Кейти заметила румянец на его лице – и превосходно скроенный сюртук из ткани самого высшего качества, песочного цвета брюки и затейливо повязанный шейный платок, и то, как идеально сидит на нем одежда. Она ощутила, что на ее щеках тоже выступает краска.
– Вы хорошо себя чувствуете, милорд? Вы же знаете, мы встречались позавчера.
– Я помню это. Я имел в виду раньше. На мгновение я подумал…
– Невозможно, – ответила Кейти прежде, чем виконт смог произнести что-то еще. – Если только вы не проезжали через Бруквил в прошлом. Я не выезжала из Девоншира с тех пор, как родилась Сюзанна.
Форд нахмурил брови, словно пытался отловить давние воспоминания.
– Нет, я никогда…
– А вот и Сюзанна, – быстро проговорила Кейти, притягивая к себе дочь, чтобы представить ее будущему дяде со стороны жениха.
Девушка оказалась совсем не такой, как ожидал увидеть Форд, хотя Джеральд никогда не влюбился бы в раскрашенную шлюху, которую он представлял себе. Что ж, он мог бы влюбиться, но, несмотря на юный возраст, племянник обладал мудростью и понимал, что на распутницах жениться не стоит. Мисс Коул оказалась прелестной юной девушкой с белокурыми волосами и голубыми глазами, бледным цветом лица и решительным подбородком, доставшимся от матери. Также от матери ей досталась и какая-то часть самообладания, потому что Сюзанна не жеманилась и не краснела в смущении, как это делают многие дебютантки. Однако не приходилось сомневаться в ее невинности, напоминавшей бутон розы, в узорчатом муслине с лентами в волосах. Ростом девушка была чуточку ниже миссис Коул, и изящнее, словно фарфоровая пастушка.
Джеральд говорил, что она любит долгие прогулки, и девушка должна помогать с домашним скотом и ухаживать за садом и коттеджем, если семья находится именно в таких стесненных обстоятельствах, как это выглядит, имея так мало слуг. Так что мисс Сюзанна Коул не являлась и тепличным растением. Виконт прекрасно понимал, что сочетание изящества и энергичности может пленить мужчину, особенно молодого, идеалистичного, неопытного парня, такого как Джеральд.
– Сюзанна, – проговорила миссис Коул, – почему бы тебе не познакомить его сиятельство с другими гостями, пока я прослежу за обедом?
Девушка совершила церемонию представления как положено, как это сделала бы любая мисс, только что закончившая пансион благородных девиц. Форд усомнился, что его племянницы смогли бы проделать это так же, несмотря на все годы, потраченные на гувернанток и дорогие уроки манер. Сюзанна предложила ему бокал мадеры перед тем, как оставить его со сквайром, отойдя к леди Мартиндейл, чтобы налить вина и ей тоже.
Сквайр Доддсворт был старше Форда, массивный, добродушный и помешанный на охоте. Казалось, он с готовностью преследовал бы все, что обладало мехом, перьями или плавниками, и со всеми деталями распространялся о трудностях каждого из этих видов развлечений. Его старший сын, единственный, кто оказался подготовлен для появления в обществе, выглядел поджарым юнцом в желтых панталонах и рубашке с таким высоким воротничком, что он почти, хотя и не совсем, скрывал его оттопыренные уши. Юноша уставился на шейный платок Форда с таким напряженным вниманием, пытаясь запомнить расположение складок, что виконт сжалился над ним. Он предложил Роланду одолжить его камердинера, который научит его завязывать такой узел, за что заработал горячую благодарность.
– Боже, надеюсь, он скоро перерастет это, – пробормотал сквайр после того, как молодой человек поспешил к мисс Луизе Карлсон, дочери викария, чтобы похвастаться обещанным ему одолжением.
– Что именно: стремление паренька стать денди, или его очевидную привязанность к мисс Карлсон?
– О, ту ерунду насчет превращения в человека, постоянно украшающего себя. Мой старший сын должен изучать сельское хозяйство, а не то, как стать модным бездельником.
Форд откашлялся, на этот раз – не по причине больного горла.
– Ей-богу, я не собирался каким-то образом оскорбить вас, не говоря уже об искусности вашего камердинера. Этот ваш шейный платок – произведение искусства, подобное которому мы не часто видим в нашем уголке мира. Над моим дуралеем-сыном смеялись бы все коровы, если бы он нарядился с таким же изяществом. А что касается Луизы, то они знают друг друга с колыбели. Они оба никогда не смотрели ни на кого другого. У них будет свадьба в июне.
Вот это воистину брак, заключенный на небесах, подумал Форд. Двое молодых людей имеют много общего, включая многолетнюю дружбу, в отличие от Джеральда и мисс Коул, которые принадлежат к разным общественным классам, получили различное воспитание и знакомы лишь в течение нескольких месяцев. Вот здесь обе семьи, кажется, целиком и полностью одобряют юную пару. Викарий и его жена снисходительно улыбались наследнику Доддсворта, словно тот уже стал членом их семьи.
Страстью преподобного мистера Карлсона, как он вскоре заявил Форду, помимо церкви, жены и дочери, которую он оставил с юным Доддсвортом, был крикет. Несмотря на то, что Роланд разыгрывал из себя денди, он отлично играл в эту игру. А его сиятельство любит подобный вид спорта?
– После окончания университета – боюсь, что нет, – ответил Форд, наблюдая за дверью в ожидании возвращения миссис Коул. Он заметил, что сквайр тоже смотрит туда же. Доддсворт, казалось, больше заинтересовался объявлением хозяйки о том, что ужин подан, чем стремлением броситься к ней, чтобы сопровождать к столу. Эта честь выпала на долю викария, тогда как Роланд повел двух юных леди. Доддсворт сопровождал жену викария, а Форду поручили помочь старой леди Мартиндейл добраться до столовой – вместе со всеми ее шалями, тростью, ридикюлем и веером.
Ему отвели почетное место во главе стола, так далеко от миссис Коул, как это только было возможно. Вдовая леди Мартиндейл сидела справа от него и донимала вопросами по поводу общих знакомых в Лондоне и последних слухов. Миссис Карлсон по левую его руку нахмурилась, так что Форд не смог рассказать о самых скандальных и пикантных новостях, и попытался перевести беседу на другую тему, например, на хозяйку дома.
Стол был не слишком длинным – вся комната могла бы поместиться в вестибюле Уэлфорд-Хауса – однако с таким же успехом миссис Коул могла бы находиться за много миль от него, к тому же скрытая за большой вазой, наполненной осенними цветами.
Обе соседки по столу пели дифирамбы ее здравому смыслу, ее щедрости и эффективным способностям, тому, как она справляется с цыплятами и уроками музыки. Миссис Коул помогала обществу так, как это и должна делать хорошая соседка, вела уроки в воскресной школе, руководила церковным хором и навещала больных. Она делала все это и одновременно растила ребенка, и ее никогда не касался даже намек на скандал, добавила жена викария, едва уловимо упрекнув леди Мартиндейл за то, что старушка находит удовольствие в сплетнях.
Таким образом, Форд узнал, что миссис Коул – настоящий образец совершенства.
И бережливая хозяйка. Обед состоял из вкусного куриного бульона с травами, за которым последовало фрикасе из цыпленка и овощи. На сладкое подали яичный заварной крем.
Хозяин гостиницы оказался прав. Форду следовало принести окорок пораньше. Он мог бы поговорить с дамами и получить более разнообразное меню за обедом.
После обеда леди и Роланд удалились в гостиную, оставив викария, сквайра и виконта пить портвейн и курить сигары. Но Форд не курил и предпочитал бренди. Кроме того, что он, светский человек, может иметь общего с людьми, посвятившими свою жизнь Богу и земле? Не многое. Форд подумал о том, чтобы выдвинуть предложение присоединиться к леди, но мистер Карлсон сложил ладони и закрыл глаза. Виконт забеспокоился, не придется ли им всем погрузиться в молитву – Бог знает, что у него достаточно дурных привычек, за которые следует просить прощения – но затем викарий начал похрапывать.
Сквайр наполнил трубку табаком из кисета. Как только трубка разгорелась, он выпустил несколько клубов дыма и сразу же начал зондировать почву.
