Литмир - Электронная Библиотека
A
A

— Как некому? А я?

— Вы?

— О, мы очень подружились! Мне даже грустно с ним расставаться… Я и не думал что так привяжусь к нему.

Капитан стал рассказывать о мальчике. Елена Николаевна налила по стакану крепкого чая. поставила варенье. Было уже поздно, но они не замечали этого. Впервые за всю свою холостяцкую жизнь Мороз испытывал сейчас какое-то особое, еще незнакомое ему чувство. Приятно было смотреть на эту женщину, следить за ее движениями, слушать се голос, ловить на себе взгляд ее зеленоватых глаз. Мороз сам себе удивлялся, что так долго засиделся, хотя ему нужно было еще повидаться с Черновым. Но он медлил, оттягивал расставанье.

— Скажите, Елена Николаевна, а как же Чей у вас всё же будет? Ведь в детском саду только дошкольники! И потом как у вас с питанием?

— Не беспокойтесь, Дмитрий Михайлович! Продуктами мы обеспечены. А что касается Чена, то у моей помощницы тоже мальчик, Сережа, такого же возраста, как и Чен. Только он сейчас болен. Я уверена, что они подружат и не будут скучать.

— Да? Вот и хорошо. Я вас прошу, вы уж присмотрите за моим Ченом?

— За вашим? Он теперь и мой тоже… — глаза Елены Николаевны заискрились. — Мне кажется, что я его уже полюбила…

— Ну, спасибо. — Капитан задержался на минутку. Он почувствовал вдруг желание попрощаться как-то теплее с этой женщиной, но вместо того сказал:-А архарьего мяса мы вам всё же доставим для подкрепления! — И, засмеявшись, он сбежал с крыльца.

Шагая через двор к конторе, Мороз улыбался: как никогда, ему было легко и радостно.

Уже поздно вечером начальник заставы сидел в конторе участка с Черновым и Савченко.

— Красные спички, Василий Иванович, не дают нам в руки никаких доказательств, — говорил капитан.

— Но все-таки… Нам удалось установить, что такие спички были только у приезжих, — возразил Савченко.

До сих пор он немножко гордился тем, что установил это именно он, а теперь, оказывается, его усилия ни к чему.

— Приезжих у вас на участке было в тот день человек двадцать пять, не так ли? Не будем же мы ставить под подозрение всех этих людей?

— Конечно, всех подозревать не станешь… — разочарованно пробормотал Савченко.

— Странно, — задумчиво продолжал капитан Мороз, — на ферме отравили овец, здесь же обнаружены ампулы и здесь же спички… Странно. Я вас как-то просил установить наблюдение за фермой. Как там?..

— На ферму мы послали двух каменщиков, сказал Чернов. — Там надо исправить печи и выложить перегородку в помещении склада. Работы им хватит недели на две.

Что за люди? Можно на них положиться? — спросил капитан.

— Вполне. Это неразлучные друзья: Савелии Шутов и старик Прокопыч.

— А-а, знаю их, — кивнул Мороз. — Ну, что ж, узнали они что-нибудь интересное?

— И ничего особенного, — сказал Савченко, — На ферме останавливаются иногда колхозники-животноводы, руководители колхозов, приезжал зоотехник из Оша, один раз ночевал председатель Мургабского райпотребсоюза Байбеков… У Салиева останавливался

— Байбеков? Он, кажется, был здесь и в день пожара… — вспомнил Чернов. — Тоже помогал тушить.

— Да, он был, — подтвердил Савченко.

Насколько я понимаю, у Байбекова никаких дел на ферме нет. Что он, в гости ездит к сторожу? — спросил Мороз.

Чернов и Савченко признались, что не интересовались, в каких он отношениях со сторожем фермы.

Надо поинтересоваться, — заметил Моим роз. — Скажите, пожалуй, вашим каменщикам, пусть понаблюдают. Только как бы они там не выдали себя!

— Нет, Прокопыч — хитрый старик

Начальник заставы поднялся.

— Как ваше плечо, Дмитрий Михайлович? — спросил Чернов.

— Пустяки. Зажило. — Капитан помрачнел. — А вот старика мы подобрали в плохом состоянии, Цоя… Умер вчера…

— Умер? М-да-а… Таким молодцом оказался старик! В его годы!

— Да, он помог нам поймать крупную дичь. Это была его месть, так он мне сказал… Жалко старика.

Не отдыхая, капитан Мороз этой же ночью уехал на заставу.

ОБВАЛ

Было еще совсем темно, а возле конторы уже раздавались голоса людей. Призывники собирались выехать пораньше: с ночи стал срываться снег, может забить дорогу. Надо прискочить два опасных места: в ущелье и на Тал-дыке. С этого перевала, высотой почти в три с половиной тысячи метров над уровнем моря, дорога сползает в долину, извиваясь по склону замысловатыми зигзагами. Серпантины-крутые повороты дорог-всегда доставляли много хлопот. Зимой малейший ветер заносил их снежными сугробами. Рабочие из Акбосаги уже вторые сутки расчищали здесь шоссе. В помощь им высылались люди из Сарыташа.

Подвезти их на перевал решили в машине, на которой уезжали в Ош призывники.

Трое призывников с вещевыми мешками стояли уже возле машины. Исмаил задержался прощаясь с матерью. Сидя по-восточному, на корточках, и обхватив голову руками, она тихо причитала.

— Мама! Перестань горевать. — Исмаил подошел к матери и опустился рядом, — Тебе будут помогать. Молодых коз продай, а старую с козленком обменяй у Мухтара на дойную. Я вернусь, свадьбу сыграем… Ты еще внучат няньчить будешь!..

Он отнял ее руки от лица, прижал к груди и так постоял мгновение с закрытыми глазами

— Пора…

Возле машины стояло много народу. Кто-то из женщин всхлипывал. Исмаил искал глазами Фатиму. Она стояла рядом с Варей Савченко. Исмаил бросился к ней и остановился в нерешительности. Варя подтолкнула Фатиму навстречу ему. Исмаил, позабыв об окружающих, торопливо целовал девушку, ощущая на своих губах слегка солоноватый привкус ее слез. Он чувствовал теплоту и дрожь ее тела. Наконец, он оторвался, взглянул на Фатиму заблестевшими глазами.

— Ты будешь ждать меня, Фатима?

Фатима рыдала, не в силах выговорить ни слова.

Не надо, дорогая! Не надо. Я вернусь…

Вот и уменьшилась наша семья на пять человек хороших ребят, — грустно сказал Чернов, когда машина с призывниками скрылась за поворотом.

Начинался обычный трудовой день. Некогда было задумываться и грустить. Погода портилась. Дорога была в плохом состоянии, а из Управления каждый день звонили: «не сорвите продвижения колонны…».

Еще на рассвете группа рабочих во главе с Пулатом ушла в ущелье расчищать шоссе от выпавшего за ночь снега. Остальных рабочих мастер Быков направил на перевал.

Ветер гнал сплошную череду темных, низко, почти над самой головой проносившихся туч. Они цеплялись за острые вершины гор, беспорядочно сползала со склонов, клубились, внезапно обрушивались густым снегопадом и уносились дальше. Мгла рассеивалась, становилось ненадолго светлее, появлялись смутные очертания оголенных, чернеющих скал, и снова налетал снежный вихрь, оставляя на шоссе горбатые сугробы. Работать было трудно. Ветер забивал дыхание, слепил снегом глаза, леденил тело.

В ущелье находилось девятнадцать человек. Люди работали, не разгибая спины. Никто не знал, который час. Часы были только у мастера Быкова. Принявший на себя обязанности бригадира Пулат чертыхался. Куда запропастился мастер? Чего он торчит вверху на перевале? Люди голодные, давно пора обедать. И табак вышел.

Пулат посмотрел на небо. Солнца не было видно. Окутанные серыми тучами, по обе стороны ущелья высились почти отвесные скалы.

Справа повис над ущельем наметенный ветрами огромный сугроб. Не раз на него с опаской поглядывал бригадир. «Как бы его убрать оттуда?».-

Пулат! Ты бы сходил на перевал, поторопил мастера, — окликнул его Абибулаев.

— Пожалуй, надо сходить, — согласился Пулат. — Вы, ребята, делайте привал. Вон там и костер можно разжечь, — показал он на небольшой грот в скале, метрах в ста от того места, где они работали.

Рабочие повеселели; с размаху втыкая в снег лопаты, они гурьбой двинулись вниз по шоссе.

— Попроси там повариху, пусть побольше картошки напечет! Аппетит сильно большой! — крикнул Абибулаев вслед уходившему бригадиру. Рябцев, помоги мотор завести. Снегоочиститель подальше от этой ямки поставлю, — сказал он, показывая рукой на глубокую расщелину, которая вплотную подступала к узкой ленточке дороги.

23
{"b":"273321","o":1}