— Отлично. — Я кивнул Сидзуке, и та закрыла и подхватила вместилище документов. — Меня все устраивает. Собственно, доступ к этой услуге будет востребован и далее: особая зона в черте города Такамия начинает функционирование, и жителям, по понятным причинам, может потребоваться услуга легального "врастания" в общество. Поскольку сотрудники Отряда Взаимопомощи уже довели до вашего сведения гражданский кодекс нахождения на территории, гарантом выполнения которого является мой клан, то предлагаю сначала ответить на ваши вопросы…

Куэс смотрела на фотографию — и не могла оторваться. Прошло уже полчаса, как она закрыла дверь своей комнаты, вернувшись после занятий — но "принцесса" Джингуджи совершенно потеряла чувство времени. Честно сказать, она не особо верила в то, что у Рианы может что-то получиться. Круг, который тогда еще был организацией, должен был хорошо позаботиться, что бы информацию о находящемся под блокировкой экзорцисте нельзя было просто так найти по официальным каналам… Но Риана — справилась. И была весьма довольна собой — видимо, для нее это оказалось не так уж сложно. Наводит на некоторые размышления… но потом, все можно будет обдумать потом. А сейчас Куэс всматривалась в знакомые — и, одновременно, не знакомые черты одиннадцатилетнего японца, пытаясь наложить образ из детских воспоминаний на изображение на фото.

Глаза. Прежде всего глаза — глаза остались теми же. Карие, глубокие. Незаметная на первый взгляд складка кожи у наружного края глаза придавала выражению лица наследнику Амакава некоторую наивную, детскую добродушность… это если смотреть в целом на лицо. Потому что прямой взгляд глаза в глаза давал совсем другое ощущение. Это был взгляд человека, идущего к своей цели — и горе тем, кто встанет на пути. Когда "Луна" в первый раз случайно "поймала" нужное расстояние, что бы проявился эффект "глаза-в-глаза", она даже отпрянула, немедленно разрушив виртуальное пересечение взглядов. И потом долго пыталась вернуть — придвигая и отодвигая изображение. Получилось. И теперь молодая Джингуджи пыталась разглядеть, что еще скрывает взгляд будущего мужа… или, все-таки, сначала друга? Или, правильнее сказать — … возлюбленного? Ками-сама! Как же он изменился с тех пор, когда им позволили увидеться в последний раз! Девушка сжала кулаки, с нарастающей яростью в мыслях (о да, пока только в мыслях!) обращаясь к собственной матери: "Родители Амакава-куна погибли, теперь, что бы обеспечить ему безопасность, нужно оградить его от сверхъестественного. Пока ему нет места в "нашем мире" — ты знаешь, как доля экзорциста. Нет, ты не можешь поговорить с ним… и утешать его не нужно. Нет нужды напоминать ему о трагедии… Есть люди, которые позаботятся об Амакава…"

"Есть люди" — передразнила собственные воспоминания Куэс. Да как же! Как она могла быть такой наивной — тогда? Почему поверила в эту чушь, вместо того, что бы попытаться настоять на своем. Может, и не вышло бы ничего… ну, хоть письмо написала бы. Хотя, не факт, что письмо действительно бы "дошло". А в итоге, Куэс смотрела — и видела. Очень знакомый взгляд. Взгляд человека, которому в самый тяжелый момент жизни оказалось не на кого опереться. Ни оказалось рядом ни друга, ни наставника, ни родственников — и даже ее, Куэс Джингуджи, не оказалось. Вот тебе и "спина к спине". И пусть выполнить обещание не получилось, как любят выражаться советники Матриарха, "по объективным причинам"… но нарушение — нарушение и есть. Она подвела Ю-тяна. Не смогла поддержать и защитить тогда, когда это требовалось больше всего… Но. Сам Ю-тян смог помочь ей — тогда. После лечения, когда ее собственная магия перестала пытаться убить хозяйку… После того, первого разговора, она поверила… поверила в то, что они — вместе и рядом! — смогут победить любое зло! И мертвая мерзость наконец-то перестала являться ей в кошмарах по ночам. "Джингуджи… это все, на что ты способна?". Ха! Да она пятилетней смогла несколько минут сопротивляться не самому слабому аякаси! Если бы у нее хоть кто-то тогда прикрывал спину…

Куэс поймала себя на то, что смотрит не на фото, а сквозь него — уйдя в темные детские воспоминания… среди которых огранённым алмазом сияла маленькая, но яркая точка. Встреча, перевернувшая весь ее внутренний мир. Встреча, превратившая маленькую девочку, что методично готовилась стать машиной для убийства демонов… нет, она не отказалась от прежних целей, просто… просто она опять стала человеком. Темная, глухая ненависть, затапливающая сознание никуда не делась. Просто — стала целью. Одной из. Целью, но не самоцелью. "Принцесса" Джингуджи с той поры хорошо знала, что нужно делать. Поддерживать клан, у руля которого ей предстоит встать. Усиливать и расширять его по мере возможностей: ведь даже самый слабый экзорцист все равно должен и будет (просто потому, что вынужден) убивать духов. Больше экзорцистов — меньше духов. Возможно, если приложить достаточные усилия, этой гадости не останется совсем… Кровь Амакава усилит клан? Несомненно! Союз кланов взаимно увеличит силы, станет воистину непобедимым… Но, это просто хорошее дополнение. Главное: она дала обещание — и она не предаст. Потому что она — Куэс Джингуджи. Потому что она — это она… Но, прежде, чем начать действовать, стоит попробовать расставить все точки над "i".

Девушка тщательно убрала все "компрометирующие" материалы — в сумку, а ту — в тумбочку. Перезаправила постель — с утра это было делать особенно лениво, вот и получалось не всегда идеально. Потом раскрыла окно, и простеньким заклинанием вымела порывом ветра все предметы, имеющие менее миллиметра в диаметре. Закрыла окно. Расправила складки на форменной юбке, посмотрелась в зеркало. Достала и открыла телефон — сверилась по времени, указанном в смс. Дождалась, когда часы покажут "19:00". И открыла персональную книгу заклинаний — устанавливать дальнюю связь. "Мама. В Академии ходят слухи про нашу семью, не знаю, как реагировать. Когда тебе можно позвонить или написать?" Ответ: "Не пиши и не обсуждай по телефону семейные дела — только "дальняя связь". Сегодня в семь вечера." Слова Ри о контроле Интернет- и сотового трафика в пределах Академии, которые "Луна" сначала приняла за банальную перестраховку, неожиданно получили подтверждение со стороны матери. Ксо! Мать — умная, сильная, даже жестокая женщина, держащая после смерти деда весь клан в кулаке… она просто так ничего не "забывала". Выучка и наследственность. Дед, отец матери был еще той личностью — удерживать власть даже после смерти жены в течении десятка лет — это дорогого стоит. Дочь получилась достойной отца. А Куэс… дочь будет достойна матери. Недоверие матери больно царапнуло что-то в глубине души младшей Джингуджи. Впрочем, одной царапиной больше… ничего не меняет.

Окно "дальней связи" наконец-то сформировалось. Мерухи Джингуджи, судя по всему, работала с документами — столешница была завалена папками, листами в прозрачных "файлах", справа на столе мерцал экраном раскрытый ноутбук. Если бы на женщине был деловой костюм вместо роскошного бархатного платья, можно было бы решить, что Куэс видет перед собой не чародейку и Матриарха клана волшебников, а директора какой-нибудь крупной корпорации. Впрочем, клан Джингуджи уже давно был скорее чем-то средним между международной корпорацией и американской частной армией с поправкой на регионы работы, чем одним из семейных объединений убийц демонов, носящих название "японский клан экзорцистов". С другой стороны, кого из оставшихся кланов можно было бы посчитать "классическим" кланом? Разве что, Кагамимори? Хотя, вряд ли. Наверняка и жрицы что-то мутят на международном рынке: с пожертвований и оплаченных правительством заказов сыт не будешь…