Разумеется, птицы и сами могли найти туда дорогу, не стоит недооценивать сообразительность врановых, но свалка около комбината считалась территорией бродячих собак, которые не брезговали разнообразить свое меню и грачатами, так что до моего появления птицы соваться туда не рисковали.
Поначалу наше появление вызвало среди двортерьерской банды небывалый слюноотделительный ажиотаж… но десяток ударов долотообразным клювом по головам особо дерзких, обеспечили нам должное уважение… и пару десятков килограмм свежей собачатины из тех, кому не повезло слишком уж сильно. Силу ударов я не соизмерял, а не все головы оказались одинаково крепкими… как‑то так.
Довольно быстро подтянулись и ворОны обоих цветов. И аборигены черные, и вынужденные мигранты из Европы серые, а уж только потом, их примеру последовали более крупные и осторожные бородатые собратья… я же вам говорил, что врановые соображают не хуже, а иногда даже лучше человека? Иначе, как можно объяснить настолько впечатляющую обучаемость вновь созданного мультивидового сообщества… и что характерно, никаких драк и угнетения слабых или раненых товарищей.
Птицы посмотрели на меня, послушали мое проникновенное карканье, и мгновенно оценили всю прелесть кооперации, а из птичьей братии были выдвинуты обладающие лидерскими качествами особи… причем, независимо от вида. Наверное, из тех, что возглавляют кочующие стаи, а может избрание происходило и по каким‑то другим признакам… я такими мелочами не заморачивался, но наблюдать за тем как худосочная серая ворона из числа 'избранных обсчеством', гоняет чем‑то провинившегося вОрона, который раза в три ее крупнее, было довольно любопытно… и ведь даже не возмутился болезный, только каркал горестно на свою долю тяжкую, а в других обстоятельствах вполне мог и схарчить нахалку… но я отвлекся от главного.
А главное было в том, что все без исключения пернатые из моей воздушной армады по своей сути являлись идеальными наблюдателями. С исключительной зрительной памятью. Им было достаточно один раз увидеть человека или предмет, чтобы запомнить его на всю жизнь… про ориентирование на местности я вообще молчу. Тут птицам равных нет по умолчанию.
Спрашиваете, как мне передавали донесения? Хм… знаете, у меня с самого начала не было проблем с пониманием. С обозначением образов были, с пониманием нет.
Что значит проблемы с обозначением образов? Да попросту птицам поначалу было совершенно невдомек, зачем как‑то обозначать друг друга, или этих туповатых двуногих. Если и так всем понятно кто есть кто. Мне же в силу довлеющего приматского снобизма, обязательно хотелось дать имена всем и каждому.
Дурная и заразная привычка побежала по рядам пернатого воинства… и окончательно все запутала. Потому что вместо ясного и понятного обозначения ОН и ОНА, с кучей голосовых нюансов, которые сразу давали понять, кого именно имели ввиду, среди нас появились сотни Чернокрылок и десятки Серошеих, а про всяких Длинноклювых и Короткохвостых я вообще молчу. Но двуногих по двору особняка шлялось не так уж много и прилипшие намертво клички подобрать для них труда не составило.
Кван Ди, с легкого крыла Треххвостого, сразу же начали величать 'Тот, кто старательно имитирует петуха', или просто 'Петухан'. Последний вариант, как вы, наверное догадались, был предложен именно мной, и наблюдатели воспроизводили его буквально и довольно четко, чем заставляли редких прохожих испуганно шарахаться от избранного ставкой дерева… а на третий день я вообще опух от лени и перестал летать даже на поиск пропитания, потому что вокруг меня стихийно образовалась свита особо приближенных, которая и взяла на себя заботу о бытовых мелочах… не летать же на свалку Великому Мне лично, если что‑нибудь вкусненькое, под снисходительными взглядами сидевших на ветках военачальников, вполне могут принести и мелкие придворные лизоблюды,
Параллельно с этими событиям, в Кави я занимался расследованием очередного бабского 'заговора'… который заключался в попытке подержать мое беспокойное человеческое тело подольше в регенераторе, дабы не допустить его к имперским разборкам… вроде мне для этого Корвина было недостаточно. Но выглядело все довольно забавно. Особенно, когда пришедшая на встречу с Прапором Отомо, отчаянно краснея, пыталась донести до меня мысль о том, что с Дзинко все пипец как плохо, и добрый доктор Ан Чей считает необходимым запереть его в реге еще на недельку… но бог с ними, когда мне действительно будет нужно, из капсулы я выберусь, даже если они всем Кавиенгом на ее крышку сядут. Тем более, что суть их коварных замыслов я примерно понял. Мои энергичные подруги всего лишь решили вытащить детей самостоятельно… наверное, так и не сообразили, что симбионты это не просто птицы, а умение говорить далеко не исчерпывает перечень их способностей.
Причем Прапору для того чтобы узнать подробности этой, а заодно и еще десятка других 'страшных' тайн, не понадобилась ни электролокация, которой он владел как бы не лучше Дзинко, ни другие умения из нашего общего магического арсенала. Для шпионской деятельности казуару вполне хватало врожденных способностей. Я имею ввиду зрение и слух, которые по некоторым параметрам вполне могли дать фору имплантам Дзинко. А ведь периферия Найденова стоила ему почти полмиллиона империалов… стоимость того же 'Сирокко' без вооружения, между прочим!
Так что все оказалось до смешного просто. Вооруженный собственной паранойей и твердой убежденностью в том, что оставлять боевой гарем надолго без присмотра чревато, на вторую ночь пребывания Дзинко в медкапсуле, я погнал двуногое шпионское оборудование в Кавиенг… благо перспективные, обещающие богатый улов места, мне были прекрасно известны. А дальше оставалось только слушать и запоминать, что в условиях экваториального климата больше напоминало сюжет низкобюджетного боевика, в котором злодеи обсуждают свои злодейские планы, в упор не замечая спрятавшегося под столом протагониста.
Открытые, затянутые противомоскитными сетками окна и двери… а Прапор, кстати, вполне способен услышать шаги ползущего по своим делам тарантула метров так с тридцати. Причем не просто услышать, а выделить интересный для него звук из какофонии ночных джунглей… так что застольные беседы, которые вели между собой интересующие меня лица, на расстоянии полсотни метров звучали не тише рок — концерта для слушателей в первых рядах… какие уж тут могут быть тайны.
Мне даже не пришлось прятаться от охранников, которые бесцельно слонялись поблизости от охраняемых лиц… не забыть бы дать втык Тарасову за то, что его подчиненные совершенно перестали ловить мышей. А если бы к ним подкрался не милый и пушистый я, а злобный имперец? Вот — вот, выговор они вполне заслужили. Я же не заставляю их ловить быстроногую и неуловимую птицу, но пару‑то раз за вечер прошвырнуться по ближайшим кустам им ведь никто не мешал? Ладно, к делу это не относится.
Думаете, я узнал для себя много нового? Ну как вам сказать… кое‑что конечно узнал, например, почему Мизуки не надевает нижнее белье в МД… но вам это интересно? Думаю, вряд ли. Вот для меня эти сведения могут принести определенную пользу… а если серьезно, то некоторые уже известные для меня нюансы стали выглядеть чуть рельефнее, в остальном же ничего нового я не услышал. Немного удивила страшилка Абэ о инициации Серых, так что вполне возможно, что истина осталась тайной даже для Упыря, а Есиаки всего лишь озвучил заблуждения его аналитиков… но Нари легко докопалась до правды и накручивать себя не стала, так что мое вмешательство не потребовалось…
Что еще… подробности смерти моей настоящей матери… пожалуй, свои мысли и переживания я оставлю при себе, слишком уж они личные. Да и толку сейчас от них!
А что касается планов Упыря натравить Лиса на имперскую верхушку, то они уже недели две, как не являются для меня секретом. Что не отменяет факта отправки этой верхушкой охотников по мою душу… и того, что случилось с Вайо. Был причастен к этому Арпад, или не был, сейчас уже неважно. Определенные круги в окружении императора слишком близко к сердцу приняли появление потенциального наследника имущества Второго Дома… насколько я понял, в основном из числа тех, кому оно в итоге досталось. Эти точно не успокоятся пока я, или мои дети живы…
