Луна небес
Страдать и терпеть? Вот мой упрек.
Любовь наполняет и сердце, и разум.
Я мечтал тебя встретить после изгнанья
И снова увидеть твое ясное чело (джаби̣н вад̣д̣а̣х̣, 2).
Сердце мое в огне,
Нетерпение видеть тебя возрастает.
Ты мне милее всех, кого я видел (аджмал ман ра'айту, 2).
Ты всегда хороша (х̣улва, 2) — и шутливо болтая, и беседуя чинно.
Шею (джи̣д, 2) твою не забыть и сияние щек (х̮адд, 2),
Глубоки твои глаза — море они для пловца.
Ты щедра и горда душой,
Непокорна и снисходительна к другу.
Коварством любовь не завлечь,
Она — дар великий небес.
Наша любовь не угасла в тяготах,
В блужданьях смутной поры.
Вернись ко мне и встречу мне подари.
Ты — мой сад, сердце радо тебе.
Наслаждаюсь бесподобной твоей красотой.
Светел твой лик и разум сияет.
Полная чаша пред нами,
Это и есть упоение.
Я помню тебя в дни моей юности,
Я был озарен добротой твоей и любовью.
Наши таланты сломали оковы — и зазвучали звонкие песни.
Верю, близко свиданье после долгой разлуки.
Страх перед сплетнями пусть не пугает. Обними и прости.
Утоли мою жажду. Душа жадно стремится к чутким твоим весам.
Отрада мира (нузхат ад-дунйа̣, 2), луна небес (к̣амар ас-сама̣’, 2)
Средь мрака для странника.
Нет, нет, знаю — победа близка,
Я боль снесу, и сгинут козни таящего зло (кейд ал-ка̣ших̣, 4).
Приди в мой дом, открой лицо,
И свежесть я вдохну от твоих ароматных одежд.
[240, с. 78-79]
Как видим, описание предмета любви в новой поэзии во многом традиционно. По-новому предстает предмет любви в стихотворении современного суданского поэта Мухтара Мухаммеда Мухтара:
Удивительная ночь
Однажды поэт увидал танцовщицу красоты небывалой.
Она была весела, и улыбка не сходила с ее ослепительных уст.
Но показалось поэту, что за этой улыбкой скрывается грусть.
Красота и талант услаждали мне душу и взор,
Но печальная прелесть и во мне возбудила печаль.
Все прекрасно в тебе, о сестра в нос поющей газели!
Приближаешься ты, отступаешь,
Подчиняясь лишь только напеву,
И поешь ты, как птица, качаясь на краешке ветки,
С милым кокетством ступают полные ножки
Трепетно и ритмично,
Отвечая на зов напева.
Так, как сказка, гибка и прекрасна,
И движенья твои светлы и чисты, как серебро.
Танец твой красноречив, но понять мне его не дано.
Ты — полная гармония цветов в садовых кущах.
В тебе нашел я то, что я найти пытался в винных чашах.
Но вечер длился лишь мгновенье.
О, как бы я хотел его продлить!..
И снова вижу — на лице прелестном,
Запечатленном в сердце, знак печали.
Ты улыбаешься, но на лице твоем
Читаю ясно то, что ты сокрыть хотела.
Лицо — как рана сердца, прикрытая от любопытных глаз покровом из обмана.
Я так решил, но, может быть, ошибся, надеюсь, что ошибся, а вдруг…
[275, с. 15-16]
В этом описании танцовщицы, «предмета любви», преобладают контрасты: красота, которая должна нести радость, возбуждает в поэте печаль; танцовщица подходит к поэту и отступает; лицо танцовщицы улыбается, но вместе с тем оно являет собой рану души и обман — то, что она хотела бы скрыть от поэта. Противопоставления рождают новые эпитеты: печальная красота (красота, обладающая печалями), улыбающееся лицо — рана души. Арабская поэзия широко пользуется контрастами и бинарными противопоставлениями, но в данном стихотворении Мухаммеда Мухтара они являются воссозданием современной художественной системы диссонансов, создающей сложный, противоречивый, драматический образ красавицы.
Многочисленные слова данной семантико-стилистической группы практически имеют одно общее лексическое значение — «предмет любви», являясь ситуативными синонимами с различными стилистическими оттенками. «Известно, что для обозначения одного объекта действительности (предмета, явления, признака и т. п.) могут употребляться как синонимы (слова, близкие по значению), так и слова с разными значениями, соотносимые с данным объектом действительности в определенном контексте. Их часто называют ситуативными синонимами» [33, с. 154]. Слова, обозначающие предмет любви, взаимозаменяемы, однако их невозможно рассматривать как полные и абсолютные синонимы. Взятые отдельно от поэтического контекста, они перестают быть синонимами. Следует различать прямой и образный смысл этих слов, когда в действие вступают и «контекстуальные сдвиги значения», и «приращение смысла» в поэтическом контексте [108, с. 49], и «преобразования, испытываемые словами в художественных текстах» [108, с. 64]. Замечания Ю. Д. Апресяна о квазисинонимичности стилистических синонимов применимы и для понимания данной проблемы. По его толкованию, квазисинонимы «имеют большую — в терминологическом смысле — общую часть, но не совпадают полностью» [14, с. 235], в их число попадают и «идеографические синонимы», и «аналоги» [14, с. 235].
Таким образом, метафорические выражения, эпитеты, сравнения, употребляемые в поэзии вместо простых тривиальных слов, могут рассматриваться как синонимы широкого плана, как синонимы поэтического контекста, поэтому и слова с далекими значениями подчас оказываются в поэтической речи синонимичными, тождественными по смыслу.
Шарль Балли писал: «…каждый носитель языка очень четко, хотя и бессознательно, ощущает факт множественности выразительных средств, которые группируются в нашей памяти вокруг соответствующих представлений и понятий; это и есть бессознательная синонимия» [20, с. 123]. Балли указывает на необходимость сначала выяснить общий смысл, присущий словам каждого синонимического ряда, и только затем изучать различия между синонимами. Касаясь вопроса об экспериментах на текстах, он подчеркивает: «…количество и разнообразие синонимов, которые обнаружатся при опыте, будет поистине удивительным» [20, с. 127], поскольку «в принципе все речевые факты, связанные общностью основного смысла, можно рассматривать как синонимы» [20, с. 169].
В поэзии постоянно сталкиваются прямые и переносные значения слов. Слова в переносном значении пополняют длинные синонимические ряды, в которых первым является слово, передающее основное понятие.
Лирический герой и его атрибуты в печали и радости
Названия лирического героя можно разделить на ряд подгрупп:
1) большинство названий лирического героя образованы от глаголов со значением «любить» или заключают в себе дополнительное значение «страдание, мука, болезнь»:
