— Она будет стабильна! Ты помнишь, когда начались все проблемы?

— Когда я появился…

— Нет. Когда мы полетели в Библиотеку.

— И твоя Тардис срезонировала с Трещиной. И ты думаешь, что эта вселенная стабильна?

— Конечно. Срезонировало не ядро моей Тардис — энергия действительно полностью преобразована. Трещина в той вселенной была результатом взрыва всех звезд и взрыва Тардис, прокатившегося отдачей во времени назад, от этого самого события. От закрытия Пандорики. И тут произошло то же самое. Со следом старой Трещины срезонировала новая Трещина — в моей собственной Тардис, потому что именно в ней я построил Пандорику. Потом. После всего этого. — И это, судя по всему, была «невидимая» Трещина, лишенная свечения: все застыло, а не взорвалось. — Но отдача уже прокатилась, раньше, чем мне пришло в голову это сделать. И именно через эту новую Трещину сюда попала Пандорика Одиннадцатого тебя. А потом я ее скопировал. Петля причин и следствий! Но теперь, когда Пандорика будет рассеяна, ничего не помешает этой вселенной быть стабильной, как и той, другой, верно, Ривер? Она ведь была стабильна?

— Насколько бывают стабильны все вселенные.

— Ну, пробуй… — кивнул Доктор.

— Отлично! — Я снова подключил консоль и настроил телепорт. Пандорика замерцала и растворилась, переместившись в вихрь. Прощай, чудовище! А теперь…

— А самоуничтожение ты отключил? — поинтересовался Доктор.

— ?.. Эй, а ты чем был занят все это время! Я думал, ты отключил… — Раз уж процесс все еще как-то продолжался после перехвата управления, и он об этом знал.

— Но там же твои коды…

— Но ты же запустил процесс!..

— Как запустить-то я разобрался, а вот останавливать-то не планировал…

…

— Уф, — выдохнули мы через минуту. — Ну, ждем, что дальше?..

Ривер подошла к консоли и постучала по сканеру.

— Кажется, мы больше не на орбите.

— О, чудненько!.. Значит, там уже что-то есть!

На сканере был коридор. Тот самый, в котором стояли когда-то наши Тардис. Значит, база цела… И звезда над ней, скорее всего, восстановлена.

— На самом деле, учитывая, что именно было в Пандорике — атомы вселенной, по ее состоянию на тот момент, когда ее дверь была закрыта в прошлый раз. Так что… — я поглядел на монитор. — «Сверим наши часы?» Мы в том самом моменте. Так сколько там было — полгода, которых не было?

— Гм… — повторил Доктор. — Ну, что же, значит, мы просто выйдем отсюда, как вошли буквально «несколько минут назад». — Он посмотрел на меня с легкой укоризной. Я подмигнул. По крайней мере, на этот раз я сам «вернул время вспять». — И пожалуй, я вам больше не нужен…

— Но теперь, у тебя снова есть место, куда ты можешь возвращаться, когда захочешь. — Я бросил ему обратно его вихревой манипулятор, но на всякий случай кивнул на сканер, где виднелась стоящая в коридоре его синяя «полицейская будка».

Он посмотрел удивленно и усмехнулся.

— Ты хочешь сказать, что у меня появился дом?

— Конечно. И знаешь, я думаю, что кое в чем еще ты был прав. Думаю, я не буду расширять проект. Я не буду бросать его, но остановлюсь на том, что уже сделано. Рисковать притяжением подобного и подобного… По крайней мере, искусственно ни к чему. Форсировать и гнать — незачем. Займемся качеством. Пусть все идет дальше естественным путем. А может, ты еще возьмешь себе новых спутников, которые будут очень похожи на тебя!..

— Ну нет… — рассмеялся он.

— Никогда не поздно передумать! Ты знаешь, где нас искать.

— Очаровательно, — то ли усмехнулся, то ли вздохнул он. — Это очень странный конец.

— Потому что это не конец. Это какое-то новое начало. И продолжение.

И как же я был рад, что никакой Пандорики больше не было!.. Хотя, строго говоря, она была теперь рассеяна всюду — всё её содержимое — и мое, заключенное в ней, безумие, все кошмары, рассеянные во все уголки континуума. Но ведь это «преобразованная энергия»? И как бы то ни было, так все равно было всегда. По крайней мере, в этой вселенной. Да если уж говорить начистоту, во всех без исключения. Все дары мира, и все его зло. Связанные неразрывно.

Космический корабль, пронесшийся над Берлином, задымился и рухнул в пригороде. У меня многое было подготовлено на случай таких эксцессов, так что Абвер очень быстро оцепил территорию вокруг корабля, не допуская туда никого, в чем им очень помогали небольшие генераторы телепатического поля, которые они, сами того не зная, носили с собой, и которые были расставлены по всей моей временной штаб-квартире. Я оперативно перенесся поближе к кораблю-пришельцу сам, с помощью своего вихревого манипулятора, понаблюдал, как из открывшегося люка, повертев головой, высунулась какая-то светловолосая девица очень гуманоидного вида, и отправился встречать гостью со всем, так хорошо удающимся мне, радушием.

— Добро пожаловать на Землю! Позвольте представиться, адмирал Канарис, шеф военной разведки Германии. На всякий случай, замечу, что у нас сейчас 1938 год. Как я вижу, у вас некоторые проблемы?

— Никаких проблем, — довольно настороженно, если не враждебно откликнулась девица. Впрочем, судя по ее практически военной выправке, это действительно была далеко не враждебность.

— Конечно, конечно, я вижу, просто ваш корабль совершил вынужденную посадку. Не обращайте внимания на этих замечательных ребят в оцеплении, они тут для вашей же безопасности. Обычные люди этого мира не привыкли к случайно падающим в пригороде космическим кораблям.

— А вы, стало быть, не обычный?

— Военная разведка с чем только не сталкивается. Можете поверить. И даже поверить в то, что я могу помочь вам починить ваш корабль. Это пара пустяков.

— Но не прямо сейчас?

— Нет, конечно, не прямо сейчас. Вы позволите пригласить вас в нашу резиденцию? Мы поговорим немного, вы придете в себя, может быть, вам тоже захочется что-то узнать. Вы ведь путешествуете? А потом мы посмотрим, что можно сделать с вашим кораблем.

Блондинка цепко осмотрелась по сторонам.

— Я так понимаю, что отказаться от приглашения не выйдет?

— Почему же? Можете отказаться. Только это будет совершенно бессмысленно. Какой вам толк сидеть тут в этом корабле, если можно совершить небольшую экскурсию.

— Насколько можно судить, у вас тут довольно часто падают космические корабли?

— Все относительно. Да, часто. Хотя обычные земляне об этом пока толком не в курсе. Ну что ж, моя прекрасная леди, автомобиль подан!

И мы укатили в Берлин. Было в этой девушке что-то странное, очень узнаваемое, узнаваемое почти до запретности собственным сознанием. Глушители, которые я расставил по городу, не позволяли бы обнаружить поблизости присутствие повелителя времени, но практически в непосредственной близости…

— А позвольте спросить, — снова заговорил я со всей беззаботностью. — Не сочтите за бестактность. Но сколько у вас… сердец?

— А сколько должно быть? — настороженно откликнулась гостья.

— Ну, к примеру, для жителей этой планеты свойственно иметь одно. Но мы знаем кое-каких инопланетян, обладающих двумя — они как раз очень похожи на людей, так же, как вы. Но раз вы тоже инопланетянка, есть смысл предполагать, что у вас их тоже два?

— Одно сердце? — скептически переспросила девица. — Непредусмотрительно!

— Ну уж как есть…

Мы прибыли в штаб-квартиру Абвера, и я все еще пытался наладить контакт с инопланетянкой, которая осторожничала вовсю и не желала даже открывать своего имени, когда в открывшуюся дверь кабинета прошли Элис Саксон — дипломатка из Британского посольства, которую было велено пускать ко мне в любое время, и… Ривер. Женщина-загадка, о которой в своей недавней речи обмолвился фюрер, пообещавшая ему превращение людей в богов в самые сжатые сроки. Она не знала, что я окопался здесь, наблюдая за ней. Но конечно, сейчас ее не могли обмануть никакие генераторы телепатического поля, она отлично видела, кто я, хотя не могла ощутить ранее мое присутствие. Ее лицо осталось совершенно каменным, что меня немного удивило и даже расстроило. Я представил инопланетянке вошедших, а потом… дверь закрылась позже, чем было нужно для того, чтобы они вошли. Кроме того, у меня кругом были понатыканы датчики, которые нейтрализовывали преждевременное обнаружение меня, но давали мне вместе с тем некоторые преимущества…