— Да нет, ничего, — вот только улыбаться, зараза, не перестала… даже зубы от радости оскалила.

Я потряс головой, чтобы вытряхнуть оттуда манящие ароматы… на будущее надо будет озаботится каким‑нибудь анти — забавным фильтром, а то от таких запахов мозг начинает подклинивать… и шорты у меня, между прочим, тесные!

— Дзи, ты в порядке? — с опаской спросила тайка, и я опять хрюкнул от смеха,

— А что, похоже на то, что в порядке? — крутнув Тиа вокруг кисти, я воткнул ее в землю и положив руки на крылья гарды, принял как можно более пафосно — героическую позу,

— Отсель грозить мы будем импам! — и грозно сдвинув брови, вытянул руку в северном направлении. Подруги притихли, переваривая увиденное,

— Похоже умом таки тронулся, — обреченно пробормотала Мизуки, а я расстроенно махнул на них рукой,

— Да ну вас! Никакого чувства юмора… и вообще, где объятия, поцелуи. Я, между прочим практически с того света вернулся…

Рыжая прыжком преодолела разделяющее нас расстояние и мгновенно оказалась сзади, прижавшись упругой грудью к спине. Сильные руки скользнули вперед, сплетаясь в замок у меня на животе,

— Можно я буду первая… с объятиями? — выдохнула эта бестия мне в ухо, — и игриво прикусила мочку, — а ты подрос, Малыш… но я все равно пока выше и буду сверху!

— Заб… перестань! Я же не железный! — прохрипел я стараясь стоять прямо и с трудом удерживаясь от того, чтобы не развернуться и… — аромат стал оглушающим, а руки начали с живота опускаться ниже,

— А я? Считаешь, что я железная? Ходить столько времени вокруг и облизываться!

Помощь пришла вовремя, и предстала она в виде пыхтящего от злости паровозика Нари и прицепившихся к ней шипящих вагончиков Марины и Мизуки,

— Отцепись от него, дылда! — Танцующая скорее всего хотела ударить Заб по рукам… очень хочется верить, что именно по рукам, потому что рыжая эти самые руки оперативненько отдернула… а я с выпученными от боли глазами упал на колени, прижав руки к самому дорогому,

— Ни хрена се… поцелуйчик! — только и смог выдавить из себя сиплым шепотом.

— Марин, ты бы это… на будущее. Если хочешь воспитывать его подобным образом, то целься в места где мозгов точно нет. По голове там стукни чем потяжелее, или еще куда… — ласково заметила Цирцея, не забыв правда, придержать меня за плечо, не давая завалиться на бок.

Тайка критически посмотрела на результат воспитательных мероприятий Танцующей и тяжело вздохнула,

— Ну и чего надулся как жаба на ужа? Встань, походи… на пяточках попрыгай. Полегчает… наверное.

— Полегчает… тебе‑то откуда знать, полегчает мне или нет. Садистки доморощенные, вот вы кто, — я наконец‑то смог нормально вздохнуть и проморгаться от выступивших слез.

Марина увидев последствия своей атаки, судя по всему была на грани потери сознания…

— Красота, в следующий раз если решишь меня прибить, то бей уже сильнее, чтобы не мучился… а то слишком у тебя попытки… болючие! — покряхтывая я встал на ноги и несколько раз качнулся с носков на пятки… вроде начало немного попускать.

Мое пожелание насчет прибить, оказалось последней каплей, и Танцующая упала в обморок.

— Я же говорила, что мозгов совсем не осталось, — прокомментировала эти события Химера, а до меня наконец дошло, что в отличии от Забавы и Нари, ее просто колотит от страха.

— Химе! — я оперся на рукоятку так и оставшегося стоять вертикально меча, и его клинок немедленно начал наливаться злой синевой, — во — первых перестань вибрировать и стучать зубами. Есть тебя я не собираюсь… как и наказывать за то, что вы натворили во Владике. Думаю, что вы сами себя достаточно наказали, — из Мизуки словно выпустили воздух, и она села на землю, вцепившись в мою правую ногу обеими руками,

— Но и радоваться вам тоже рановато, потому что последняя попытка, — я кивнул головой в сторону больницы, — мое терпение исчерпала! Но начну, пожалуй, не с тебя, — я взъерошил волосы на голове Химеры, — а вот с этого хитрого закулисного маньяка, — выбрав момент, когда тайка окажется в пределах досягаемости, я цапнул ее за руку и притянул к себе,

— Это за то, что пытаешься играть на чувствах других людей, — опустившись на одно колено, я уложил вырывающуюся Нари животом на другое, и задрав подол длинного ханьского одеяния, отстегнул от ее бедра длинный голок. Стряхнув с короткого крепежного ремня ножны, примерился и припечатал зажатой в кулаке кожаной полоской поперек смуглых ягодиц. Не очень сильно… так, для разогрева,

— Ой! — взвизгнула тайка, — меня нельзя бить, я…

— Можно — можно, даже нужно! — на этот раз хлопок вышел погромче и на коже проступил четкий багровый след, — а когда действительно будет нельзя, я придумаю тебе другое наказание! А сейчас, будь любезна, терпи…

Короткий свист, 'шлеп', — очередное ойканье и попытка вырваться, но теперь тайка избрала другую тактику,

— Ты что творишь, придурок?!! — 'шлеп' — О — йо — йой! Прекрати сейчас же! — 'шлеп' — Ай, больно же, — 'шлеп' — Уй… отравлю, точно тебе говорю, отравлю так, что с горшка неделю не слезешь, — 'шлеп' — Ой — ой, — не обращая внимания на угрозы и мольбы, сцепив зубы, чтобы не поддаться жалости, я ровно три минуты методично полосовал задницу собственной жены кожаным ремешком. Под конец она даже вырываться перестала, и ойкала потише.

Отбросив в сторону орудие наказания, я вернул на место ципао, поднес было руку, чтобы погладить пострадавшее место, но вовремя сообразил, что это будет выглядеть как утонченное издевательство. А я парень прямой, мне всякие тонкости ни к чему.

— Ну и как, легче стало? — Нари выплюнула лезущие в рот волосы, продолжая висеть на моем колене и не делая попыток подняться,

— Не легче, — вздохнул я, — совсем не легче. Но по — другому ты просто не понимаешь. А раз так, можешь обижаться, можешь нет, придется доносить до тебя свое мнение через задницу. И это всех касается! — я обвел притихший женсовет грозным взглядом… который, впрочем, никого не впечатлил: Марина все самое интересное пропустила будучи в отключке, Мизуки ушла в себя, задумчиво потирая рукой собственную корму, а Забава явно пребывала в розовых мечтах,

— Так что ты там говорил, насчет донесения своего мнения? — уточнила она задумчиво, и я с досадой хлопнул себя ладонью по лицу,

— Нет, с вами разговаривать совершенно бесполезно. Вы меня просто не слышите!

Поняв, что объяснить подругам свою точку зрения вербально у меня не получилось, я приступил к эвакуации пострадавших. Оставалась маленькая надежда на то, что интересные тактильные ощущения заставят задуматься хотя бы Канцлера… но тогда придется нести прогрессивный метод в массы, а мне бы этого не хотелось…

Подобрав обеих лишенных былой подвижности девушек, мы выдвинулись к оставленному ими транспорту. Причем Химера так и продолжала держаться за карман шорт, заставляя укорачивать шаг… зато Заб я доверил нести Тиа, что она сейчас и делала, держа меч перед собой на вытянутых руках со священным ужасом на лице

— Гниль лесная, Дзи, он точно мне руки не отрежет?

— Не он, а она, — со вздохом уточнил я, — ее зовут Тиа, и нет, ничего она тебе не отрежет.

— И здесь баба, — недовольно буркнула себе под нос едущая на моем плече тайка, и поскольку висела Нари головой назад, то обращалась она при этом, к удаляющемуся зданию больницы, — меня двести двадцать три года никто не порол ремнем! — пожаловалась Нган — чит почтенному медицинскому учреждению, — а этот мужлан, совсем не сдерживался, бил изо всех сил! Разве можно так со мной поступать? — больница молча согласилась с ее риторическим вопросом, кивая в такт моим шагам широкими оконными проемами. Дескать нет, никак нельзя бить такую замечательную девицу…

— Ты когда жалуешься, постарайся придерживаться истины… не сдерживался, тоже скажешь!

— Не мешай мне причитать! — огрызнулась тайка, — должна же я вспомнить, как это правильно делается!

Изображать страдалицу Нари довольно таки быстро надоело, поэтому она сменила позицию, развернувшись лицом в сторону движения,