— Я не дам разрешения на эту помолвку! — горячился Альбус.

— Да? Хорошо, что от тебя ничего не зависит. Я глава рода и решение принимать мне! Это прекрасная партия для Арианы.

— Ей всего четырнадцать, они же даже не знакомы. Отдавать твою дочь и мою сестру неизвестно кому, что за дикость!

— Поосторожней в выражениях, — осадила его мать, — я твоего отца первый раз увидела вообще только на свадьбе!

— Результат этого брака мне известен, — жестоко заметил Альбус.

Аберфорт поморщился — это был очень болезненный упрек. Отец и мать вряд ли были счастливы в браке. Говорят, что противоположности притягиваются, но это был явно не их случай. Мать любила порядок. А отец был одержим магическими изысканиями. Последний его опыт стоил роду Дамблдор родового поместья. Они его не то чтобы совсем потеряли, но ближайшие лет двести жить в нем опасно для жизни. Особенно если в тебе кровь представителя рода Дамблдор. Хуже было только то, что отца посадили пожизненно в Азкабан на самый нижний ярус. А это фактически смерть при жизни.

— Не тебе судить, — разозлилась мать. — К тому же один из результатов этого брака ты сам.

— Ты желаешь Ариане своей судьбы?

— Нет. Поэтому я пригласила лорда Гриндевальда на лето к нам. Они лучше узнают друг друга за это время. Если все будет хорошо, то в конце лета мы заключим помолвку. Я так решила, смирись!

— Посмотрим, мама, посмотрим.

Стянув перчатки и предав их домовому эльфу вместе с цилиндром и тростью, молодой человек поцеловал руку матери Аберфорта.

— Леди Дамблдор, рад встрече.

— Лорд Гриндевальд, позвольте представить вам моих сыновей Альбуса и Аберфорта — Геллерт Гриндевальд склонил голову, изображая поклон. — И Ариану мою дочь.

— Слухи говорили, что моя невеста прекрасна. А оказывается, она просто ослепительна, — улыбнулся Гриндевальд, склоняясь к руке девушки. Его губы задержались на ее руке даже несколько дольше, чем это допускали приличия. Ариана стала пунцовой от смущения.

Аберфорт почувствовал, как напрягся стоявший рядом брат. После того случая нападения на Ариану мальчишек маглов, едва не стоившую их сестре магии, опека Альбуса нас сестрой стала почти манией. Особенно после заключения отца. Порой Аберфорту даже казалось, что Альбус любит Ариану уже отнюдь не как сестру. Иначе эту его одержимость объяснить было сложно.

— Я хотел бы преподнести скромный подарок моей нареченной, — продолжил между тем Гриндевальд и щелкнул пальцами. Появился один из домовиков и протянул ему ларец. Принял его, Гриндевальд выдержал театральную паузу и откинул крышку.

Яйцо феникса! Аберфорт с трудом подавил вздох восхищения. Дело даже не в деньгах. Многие маги не пожалели бы и половины состояния чтобы заполучить яйцо феникса, но те так редки. Новые фениксы рождаются не часто. Продолжением жизни эти практически бессмертные магические существа озабочены мало.

Если раньше в глазах Арианы было смущение, то теперь они горели восторгом. Характером она больше походила на Аберфорта и мать такая же спокойная, рассудительная. Но когда речь заходила о магии все резко менялось. Арина становилась копией старшего брата и отца: охочей до новых знаний, импульсивной и даже жадной.

— Арина веди себя прилично и поблагодари нашего гостя, — напомнила девушке мать.

— Спасибо лорд Гриндевальд!

— Для вас просто Геллерт. — вновь улыбнулся тот в ответ.

Аберфорт аккуратно положил на могильный холмик букет свежих, белоснежных нарциссов. Она всегда любила эти цветы больше других. Проводить в последний путь леди Кендру Дамболдор пришло не так уж и мало народу, но теперь на кладбище остались только четверо. Аберфорт стоял рядом с братом, а Ариана беззвучно плакала на груди Гриндевальда.

Сухо щелкнула вспышка. Аберфорт совершенно забыл про этого чертового журналиста. Ему захотелось наорать на этого не в меру ретивого писаку одного из магических изданий. Шакалы, пирующие на чужой смерти! Вот кто они все! Но журналист уже исчез.

— Какая нелепая смерть, — прошептал Аберфорт. Умереть от простого падения с лестницы! Он посмотрел на брата почти с ненавистью. Тот ведь был рядом с ней, когда все произошло. Почему он ничего не смог сделать! Почему дал ей умереть. Аберфорт понимал иррациональность таких мыслей. Понимал, что все произошло слишком быстро. Понимал, что окажись на месте брата он, то тоже мог бы не успеть. Но мог ведь и успеть! И тогда она была бы сейчас жива.

Магические всполохи метались по залу поместья. Дуэль становилась все ожесточенней. Противники стоили друг друга. Скорость против скорости. Мастерство против мастерства.

Никто не хотел отступать. Геллерт не хотел разрывать уже практически заключенную помолвку. Ариана его в этом поддерживала. А вот Альбус был непреклонен и не давал своего согласия.

— Старые договоренности, — говорил он, — остались в прошлом. Ариана еще слишком молода.

Никакие уговоры Арианы не помогали. Ссоры и скандалы между Геллертом и Альбусом становились все чаще. Дуэль стала последней возможностью разрешить все относительно мирно. Изначально никто не собирался убивать оппонента и не применял ничего не то, что смертельного, а даже опасного.

Аберфорт не заметил, кто кинул первое смертоносное заклятье. Только зло ругнулся, усиливая щитовые чары, которым укрывал на всякий случай себя и Ариану.

— Абер, останови их! Они же убьют друг друга, — с ужасом воскликнула девушка.

— Они обезумели и не станут меня слушать, — рассеянно ответил он, силясь укрепить щит.

Девушка решила иначе.

— Ари стой! Это опасно! — крикнул Аберфорт, но сестра его не послушала и бросилась в центр зала между дуэлянтами.

— Остановитесь! Хватит! — прокричала она.

Прекратив поддерживать щитовые чары, Аберфорт направил на нее волшебную палочку. Скорей! Нужно вытащить ее из этого магического ада. Поздно! В Ариану попало сразу несколько заклятий. Она жалобно вскрикнула и сломанной куклой упала в центре зала.

— Может хватит! Она мертва. Ты понимаешь? Мертва!

— Я верну ее! У меня уже все готово.

Альбус выглядел страшно. Впалая пожелтевшая кожа, красные от постоянной бессонницы глаза. Но больше всего Аберфорта пугал его взгляд, это был взгляд сумасшедшего.

— То, что ты предлагаешь — это не жизнь! Это лишь ее жалкое подобие! — Он еще пытался уговаривать, но чувствовал что это тщетно.

— Зато больше никто не сможет разлучить нас. Отнять ее у меня. Даже сама смерть. Мы всегда будем вместе.

— Что ты несешь, брат, — Аберфорт сокрушенно покачал головой. — Ты болен! Я вызову медиков из Мунго.

Он уже развернулся к выходу, когда какое‑то предчувствие заставило его оглянуться назад. Молнию заклинания он заметил, а вот увернуться уже не успел.

— Никто не может мне помешать, никто не сможет нас разлучить. Никогда не сможет, — в безумном исступлении шептал Альбус Дамблдор, больше даже не глядя в сторону брата.

Аберфорту оставалось только стоять и смотреть. И он смотрел. Ужасался, против воли восхищался, запоминал.

Порезав запястье, Альбус начал рисовать магические руны, щедро отдавая кровь деревянному паркету. Один круг магических символов, второй, третий. Покончив с нанесением рун, он поднялся на второй этаж и вернулся, неся на руках завернутое в белый саван обнаженное тело Арианы. Похороны были фальшивкой. Аберфорт сам помогал готовить эту фальшивку брату. Как сказал Альбус: "Это для того чтобы Гриндевальд нам не помешал!". Тогда Аберфорт этому еще верил. Они сохранили тело сестры, уберегли заклятьями от тлена. Да так хорошо, что иногда Аберфорту казалось, что Ариана просто спит.

Дни шли за днями и складывались в недели. И вдруг Аберфорт стал замечать, что ему все больше и больше не нравится затея брата. Все попытки возвращения мертвых ничем хорошим не заканчивались. А еще ему не нравился этот фанатичный блеск в глазах Альбуса. Эта его одержимость. Порой он всерьез задумывался, а не помешался ли брат с горя и не пора ли вызвать авроров и медиков из Мунго. Но что‑то раз за разом останавливало его. Может быть то, что Альбус обещал невозможное — воскресить мертвую. И он верил и терпел, пока не настал этот день, а ему не открылась суть разработанного братом ритуала. Призвать мертвую душу, соединить с душой магического животного и сковать частичкой души призывателя. Это даже звучало безумно!