по ледяному полю!

5-го мая Гобсон объявил товарищам, что остров перешел полярный

круг и находится теперь в поясе, где никогда, даже во время самого

сильного южного отклонения, не заходит солнце. Все радостно приветствовали

сообщение: им казалось, что они уже возвращаются в населенный

мир.

За обедом было выпито несколько лишних стаканоз вина в честь полярного

круга, как это делается на корабле, когда он в первый раз

переходит черту экватора.

Теперь оставалось лишь ждать момента, когда растаявшие и уплывшие

льдины дадут возможность судну увезти всю колонию до ближайшего

берега.

7-го мая остров еще раз переменил положение, повернувшись на одну

четверть окружности. Мыс Батурст указывал теперь на север, имея за

собою все массы, оставшиеся от ледяных гор. Он таким образом почти

вернулся к тому положению, которое занимал, будучи прикрепленным

к американскому материку. Остров описал полный круг вокруг своей оси, и все берега его поочередно осветились восходящим солнцем.

Наблюдение 8-го мая выяснило, что остров стоит неподвижно почти

на самой середине прохода, в сорока милях от мыса принца Уэльского.

Итак, земля была уже близко, общее спасенье казалось обеспеченным.

По этому случаю вечером был веселый ужин, с тостами в честь

миссис Барнетт и лейтенанта.

Гобсон решил исследовать в эту же ночь, не произошло ли каких-нибудь

перемен на южной стороне ледяного пространства. Миссис Барнетт

хотела сопровождать лейтенанта, но он уговорил ее не утомляться, и она

послушно вернулась в главное здание с Мэдж и Калюмах. Все же остальные

отправились спать в занимаемые ими пристройки.

Ночь была великолепная. Луны не было, но звезды горели необыкновенно

ярко. Какой-то отраженный льдом странный свет слабо освещал

окрестности. Лейтенант Гобсон, взяв с собою сержанта Лонга, вышел из

форта в девять часов и направился к берегу, находившемуся между портом

Барнетт и мысом Михаила.

Разведчики прошли берегом две, три мили. Какое зрелище представляло

теперь ледяное поле! Какое разрушение, какой хаос! Это напоминало

страшно взволнованное море, вдруг замерзшее в момент сильнейшего

урагана. Льдины были еще настолько многочисленны и прочны, что нечего

было и думать пуститься в путь на корабле.

Джаспер Гобсон и сержант пробыли на берегу до полуночи и затем

решили, наконец, вернуться в форт.

Они услыхали оглушительный грохот.

Пройдя сотню шагов и дойдя уже до высохшей бывшей реки Полины, они вдруг услыхали оглушительный грохот, заставивший их остановиться.

Грохот перешел в сильнейший гул, раздававшийся в северной части моря.

Случилось, повидимому, что-то необычайное. Встревоженный лейтенант

почувствовал, что почва под его ногами заколебалась.

— Этот гул идет со стороны ледяных гор,—сказал сержант Лонг.—

Что там происходит?..

Гобсон, ничего не отвечая, направился быстрыми шагами вперед.

— Скорей, скорей к форту!—закричал он, наконец.—Может быть,

прорвался лед, и нам можно будет сесть на корабль.

Оба стремглав побежали ближайшей дорогою к форту. Тысяча мыслей

приходили им в голову. Что это могло быть? Не новое ли несчастье?

И знают ли о нем обитатели форта? Впрочем, шум был так велик, что

он не мог пройти незамеченным.

В двадцать минут лейтенант Гобсон и сержант прошли две мили,

отделявшие их от форта. Уже издали они заметили своих товарищей, разбегающихся по всем направлениям с громкими криками ужаса.

Плотник Мак-Нап, держа своего ребенка на руках, подбежал к лейтенанту.

— Посмотрите, что случилось!—закричал он, увлекая лейтенанта к

небольшому холму, возвышавшемуся около палисада.

Гобсон увидал с ужасом, что ледяные горы, находившиеся прежде в

открытом море на расстоянии двух миль, налетели теперь на берег, уничтожив

совершенно мыс Батурст и покрыв массою земли и песку ограду

и самый форт. Главное здание и прилегающие к нему постройки исчезли, погребенные под громадною лавиною. Огромные льдины, громоздясь и

надвигаясь с оглушительным шумом уничтожали все на своем пути. От

стоявшего у подножья мыса корабля не оставалось и следа. С ним погибла

и последняя надежда несчастных.

В эту минуту пристройка, из которой, к счастью, успели выбежать

солдаты и женщины, рухнула под тяжестью налетевшей ледяной глыбы.

У всех вырвался крик ужаса.

— А где же остальные?—вскричал в страшной тревоге лейтенант.

— Они там!—отвечал Мак-Нап, указывая на массу земли, песку и

льда, покрывавшую место, где находилось главное здание.

Да! Там, под этой кучей, были заживо погребены Полина Барнетт, Мэдж, Калюмах и Томас Блэк, которых несчастье настигло во время сна.

XVIII. Все на работу!

Произошла ужасная катастрофа! Ледяная гора налетела на остров.

Уходя основанием глубоко в море, она не могла противиться действию

подводного течения и, рассекши окружавший ее лед, всей своей тяжестью

навалилась на остров, который, подгоняемый таким двигателем, быстро

понесся к югу.

Предупрежденные шумом обвала, разрушившего сарай, стойла и главное

здание фактории, Мак-Нап с товарищами успели покинуть свое жилище.

Теперь оно подверглось тоже крушению, и от него не осталось

ци малейшего следа. А остров уносился со всеми своими обитателями в

необозримый Тихий океан. Но, может быть, их друзья, Полина Барнетт, Мэдж, Калюмах и астроном были еще живы под развалинами? Надо было

постараться во что бы то ни стало добраться до них и извлечь из-под

развалин хотя бы их трупы.

Лейтенант Гобсон, к которому вернулось его обычное самообладание, закричал:

— Заступы и кирки! Дом был хорошо выстроен, он может быть цел!

Все за работу!

В инструментах недостатка не было, но подойти к месту, где было

строение, не было возможности. Глыбы льда продолжали скатываться с

вершин гор, из которых многие еще возвышались над островом больше

чем на семьдесят метров. Можно себе представить силу падения этих

глыб, загромоздивших собою весь северный горизонт! Весь берег, между

мысом Батурстом и мысом Эскимосов был загроможден движущимися ледяными

массами, продолжавшими надвигаться все ближе и ближе. Каждую

секунду сильнейший треск указывал на новое падение глыбы. Можно

было ожидать ужасных последствий, так как остров мог провалиться под

давлением такой тяжести. Уже часть берега заметно понизилась, и море

хлынуло до самого озера.

Положение колонистов было ужасно. Они провели всю ночь в отчаянии, не имея ни малейшей возможности спасти своих товарищей, потому

что льдины преграждали к ним доступ.

Наступило, наконец, утро и при бледном свете его обнаружилось

страшное зрелище. Весь горизонт был закрыт ледяною стеною. Нагромождение

льдин, однако, приостановилось, только кое-где еще с вершин

неустановившихся гор скатывались отдельные глыбы, но вся масса их, глубоко погруженная в море, увлекала теперь остров с страшной быстротой

к югу, т.-е. к гибели.

Никто не замечал этой новой опасности, потому что все думали

только о спасении своих друзей и горячо любимой всеми путешественницы, за которую каждый готов был отдать свою жизнь. Наступило время

действовать, больше ждать было бы опасно: прошло шесть часов, как

все они находились под обвалом.

Как уже было сказано,, мыс Батурст больше не существовал. Под натиском

громадной ледяной горы он навалился на факторию, расщепив

корабль и раздавив сарай и стойла со всеми находившимися в них животными.

Затем исчезло и главное здание, засыпанное песком и землею

и придавленное сверху глыбами льда. Под этою-то массою земли и льда