– Ты выполнишь его приказ, Саторикс! Ты уже его выполнил! Ты нашёл десяток, намного лучше ливийского! Он идёт в лагерь! Мы отделились от Спендия!

– А если ты меня обманешь? Нет! Давай лучше так! Вы сядете на лошадей, а мой остаток отряда придёт пешком!

– Отлично! Где наши лошади? – обрадовался Коста, – Наши пали у Сикки!

Саторикс быстро отдал приказ на родном галльском наречии, которое отличалось от того на каком велась беседа, и к отряду Косты подвели лошадей. Через минуту, отряд мчался в лагерь… Ливийцы вышли из хижин и провожали взглядами, не весть откуда взявшихся спасителей… С десяток галлов, наоборот, ругая их почём свет, плелись под лучами жаркого солнца, вслед ускакавшим, в свой неблизкий лагерь…

…Отряд беспрепятственно въехал в лагерь, не остановленный никем… Часовые, которые должны были нести службу у ворот, играли в кости, собравшись кружком, даже, не посмотрев на проезжающих…

Саторикс скакал, увлекая за собой всех остальных к центральной возвышенности лагеря, где стояла ставка Матоса. Проезжая по лагерю, вновь прибывшие с удивлением наблюдали за беспорядком царившем в лагере. Все в лагере было в движении, как в большом таборе переселенцев! Это движение напоминало хаос. Многотысячное сборище людей, называемое войском, на самом деле таковым уже не являлось. Лишь распятые люди, что висели на крестах, вдоль дороги к холму, говорили, что этот лагерь собрался не в мирное время…

Наконец, отряд поднялся на холм, в центре которого стояло несколько крупных шатров, обвешанных всевозможными коврами и всевозможными украшениями. Вокруг шатра стояла вооружённая охрана, преимущественно из галлов. А, в ещё большей окружности шатров, что окружали ставку Матоса, бессмысленно сновало очень много разношёрстного народа… Саторикс, соскочив с лошади, побежал внутрь одного из шатров, но не в центральный. Коста, сразу, подметил это. Через, какое-то время, из шатра появились несколько человек, включая самого Саторикса. Они приблизились к спешимся воинам Косты. В центре подошедших людей стоял высокий галл с короткой стрижкой и какими-то странными ожерельями на шее. Он пристально осмотрел, вновь прибывших в лагерь. Взгляд его был колюч и недоброжелателен, но в тоже время цепок и, казалось, что он видит и чувствует то, что ускользает, от простого взгляда рядового человека… Коста выдержал долгий изучающий взгляд этого человека, осматривая его с таким же любопытством…

– Говоришь, отделился от Спендия? – вымолвил, подошедший галл, – А, что тебя не устроило в его рядах?

Галл смотрел в глаза Косте, почти не моргая. Тот молча взглянул в глаза галла и этот взгляд отдал тяжёлой свинцовой завесой, что своей тяжестью сдавила зрачки галла и он не смог больше выдержать такого напряжения и заморгал.

– Что молчишь? – досадно, выговорил галл.

Коста слегка улыбнулся.

– Я не помню, что говорил тебе что-то! Потому и молчу. – Спокойно ответил Коста, – Я привык разговаривать только с интересными мне людьми! Сегодня, я уже познакомился с одним галлом, мне на сегодня этого хватит! Многочисленные ненужные знакомства утомляют. Но если тебе не терпится, можешь представиться. А без этого – кто ты, почему ты задаёшь мне вопросы, не объяснив своих намерений – всё это мне безразлично! Я прибыл к Матосу и с ним буду разговаривать! Саторикс, старина! Ты, мне кажется, не выполнил условие нашего с тобой соглашения?

Коста взглянул на Саторикса с недоумением, но совершенно спокойно.

Галл с ожерельем покраснев от гнева, все же сдержался и расплылся в усмешке. Он повёл взглядом на стоящих у него за спиной воинов, сделав, таким образом, не двусмысленный намёк на свою безграничную власть и изрёк:

– Я, Авторит, предводитель галльской части войска. Самый ближайший помощник Матоса.

Сказав это, он расплылся в снисходительной, по отношению к прибывшим, улыбке. Но, уже через мгновение, она с летела с его лица.

– Теперь понятно, – также, с улыбкой, ответил Сергий, – понятно, почему лагерь без должной дисциплины и порядка?! Галлы заправляют в нем! И все же Авторит, я буду говорить с Матосом, а не с тобой! Есть какие-то трудности в понимании моих слов?

Авторит открыл рот от изумления и бешенства, одновременно, но холод глаз прибывшего, остудил порыв гнева и включил природную осторожность и хитрость. Постояв с открытым ртом, несколько мгновений, он, в конце концов, пробормотал:

– Обычно, я принимаю решения, кого пропустить к Матосу! Может быть, ты засланный убийца Суффетов!? Вам придётся убедить меня, чтобы добраться до него?!

– Я, с удовольствием, поговорю с тобой, Авторит, но, немного, позже! А сейчас, мне надо поговорить с Матосом! Для этого тебе надо только произнести ему на ухо…

И Коста, что-то прошептал на ухо Авторита…

Тот отстранился от Косты и, недоверчиво глядя ему в глаза, переспросил.

– Только это?

– Да, только это! – подтвердил Сергий.

Авторит погрузился в раздумье на минуту. Потом обошёл Косту кругом и прошёл в центральный шатёр холма…

Повернувшись, Коста дал рукой знак своим воинам, привести себя в порядок. После этого, он отряхнул себя от пыли и подойдя к сосуду с водой, стоящему под навесом, напился из него и набрав в чашу воды, умыл своё лицо и шею… Тоже самое, стали проделывать и его подопечные…

Пауза ожидания, прошла незаметно, и воины Сергия Косты успели уложиться в неё, чтобы омыться с дороги. Охрана, стоящая вокруг шатров, с удивлением наблюдала за столь бесцеремонной кучкой воинов, кои, не выказывая никаких опасений, предавались омовению у шатра вождя…

Но, вот на пороге шатра появился чёрный ливиец громадного роста. Его, полуобнажённая фигура, была завёрнута в какое-то покрывало, свидетельствовавшее и наводящее на мысль, что его потревожили во время любовных утех… Матос оглядел прибывших и молча рукой пригласил внутрь шатра… В момент входа, в проём шатра, из него, навстречу Сергию Косте, проскользнув мимо него, пробежало несколько обнажённых танцовщиц…

Коста и его люди попали в затемнённый, душный, пахнущий какими-то приторно сладкими благовониями, дурманящий букетом других запахов, шатёр. Закрытое пространство его, не допускало свежего воздуха и Косте стало не по себе, от этих обволакивающих негой запахов. Привыкнув к полутьме, он различил внутри шатра какие-то вырезанные фигуры из пробкового дерева в виде жутких истуканов. Они были увешаны какими-то ожерельями из костей, клыков и различных побрякушек. Шатёр был разделён на несколько частей, внутренними перегородками из ковров. Матос остался в центральной части шатра, где стояло вырезанное из пробкового дуба высокое кресло, на которое он сел. Рядом с креслом стоял Авторит.

Коста достал из поясной сумки тубу и протянул её Авториту, шагнувшему ему навстречу. Тот, взяв её, передал Матосу. Вождь, медленно, повертел тубу в руках и, рассмотрев то, что искал, удовлетворённо кивнул. После этого, Авторит, молча и с явным неудовольствием, это было заметно всем присутствующим в шатре, вышел наружу…

Как только он покинул шатёр, Коста шагнул к Матосу.

– Безерта и Асторий мертвы! – проинформировал Коста, – Я здесь для того, чтобы оказать тебе помощь, которую должен был исполнить Безерта!

Лицо Матоса покрылось испариной.

– Ну, надо же! – вымолвил он, – Я мог быть с ними! Как он погиб?

Лицо Матоса выдало не поддельную озабоченность, постигшей, трагической участи своих товарищей.

– Говорят, их подкараулили! В схватке пали все! Включая людей Наместника! Кто это сделал, никто не знает?! Наместник пытался выяснить что-либо, но тщетно! Он отправил меня и моих людей сюда, чтобы я сам определился, кому оказать содействие! И вот я здесь!

– Что, ты, намерен делать? – с тревогой в голосе, спросил Матос.

Сергий Коста взглянул прямо в глаза Матосу.

– Во-первых, прекратить стаскивать в лагерь, несметное количество твоих соплеменников!

– Но это же для увеличения численности армии! И ещё, мы этим не даём набрать пуннийцам, у нас, сколько бы значащего народа, для их армии! Скоро прибудет Гамилькар! Если, уже, не прибыл! Ты, не знаешь, что это за человек! Керы окружают его в сражении! Его меч сражает противника с одного единственного удара! Танат идёт следом, за его мечом, и творит свой ужасный суд! Я прослужил с ним и на горе Эрик, и до неё, и знаю, что говорю! Нам нужна огромная армия, чтобы справиться с ним!