из затруднения!

— Однако, миледи, мне еще никогда не приходилось испытывать такого

холода. Продолжайся он еще несколько дней, мы наверное бы все

погибли.

— Значит, землетрясение явилось как раз вовремя, чтобы прогнать

этих проклятых медведей. Может быть, оно же было и причиной наступившей

перемены погоды?

— Весьма возможно, миледи. Явления в природе всегда находятся

в зависимости одно от другого. Признаться, меня сильно беспокоит, что

наш форт находится на таком близком расстоянии от вулкана. Хотя лава

и не доходит до него, но землетрясение причинило дому серьезные повреждения.

Посмотрите сами, что с ним сталось!

— Весной можно будет все это исправить. Наученные опытом, вы

устроите все прочнее.

— Конечно, миледи, но я боюсь, что вам придется испытать большие

неудобства в продолжение нескольких месяцев!

— Ведь я путешественница, мистер Гобсон,—сказала смеясь Полина

Барнетт.—Я буду воображать, что нахожусь в каюте накренившегося набок

корабля, а так как на нем нет качки, то я могу не бояться морской

болезни.

— Отлично, миледи,— ответил Джаспер Гобсон,—все это только доказывает, что у вас великолепный характер. Мы все его оценили! Вашей

энергией, вашим веселым расположением духа вы поддержали нас в эти

тяжелые дни, и я благодарю вас от лица моих товарищей за все, сделанное

вами для нас.

— Вы преувеличиваете, мистер Гобсон...

— Нет, нет, то, что я сказал, готовы подтвердить все остальные. Но

позвольте предложить вам один вопрос. Ведь вы знаете, что в июне

месяце капитан Кравенти обещался прислать к нам отряд со съестными

припасами, который в то же время должен будет взять отсюда меха и

отвезти их в форт Соединения? Вероятно, наш друг Томас Блэк после

наблюдения солнечного затмения уедет с этим отрядом. А вы, милэди, тоже собираетесь ехать вместе с ним?

— Посмотрите, что с ним сталось!..

— Разве вам непременно хочется, чтобы я уехала?—спросила улыбаясь

путешественница.

— О, милэди!..

В таком случае, милейший лейтенант,—ответила Полина Барнетт,

протягивая руку Джасперу Гобсону,—я прошу у вас разрешения провести

еще одну зиму в форте Надежды. Может быть, в будущем году какой-нибудь

корабль бросит якорь у мыса Батурст, и тогда я на нем уеду; я была

бы очень рада, приехав сюда сухим путем, возвратиться через Берингов

пролив.

Лейтенант был чрезвычайно доволен таким решением путешественницы.

Он успел оценить ее, и глубокая симпатия влекла его к этой женщине, которая, со своей стороны тоже считала его хорошим, честным

человеком. Конечно, оба они были бы огорчены, если б им пришлось

скоро расстаться.

20-го января в первый раз показалось солнце, и полярная ночь кончилась.

Солнце простояло на горизонте лишь несколько минут. Обитатели

форта приветствовали его громким „ура". С этого дня оно оставалось

все дольше и дольше над горизонтом.

В течение всего февраля и до 15-го марта погода резко изменялась, переходя от холода к теплу. В хорошую погоду холода мешали охотникам

выходить из дома, а более теплые дни сопровождались всегда снежными

метелями, в которые тоже невозможно было выйти на воздух.

Поэтому только изредка, в самые хорошие дни, удавалось заняться необходимыми

наружными работами, охотничьих же экскурсий совсем не

предпринимали. Впрочем, к чему было удаляться от форта, когда звери

так хорошо ловились в западни! В конце зимы было поймано в ловушки

большое количество куниц, горностаев, вольверенов и других животных

с ценным мехом, и трапперы не оставались без дела, хотя и не покидали

мыса Батурста. Только во время одной экскурсии, предпринятой

в марте месяце, колонисты узнали, что землетрясение изменило форму

утесистого берега, который к тому же сильно понизился.

Около 20-го марта охотники увидали первых лебедей, летевших к северу.

Затем показались золотистые подорожники и соколы-зимовщики.

Но земля еще была покрыта толстым слоем снега, и солнце не в силах

было растопить твердую поверхность моря и озера.

Оттепель началась только в первых числах апреля. Лед вскрывался

со страшным шумом. Ледяные горы, подтаивающие снизу, распадались и

сталкивались, производя сильнейший грохот.

В это время средняя температура была около тридцати двух градусов

выше нуля (нуль градусов по Цельсию). Поэтому лед у берегов растаял

очень скоро, и, увлекаемые полярным течением, ледяные горы постепенно

исчезали в туманной дали. К 15-му апрелю море было свободно ото

льда, и если б какой-нибудь корабль шел из Тихого океана через Берингов

пролив, он мог бы смело пристать у мыса Батурст.

В одно время с Ледовитым океаном очистилось от льда и озеро Барнетт, к великому удовольствию уток и других пернатых, кишевших на его

берегах. Но, как это и предполагал лейтенант Гобсон, очертание берегов

озера изменилось, вследствие изменения покатости почвы. Часть берега, находившаяся перед фортом и граничившая на востоке лесистыми холмами, значительно расширилась. По мнению Джаспера Гобсона, озеро отступило

к востоку на полтораста шагов; настолько же оно должно было

переместиться к западу и залить всю западную часть побережья, если

этому не помешала какая-нибудь естественная преграда.

Все же было большое счастье, что уклон почвы шел с востока на

запад, потому что, если б он шел в противоположном направлении, форт

был бы неизбежно затоплен.

Что касается маленькой речки, то она высохла, как только растаял лед.

Лед вскрывался со страшным шумом.

— Вот речка,—сказал Джаспер Гобсон сержанту,—которую приходится

вычеркнуть на карте полярных стран! Если бы нам неоткуда было

достать воды, кроме этой маленькой речки, мы находились бы теперь

в большом затруднении. К счастью, у нас есть еще озеро Барнетт, и я

уверен, что мы не выпьем его до дна.

— Да,—сказал сержант Лонг,—озеро... А если вода в нем теперь

уже не пресная?

Джаспер Гобсон взглянул вопросительно на сержанта и нахмурил

брови. Ему до сих пор еще не приходило в голову, что благодаря какой-

нибудь расщелине в почве могло установиться сообщение между морем

и озером. Если так действительно случилось, то это будет непоправимое

несчастье: оно повлечет за собой разорение фактории, которую им придется

покинуть навсегда.

Лейтенант и сержант Лонг поспешили к озеру. Вода была пресная!..

В первых числах мая земля, местами еще покрытая снегом, начала

зеленеть под влиянием солнечных лучей. Некоторые растения робко подняли

свои стебельки над поверхностью земли. Взошли также щавель и

ложечная трава, посеянные миссис Джолифф. Снежный покров сохранил

их от морозов, и теперь оставалось только защитить их от птиц и грызунов.

Это было поручено капралу, исполнявшему свои обязанности

с добросовестностью поставленного в огороде чучела.

С наступлением долгих дней возобновилась и охота.

Лейтенант Гобсон хотел увеличить запасы мехов, которые через несколько

недель должны были быть забраны агентами форта Соединения.

Марбр, Сабин и остальные охотники принялись усердно за дело. Им не

приходилось уходить далеко от мыса Батурст, так как дичи водилось

везде в изобилии. Куницы, олени, зайцы, лисицы, горностаи точно сами

шли под выстрелы.

Только одно обстоятельство очень злило охотников—они за все время

не только ни разу не видели медведей, но даже не встречали нигде их

следов. Точно эти свирепые звери, после нападения на форт, забрали