-Роксана.
-Да, я позову его, но всё же я считаю, что ты могла бы…
-Рокси, - положив руки на стол, Клео подпирает подбородок ладонью, провожая секретаршу пристальным взглядом.
Брендон несмело машет ей на прощание, и тоже покидает кабинет.
Откинувшись на спинку стула, Клео разворачивается лицом к стене. Здесь нет фотографии матери, разбросанных по столу макетов, цветопроб и можно на миг забыть о том, где она.
Улыбнувшись, Клео цепляется ногтями за подлокотник стула, искажая пластмассу следами тонких полосок.
Брендон, Роксана… минуту назад было ощущение, будто они друзья.
Не просто люди, что фотографируются друг с другом, когда на вечеринке их настигают папарацци, а настоящие друзья.
Какие бывает в книгах и фильмах.
Они собираются вместе, пьют кофе, рассказывают о том, что случилось в их жизни без обиняков.… В кругу её лживых подруг таких людей не встречалось.
Поёжившись, Клео отталкивает от себя мысли о подругах.
Ей нужен как минимум месяц, чтобы соскучиться по их лицемерным улыбкам и равнодушным взглядам.
-Штучка.
-Парень из рюкзака, - развернувшись, Клео позволяет себе раскинуться на стуле.
Раз он обращается к ней с таким неуважением, она будет вести себя ещё хуже.
Усмехнувшись, Логан кладёт на стол сотканные вместе пустые листы, закованные в клеёнку нового файла.
-Что это?
-Моя статья, - пожав плечами, Логан скрещивает руки на груди. – Решил положить её меж двух пустых листов, вдруг кто увидит, украдёт идею.
Раздражённо закатив глаза, Клео притягивает к себе свеженаписанную статью.
Бумага скрипит в руках, мысли превращаются в шумную клоаку. Она увидит это первой.
Она никогда не читала страницы его мыслей первой, в его блог она заходила поздно, и всё, что хотела сказать, уже было украдено кем-то другим.
«Остановись, ты сгораешь.
Разве ты не видишь, как плавятся твои крылья, рассыпаясь в пыль?
Почему так упорно стремишься к огню, когда могла бы спрятаться?
Зачем приносишь себя в жертву?
Для чего?
Ты говоришь мне общие фразы.
Я их не понимаю, они – дым, что растворяется ещё на кончике твоего языка, не успевая вырываться на свободу.
«Будущее», «Люди», «Мнения других», «Страх перед одиночеством».
Разве ты не видишь, что пытаясь убежать от этого, ты стоишь на месте?
Вперёд стремится лишь твоя тень, а ты смотришь ей вслед и улыбаешься.
Думаешь, будто это ты.
Вперёд убегают лишь твои мысли, твои надежды, стремления.
Ты стоишь на месте, надеясь, что когда-то будешь так же далеко, как и они.
Ты принимаешь страшное лекарство. Самообман.
Им можно отравиться, разве ты не знаешь?».
Слова точно рой взбешённых пчёл разлетаются по голове, пытаясь укусить больнее.
Глаза наполняются слезами обиды.
Судорожно вздохнув, Клео чувствует, как бумага мнётся между пальцами.
-Она ещё не полная, это что-то вроде зарисовки, - подаёт голос Логан, и только услышав знакомую интонацию, Клео вновь возвращается в свой кабинет, полный запаха жжёного сандала.
-Да как ты смеешь…
Вернись сейчас она обратно во времени, пожалела бы о своих действиях.
Пожалела бы о том, что смяла бумагу, превращая её в комок ненужной жижи. Пожалела бы о том, что бросила её на пол, наступив на слова, пожирающие душу, ногой.
Каблуки проткнут его мысли, его выводы о ней.
Он не смеет говорить ей о том, какая она, как она живёт, и что она думает.
-Я не просила анализа.
Недоумённо нахмурившись, Логан делает шаг назад, и его истёртые ботинки шуршат по паркету.
-Не понял…
-Писать обо мне в моём журнале?! Да как ты смеешь! Я думала, ты сможешь работать серьёзно! Я сделала на тебя большие ставки, а ты чем отплатил?
-Подожди… - Логан вытягивает руки вперёд, что было очень кстати, лишь благодаря открытым ладоням карандаши Клео, что хранились в раскрашенном вручную стакане, не полетели ему в лицо.
-Будешь всю оставшуюся жизнь делать хот-доги!
Нагнувшись, Логан слышит, как мимо его уха пролетает звенящий степлер и врезается в стеклянную дверь, от чего та вибрирует.
-Да ты с ума сошла!
-Это ты с ума сошёл! Думаешь, всё можно? Раз я работаю в этом журнале, значит, я ничего не смыслю в жизни?! Значит, моя жизнь ограничивается мыслями о новых платьях?!
Прошлый номер журнала получился увесистым.
Какое счастье для Клео. Какое несчастье для Логана, которому он летит прямиком в солнечное сплетение, оставляя след на футболке.
-Да это не о тебе! Ты тут не причём! Я тебя даже не знаю! И я понятия не имею, что ты чувствуешь!
-Появился в нашем офисе такой самоуверенный! – Клео всплескивает руками. – Посмотрите на меня, я мастер слова! Вы все жалкий планктон по сравнению со мной великим блогером! Я по одному твоему нику должна была понять, что ты высокомерная свинья!
-Боже правый, что здесь происходит?! – ворвавшаяся в кабинет Роксана с недоумением взирает на картину разгрома.
-Видеть тебя больше не желаю. Вон из моего офиса!
Благодаря открытой двери, крик разлетается по офису, и Клео замечает, как тихо стало вокруг.
Ни один палец не смел, ударить по клавиатуре, пока кричал босс. Никакого уважения, исключительно любопытство.
-Клео, что случилось? – едва слышно шепчет Роксана, закрывая дверь.
Щёку обжигает горячей болью.
Зажмурившись, Клео прижимает ладонь, к разгорячённой коже чувствуя солёную влагу на губах.
-Логан… в чём дело? Что ты сделал? – Роксана подходит к парню, пытаясь положить руку ему на плечо, когда он шарахается в сторону.
-До свидания Рокси, - обойдя девушку, он покидает кабинет, унося с собой запах сандала.
Кислород превращается в замороженные куски льда, подвешенные в воздухе и оставляющие извилистые узоры на потолке.
Прижав ладони к шее, Клео делает отчаянные вдохи, горло сжимается в болезненном спазме, запрещая стону боли вырваться наружу.
-Клео…
Роксана делает к ней неуверенный шаг, и Клео оседает на пол, вытягивая руки перед собой.
Ладони дрожат, покрываясь морозным паром, опустив голову, Клео тихонько выдыхает, пытаясь сдержаться.
-Уходи,… прошу тебя.
~***~
-Я всё… пытаюсь понять, что случилось, но натыкаюсь на закрытую дверь, - отбросив в сторону ворох покрытых инеем листьев, Роксана устало вздыхает.
Брендон послушно идёт рядом уже пять кварталов, слушая детальный рассказ об истерике начальницы.
Роксана слабо улыбается, устремляя на него робкий взгляд.
Нахмурившись, он старательно слушает её, кивая в нужных местах, но, не смея подать голос.
Разве Ларк хотя бы когда-нибудь мог вот так выслушать её?
Единственное, что у него было, это убеждения об их цвете кожи, дух протестантизма и владение собственным телом, готовым пустить по венам Роксаны обезболивающий наркотик забвения от проблем насущных.
-Кстати спасибо, что провожаешь меня, - Роксана обхватывает Брендона за локоть, притягивая к себе.
Она могла бы просто зайти в метро ещё полчаса назад, но сегодня не хотелось во вторую жизнь. Пока что она предпочитала остаться в первой.
Улыбнувшись, Брендон густо краснеет.
-Ерунда, я давно предлагал тебя проводить.
-Через два квартала вход в подземку… там и расстанемся, - произносит Роксана, сопровождая свои слова тяжёлым вздохом.
-Почему? Я могу проводить тебя до самого дома. Моя мама не будет волноваться, - Брендон морщится, доставая из кармана джинс вибрирующий телефон.
На экране фотография цветущей герани и надпись «мама».
Рассмеявшись, Роксана кивает, позволяя Брендону ответить.
-Мам… - протягивает он в трубку. – Да… нет, я просто провожаю подругу домой.… Да, я ел.
Роксана зажимает рот рукой, подавляя смешок. Мягкий кашемир скользит по коже, оставляя тёплый след.
Вечерний Нью-Йорк был прекраснее в теории, но наступление зимы не за горами, и тёмные вечера, пусть и подсвеченные фонарями и окнами, становился по-настоящему холодным.
