Польза разделения труда до такой степени очевидна, что установление его не требует даже искусственной организации. Каждый человек понимает, что ему выгоднее делать одно дело, а все остальное, для него нужное, получать от других путем обмена. Вследствие этого само собою возникает разделение различных отраслей производства, восполняющих друг друга. Разделение труда в некоторой степени установляется даже между различными странами, которые обмениваются своими произведениями. При таких свободных отношениях производительность труда зависит исключительно от расчетов каждого отдельного предпринимателя, который соображает, что и как ему выгоднее производить.

Но разделение труда необходимо и в пределах каждого отдельного предприятия, и чем крупнее предприятие, тем оно нужнее. Тут оно является известным способом соединения сил в совокупной организации и под общим руководством. Для того чтобы предприятие было производительно, необходимо, чтобы каждый работник постоянно делал свое дело, так чтобы от его работы получались возможно большие результаты и именно в той мере, в какой это требуется другими восполняющими работами и силою действующих в предприятии средств и орудий. Особенно при машинном производстве, где главным двигателем является непрерывно действующая естественная сила, а работник нисходит на степень орудия, необходимо самое строгое и точное определение того, что должен делать каждый. Главное условие производительности работы заключается тут в правильной организации, а это - исключительно дело направляющей воли. От нее, следовательно, важнейшее условие промышленного развития, разделение труда, получает истинное свое значение.

Здесь раскрывается вместе с тем и чисто служебное значение труда, со всеми своими благодетельными результатами для производства, но вместе с тем и печальными последствиями, которые может иметь одностороннее развитие этого момента для личности человека. Если на низшей ступени человек, сделавшийся рабом, теряет свое человеческое достоинство, то и на высшей ступени работник, сделавшийся слугою машины или проводящий всю свою жизнь в том, что он делает восемнадцатую часть булавки, теряет те высшие духовные качества, от которых зависит истинно человеческое его существование. Но здесь это низведение человека на степень средства находит себе противодействие в признанной за ним свободе, которая требует досуга для проявления других сторон человеческого естества. Между требованиями промышленности и требованиями свободы начинается борьба, которая составляет содержание исторического развития народного хозяйства. На первых порах обыкновенно превозмогают требования промышленности, но с течением времени требования свободы берут свое, и мало-помалу водворяется порядок, в котором работник, посвящающий известное число часов в день механическому труду, приобретает однако достаточно досуга, как для образования, так и для удовлетворения других человеческих потребностей. Об этом мы подробнее поговорим ниже.

Каково бы, однако, ни было развитие, оно никогда не может сделать, чтобы физический труд не состоял в служебном отношении к машине, так же как он состоит в служебном отношении к направляющей воле. Чем выше производство, тем более преобладает в нем капитал и тем более машина подчиняет себе человека. Можно противодействовать проистекающим отсюда вредным последствиям, но изменить это отношение нет возможности, ибо оно лежит в природе вещей. Только этим способом человек может заставить природу служить своим целям.

Это зависимое положение труда обнаруживается и в отношении количества рабочих рук в предлагаемой им работе. Существующее количество определяется цифрою народонаселения; но так как народонаселение способно размножаться безгранично, то вопрос сводится к тому, найдет ли оно себе достаточную работу? Решение же этого вопроса зависит от других деятелей производства. Отчасти оно определяется естественными условиями, обилием земель и богатством почвы. Пока земли много, а рабочих рук мало, размножение может идти беспрепятственно. Но с увеличением народонаселения и с уменьшением количества необработанных пространств, земледельческие заработки становятся затруднительнее, а содержание рабочих обходится дороже. Тут уже определяющим началом является не природа, а капитал и умение. Мы видели, что недостаток естественных сил восполняется деятельностью человека. Естественные силы дают больше при умении ими пользоваться; но последнее, в свою очередь, остается бесплодным при недостатке капитала. Таким образом, от умножения последнего окончательно зависит то количество работы, которое может получить народонаселение, следовательно, и возможность его возрастания. Это относится и к земледельческой работе и еще более к тем отраслям промышленности, в которых капитал играет главную роль и которых развитие по этому самому не имеет границ. Отсюда можно вывести общий закон, что производительность промышленных сил страны окончательно зависит от обилия в ней капиталов. Мы приходим, следовательно, к капиталу, как к важнейшему, если не к верховному, деятелю производства.

Капитал представляет сочетание природы и труда. Тут опять действуют естественные силы, но они являются уже в ином виде. Это силы, в некотором смысле созданные человеком, получившие от него ту форму, которая делает их покорными орудиями в его руках. Вследствие того они становятся несравненно более способными удовлетворять всем его потребностям, нежели независимые от него силы природы. Здесь вместе с тем открывается обширнейшее поприще для человеческой деятельности. Завоеваниям человека в этой области нет пределов; вся бесконечность природы становится в служебное к нему отношение. Наконец, от капитала зависит и все материальное совершенствование человека. Только с помощью капитала он возвышается над уровнем чисто животного удовлетворения своих потребностей. Человек без орудий, ограниченный действием одних своих рук, находился бы в положении худшем, нежели те звери, которых природа наградила острыми когтями и зубами для добывания себе ежедневной пищи. Если он стоит бесконечно выше их, то он обязан этим капиталу.

Непосредственно этот результат получается приложением к природе труда и притом труда физического, ибо всякое действие на природу возможно только через посредство физического движения. Поэтому экономисты определяют капитал как накопленный труд. Но здесь более, нежели где-либо, физический труд является только орудием. Главное место в создании капитала принадлежит духовным деятелям, изобретательности ума, изыскивающего способы обратить естественные силы на служение человеку, и энергии воли, которая, прилагая мысль к делу, производит сочетание природы и труда, способное дать желанные плоды. Капитал по преимуществу представляет собою воплощение мысли, обращенной на покорение природы человеку.

Цель капитала состоит в том, чтобы служить новому производству. Отсюда известное его определение как произведение, обращенное на новое производство. Это определение совершенно верно, но надобно заметить, что производство можно понимать в тесном или в обширном смысле, как производство полезных вещей или как производство всяких полезных для человека действий. Так например, строение может вмещать в себе фабрику; в таком случае оно служит произведению полезных вещей. Но в виде жилища оно служит непосредственному удовлетворению человеческих потребностей, действие, которое может быть точно так же, если не более, полезно, как и первое. В этом смысле экономисты различают производительные и потребительные капиталы. Последние отличаются от предметов потребления тем, что потребляются собственно не они сами, а их полезные действия; сами же они сохраняются и поддерживаются, с целью служить постоянному употреблению.

От капитала не требуется, однако, чтоб он непременно сохранялся в натуре. Есть и такие его формы, которые потребляются вполне как материальные предметы, но затем восстановляются в ином виде в произведении. Тут сохраняется не сам предмет, а его ценность. Так например, шерсть на фабриках потребляется вполне как шерсть, но она снова является в виде ткани. Точно так же потребляется и топливо, но произведенное им тепло придает новый полезный для человека вид обрабатываемому материалу, и в этой произведенной им полезности восстановляется полезность потребленного топлива. Эта общая полезность, не связанная тою или другою материальною формою, выражается в ценности.