На лице младшего Норфолка отразилась целая буря эмоций. Злость прорывалась наружу, но он удерживал ее, стискивая пальцы в кулак, в то время, как вторая рука лежала на луке седла. Затем с неохотой кивнул.

— Хорошо, — он посмотрел на гнома, — Я согласен.

Барратт сидя в седле смотрел на догоравшую деревеньку, что раскинулась в двух днях быстрой езды от Олдоса, а точнее он смотрел на то, что осталось от деревушки — черные остовы, бывшие ранее деревянными домиками. Теперь на месте ранее принадлежавшего Норфолку поселения, что граничило с городом, осталось только пепелище, все еще дымящее смрадом горелого дерева.

— Кто это сделал? — спросил Генри и подъехал к Северину, молча созерцающему то, что ранее было оживленной деревенькой с жителями, мужчинами и женщинами, со стариками и детьми, — Я чувствую повсюду следы сильной магии. Да их просто сожгли всех заживо!

Возвращавшиеся с разведки, посланные Норфолком люди только качали головами, показывая принцу, что выживших нет. Северин сжал зубы от бессильной ярости и злости, охватившей его. Когда два дня назад ему пришло сообщение, посланное с голубем о нападении на эту деревню, он тотчас же отправился со всеми своими людьми на выручку, но он даже не представлял масштаба того бедствия, что произошло с деревней. Простые разбойники не могли бы учинить подобного, ведь деревни, подобные этой их и кормили и зачастую жители сами отдавали дань, чтобы только их не трогали, но с тех пор, как деревня перешла под защиту Норфолка мало кто осмеливался нападать на нее. Иногда конечно, стычки все же происходили, но люди Северина всегда находили грабителей и возвращали крестьянам их скот и скарб, а с разбойниками разбирались своими методами. Чаще всего те больше не возвращались туда, под угрозой смерти, но те, кто сжег деревню сделали это с какой-то целью.

Северин оглянулся на Генри, застывшего в седле. Им обоим пришла в голову одна и та же мысль, которая на первый взгляд могла показаться абсурдной, но все-таки…

— Амадеус, — почти одновременно произнесли мужчины.

— Олдос! — глухо проговорил Северин.

— Он там, — кивнул Генри.

Отряд возвращался обратно в город в спешке. Норфолк и Генри не желая провести два дня в пути, переместились через портал. Очутившись посреди двора перед замком, Норфолк с отчаянием понял, что не ошибся.

Амадеус уже побывал в Олдосе и что самое страшное, Северин больше не чувствовал присутствия Кейлин в городе. Разбитые стены замка печально смотрели серыми дырами на людей. Норфолк перевел взгляд с полуразрушенного дома на своего друга. Генри словно прочитал его мысли, покачал головой.

— Коллум! — сказал Генри, намекая, что если гном жив и находиться в городе, то он, пожалуй, единственный сможет подтвердить догадку Баррата, о том, кто сделал все это с деревней и городом.

Женщина, ехавшая на гнедом жеребце по левую сторону от меня, представилась Мартой. Я некоторое время с интересом разглядывала ее миловидное лицо-сердечко с большими по кошачьи раскосыми глазами. Она мне кого-то напоминала, и я вспомнила кого именно. Но это было просто смешно, хотя определенное сходство все же было. А женщина только улыбалась, грустно и загадочно и смотрела в ответ, а потом произнесла:

— Вы не ошибаетесь, миледи. Я именно та, о ком вы думаете, — у нее оказался приятный и какой-то грудной голос.

— Простите, я кажется, вас не поняла? — ответила я.

— Кошка, которую вы когда-то подобрали на улице и принесли домой — это я, — сказала женщина, — Я анимаг, — она слегка поклонилась мне, — Мое имя Марта Стюард и простите меня, мне когда-то пришлось применить в отношении вас магию, когда вы подбирали мне, то есть вашей кошке, имя. Очень уж хотелось оставаться Мартой. Понимаете, когда долго находишься в животном состоянии, после очень трудно возвращаться в прежний человеческий вид.

Пока она говорила, я с удивлением рассматривала ее и понимала, женщина не врет. Это точно моя кошка. Но как она оказалась у Амадеуса и что вообще здесь делает. Я не постеснявшись спросила ее об этом, на что Марта Стюарт улыбнулась, так же грустно, как и прежде.

— Думаю, вы имеете право знать, тем более, что совсем скоро ни с кем поделиться этими знаниями уже не сможете, — она печально вздохнула и бросила опасливый взгляд вперед, туда, где покачиваясь в такт движениям своего белоснежного жеребца, ехал король.

— Думаю, вы уже догадались, куда мы направляемся? — спросила она.

Я посмотрела вперед. Черные горы были уже совсем близко. Казалось, стоит протянуть руку и вот мы уже у подножия. Небольшой отряд, состоявший в основном из лучших стражников и магов, ехал по каменной дороге, все более углубляясь в сторону гор. Деревья почти отступили, на сену им пришли редкие кустарники, те, что смогли ужиться на непригодной каменной почве. Мы с Мартой были в середине отряда, окруженные королевскими стражниками, без малейшей надежды на бегство. Тем более, подумала я, с моей-то магией!

Я снова взглянула на свою собеседницу, с выжиданием глядевшую на меня.

— Амадеус не оставляет надежды найти Каменный трон, — продолжила Марта, — И с вашей, миледи помощью, ему теперь это удастся.

— Что будет, если он найдет свой проклятый трон? — спросила я.

— А вы читали легенду? — поинтересовалась женщина, — Про Дворец Измерений и трон. Роль кристалла, что находиться в вас вы знаете?

Я кивнула. На память пришли прочитанные строки из библиотечной книги, что я читала в королевской библиотеке:

Когда проникнет камень в плоть,

Когда на трон прольётся кровь,

Проснется тот, кто спал века

И время станет как река, — процитировала я строки легенды вслух. Самое начало, дальше я не помнила так подробно, да и сама легенда была написана более привычным языком.

— Даже не знаю, почему все предсказания пишут в стихах, — произнесла она шутливо и добавила, — Ты прости меня, Кейлин. Знаешь, когда я была в зверином обличье ты даже нравилась мне. Не то, чтобы я сейчас я как-то плохо к тебе относилась, но понимаешь, это я должна была принять в себя кристалл. Раньше я жила при дворе, и мы с Амадеусом были довольно близки, пока я не узнала, истинную причину, почему он держал меня рядом. Ему оставалось только достать кристалл, но его брат догадывался, для чего камень нужен королю и отказался его отдать. А я…Сама понимаешь, я совсем не стремилась оказаться носительницей и узнав об уготованной мне участи попросту сбежала. А потом камень каким-то непостижимым образом выбрал тебя. Без обид. Кейлин, но своя рубашка ближе к телу, иными словами говоря, я хочу жить и потому даже не буду скрывать того, что рада этому факту.

— Зачем же тогда ты едешь с нами? — спросила я, обдумывая слова женщины.

— Вот в том то и дело. Амадеус решил перестраховаться, — она вздохнула, — На тот случай, если с тобой ничего не получиться.