Литмир - Электронная Библиотека
A
A

С большой предосторожностью отряд приблизился к последнему выступу, метрах в пятидесяти от площадки, которая и называлась Орлиным гнездом. Дальше тропинка, теряясь в расщелинах, делала крутой поворот над обрывом. Отсюда хорошо была видна часть площадки. Наблюдая из-за укрытия, капитан Мороз заметил на ней рюкзак и чьи-то ноги, обутые в горные ботинки. Остальные скрывались за выступом скалы. Как видно, «путешественники» чувствовали себя здесь в безопасности.

Товарищ капитан! Давайте мы их… гранатами… — шепотом предложил один из молодых бойцов.

— Экий ты горячий, Джанашвили, — сдержанно улыбнулся капитан Мороз. — Тебе бы всё гранатами. Это дело несложное, да их живыми надо взять. Понятно?

Начальник заставы взглянул на часы. Скоро начнет темнеть. А тогда задача осложнится.

— Вот что, товарищи, — решительно сказал он. — Взять в лоб мы их не можем. Они перестреляют нас прежде, чем мы доберемся до площадки. Их надо отвлечь с той стороны входа. Эту задачу берусь выполнить я.

— Товарищ капитан! — вырвалось сразу у нескольких бойцов.

— Слушайте, — продолжал он. — Когда-то я был неплохим туристом. Знаю эти места. Над Орлиным гнездом есть еще одна тропа. Вот по ней-то я и думаю пробраться… Только мне надо помочь.

Лукаш с готовностью сорвался с места.

— Отставить, товарищ Лукаш. Со мной пойдет Джумаев. Он природный горец и лучше выполнит задание, чем ты.

— Эх! — только и нашел что сказать огорченный ординарец.

Капитан Мороз отдал распоряжение о дальнейших действиях и, взяв с собой всё необходимое для того, чтобы взобраться на почти отвесную скалу, вместе с Джумаевым скрылся в расщелине.

Потянулись мучительные минуты. Стояла гнетущая тишина. Бойцы, задирая головы, с тревогой поглядывали наверх. Но там ничего не было видно.

Прошло с полчаса.

На площадке зашевелились. Ноги исчезли, кто-то потащил к себе рюкзак и вскоре в пропасть полетела консервная банка. «Члены экспедиции» подкреплялись.

И вдруг взгляды пограничников устремились вверх. Высоко над их головами, цепляясь за выступы гранита, передвигались две фигуры. Капитан впереди, шагах в десяти за ним Джумаев. Они находились как раз над Орлиным гнездом, но оттуда их увидеть не могли: мешал нависший над площадкой выступ. На это и рассчитывал капитан.

Соединенные друг с другом крепкой веревкой, они. казалось, плыли по воздуху вдоль скалы. Сердца бойцов учащенно забились. А вдруг сорвутся! Затаив дыхание, они смотрели туда, где жизнь двух их товарищей зависела сейчас от личной воли, мужества и умения. Цель была ясна — капитан и Джумаев намеревались закрыть единственный выход из Орлиного гнезда в горы.

На крыше мира - pic_10.png

Всё ниже и ниже смельчаки. Капитан повис на руках и ищет ногой опору. Но что это! Зачем они спускаются по эту сторону выступа? Ведь их заметят! «Куда же вы?!» — чуть было не закричал Лукаш. Он не знал, что другого пути не было. Об этом капитан не сказал. Он сознательно шел на риск. «Кто не рискует, тот не побеждает!» — говорят военные. Бойцы замерли, следя глазами за каждым движением своих товарищей.

На крыше мира - pic_11.png

В это время на площадке послышались голоса, гулко стукнулась о камни консервная банка и в воздухе хлопнули один за другим три выстрела. Забыв об осторожности, пограничники бросились по тропинке к площадке. Никто из них не увидел, как капитан Мороз покачнулся и стал сползать вниз по крутому склону. Веревка натянулась, — Джумаев с трудом удерживал ее, боясь выпустить раненого капитана, и сам цеплялся за камни. Между бойцами и засевшими в укрытии врагами завязалась ожесточенная перестрелка.

…Расстреляв все патроны и увидев, очевидно, что деваться некуда, нарушители вышли с поднятыми руками на тропинку. Но их было… трое. Видимо, раненый капитан и Джумаев слишком поздно перекрыли выход из Орлиного гнезда и бородатый предводитель успел проскочить и скрыться в горах.

Капитан спешно послал двух человек в погоню. Но сумерки в горах сгущаются необычайно быстро. И вряд ли можно было в такой темноте рассчитывать на успех.

Начальник заставы был легко ранен в плечо. Лукаш очень искусно перевязал рану, повозился так долго и так жалостно причмокивал при этом языком, что капитану пришлось на него прикрикнуть.

На мосту пограничников встретили с нетерпением ожидавшие дорожники. Капитан пригласил их переночевать к себе на пост.

В Маркан-су добрались поздно. Но, несмотря на усталость после трудового дня и неожиданных волнений, многим не спалось. В большой просторной комнате люди лежали вповалку. Места на койках и скамьях хватило не всем. Расположились на полу, на постланных в ряд матрацах.

Пулат чувствовал себя героем. Он привел отряд, он помогал ловить диверсантов, он сразу догадался, что это люди подозрительные! Возбужденным шопотом Пулат делился с товарищами своими впечатлениями.

— Так бежал! Чуть мимо отряда не пробежал — такой разгон взял! Думал, остановиться не смогу!

Всю ночь шел снег. Утром, после горячего завтрака, приготовленного гостеприимными пограничниками, вся бригада во главе с Савченко приготовилась в обратный путь. Подвезти людей к месту вызвался на своей машине начальник заставы.

Перед тем, как ехать, капитан отвел Савченко в сторону.

— Так что вы думаете, Василий Иванович, о пожаре? — спросил он. — Что удалось установить?

Савченко замялся было, боясь показаться смешным в глазах капитана, и неохотно рассказал:

— Занялся было расследованием, да, видно, плохой из меня следователь. Эти крашеные спички имелись у многих людей. У приезжих.

— А в своих вы уверены?

Вопрос немного смутил Савченко.

В старых кадровых работниках — да, уверен. Новые… тоже как будто вполне надежные люди…

Он помолчал, перебирая в уме всех людей, работавших на участке. Ни о ком нельзя было подумать ничего дурного. А хорошо ли он знает всех людей своего участка?

— Вот что, Василий Иванович, — прервал молчание капитан. — Мы просим вас помочь нам. Понаблюдайте за фермой. Кто там останавливается, кто ходит туда из ваших людей, в какое время бывает. Только сделать это нужно, сами понимаете, осторожно…

Прощаясь, Мороз крепко пожал руку бригадиру дорожников.

НА НОВОМ МЕСТЕ

Установилась настоящая зима. Кругом навалило такие сугробы, что пришлось расчищать дорожки. А снег всё сыпал густыми, крупными хлопьями. Снежинки падали медленно, как бы нехотя. В белом мелькании скрылись горы, очертания домов.

Сережа чуть не сшиб с ног мать. Он влетел в комнату красный, как кумач, весь в снегу. Ирина даже испугалась: не случилось ли чего-нибудь?

Мама! Ух и снег идет красивый! И, знаешь, и уже могу бегать!

— Побегаешь тут. Прямо за сердце тебя хватает, — буркнула Аксинья Ивановна.

— Это только сначала, бабушка! А потом ничего!

Первые два дня Сережа чуть не плакал: только попробуешь бежать — что-то сжимает грудь и мешает дышать — как в противогазе, когда он пробовал его надевать. Сережа знал, что это вызывается высокогорностью, мама объяснила, — в горах высоко, воздух разрежен. Но хоть и знаешь, от того не становится легче. Постепенно Сережа немного привык к высокогорным условиям и вот сегодня даже пробежался по-настоящему, как дома, на Украине, почти не запыхавшись.

Он уже успел побывать везде. Всё рассмотрел, обо всем расспросил. Кладовщик Мухтар обещал ему дать лыжи. У бригадира Савченко есть собака, Нерон. Она совсем не злая.

Ирина одевалась и с ласковой улыбкой слушала оживленную болтовню сына.

— Ну, что ж, пошли, что ли? — скомандовала Аксинья Ивановна. — Коль начальство вызывает, опаздывать не годится.

Секретарша в приемной Чернова попросила подождать.

Владимир Константинович занят.

Аксинья Ивановна поджала губы. «То приди сейчас, то ожидай! Показывает, что начальник!»

И хотя ждать пришлось совсем недолго, и как только из кабинета Чернова вышли посетители, начальник сразу же пригласил их к себе, Аксинья Ивановна настроилась воинственно.

15
{"b":"273321","o":1}