Разговор с Лопесом оставил по себе двоякое впечатление. Разумеется, ни о каком захвате Рабаула, речи и быть не могло, это был пробный шар, закинутый авторитетным пиратом для затравки разговора, но кое в чем мы с ним все‑таки договорились. Капитан дал твердые гарантии, что наши прибрежные поселения находятся в безопасности, а я пообещал закрыть глаза на то, что ребятки Лопеса будут иногда пошаливать в наших территориальных водах, покусывая следующих вне конвоев имперских купцов… понимаю, что некрасиво, но, во — первых, пресечь эти 'шалости', сейчас банально нечем, а во — вторых… для нас гораздо важнее безопасность собственных граждан, а потом уже все остальное. Даст бог, встанем на ноги, тогда будем договариваться с Лопесом по — другому, а пока имеем то, что имеем.
Но главное, из‑за чего звонил властитель Гуадалканала, вслух так и не прозвучало… хотя поняли мы друг друга прекрасно. Капитан всего лишь хотел убедиться, что мы не собираемся в ближайшее время экспортировать 'латангайскую' идею в его вотчину.
Вопрос это был… сложный. Имей мы такое желание, завтра же 'Лисий хвост' висел бы над всеми островами Соломон к западу от Гуадалканала. Вот только это означало бы войну с тем же Лопесом, у которого сейчас под рукой ненамного меньше сил чем у нас. А между русскоязычным западом Соломон и Латангаи, лежит здоровенный Бугенвиль, в столице которого имеется военно — морская база ВИ, а на самом острове расквартирован трехтысячный имперский гарнизон. И хотя к базе приписано всего несколько сторожевых кораблей, сбрасывать ее со счетов было бы опрометчиво. Поэтому с аннексией решили повременить, а горячие головы на Велья — Лавелья и Шуазеле, попросили потерпеть… годик другой. Нам пока хватало проблем с теми территориями, которые уже заявили о вхождении в королевство… разумеется, этот вопрос остался 'за кадром', но думаю для капитана Лопеса, по нескольким брошенным намекам, не составило труда понять, что его епархия нам пока не по зубам. На том и порешили…
— Неужели он не понимает, что стоит Латангаи хоть немного окрепнуть, — Алекс ударил кулаком по раскрытой ладони, — и от его вольницы только брызги полетят! Так не лучше ли Лопесу заняться нами сейчас? Пока у королевства нет армии, а флот небоеспособен? Разрушать поселки, небольшие городки, прервать судоходство… — увидев наше с майором, взаимное переглядывание, Брахтенберг замолчал, а потом осторожно уточнил, — или я чего‑то не понимаю?
— Все ты понимаешь правильно… с чисто практической стороны, — заложив руки за спину, Кулап отошел к раскрытому окну, — но попробуй посмотреть на ситуацию немного иначе… предположим, что капитан… или, как его называют в Хониаре, адмирал Диего Лопес, сумел убедить независимых архипелага, половина из которых, кстати, родом или с самого Латангаи, или имеют здесь достаточно близких родственников… а если не здесь, то уж на Бераре точно… но черт с ними, допустим, что ему удалось заставить их объединится под его началом, чтобы разграбить наше побережье, тем самым, разрушить экономику королевства и подорвать веру населения в правительство.
Вот приходит такой капитан Пупкин на своем мегафрегате 'соседка Маня' к одной нашей прибрежной деревеньке… но блин, неожиданно выясняется, что у уважаемого боцмана здесь подружка живет… а кулаки у него ого — го, так что, ну ее, эту деревушку, пойдем дальше… черт, в следующей‑то, бабушка штурмана проживает, или приятель — собутыльник главного механика…
Я, конечно, утрирую, но картина достаточно точная, и Лопесу придется учитывать данное обстоятельство, когда если он решит отправлять сюда корабли… а капитан, мужик неглупый, понимает, что с ним произойдет, если независимые взбунтуются и объединятся для разнообразия против него…
Даже если найдется достаточное количество отморозков, которые сожгут все от Сиура до Кави… Алекс, вот скажи, положа руку на сердце, нам это помешает отремонтировать корабли и уже с достаточной мотивацией пойти прямиком в Хониару? О 'утреннем побоище' Диего уже знает, и что ждет его сборную солянку, если мы заявимся к нему в полном составе, представлять должен…
…Так что, Алекс, не рви сердце, некоронованный властитель Соломоновых островов, был вполне искренен в своем обещании держать своих отморозков в ежовых рукавицах… тем более, что для этого ему не придется прилагать больших усилий, и основную часть работы выполнят вменяемые капитаны…
…А насчет того, что Латангаи со временем, все равно постучится в его окно… Лопес неодаренный и довольно немолод. У него в Хониаре большая семья и капитан уже делал намеки, что был бы не прочь переселиться в более спокойное место… в Кимби, например, или в Маи. Кавиенг‑то, как не крути, со стороны Океана полностью открыт, а с Возрожденной у Латангаи отношения не очень.
— Так бы и сказал, что этот Лопес наш человек, а не морочил мне голову своими мозгокрутками! — возмущенно засопел капитан 'Аютии'
— А вот сейчас, ты ничего не понял! — негромко заметил я, — капитан Лопес может стать нашим человеком, при определенных условиях. Нам только нужно эти условия для него создать и, при определенной доле везения, Соломоновы острова упадут к нам в руки сами. И не только запад, а все, до последнего клочка земли. В конце концов, живущие там латино, уже не первую сотню лет нормально уживаются и с бывшими малайцами, и с выходцами из Возрожденной… так почему бы им это не делать в составе королевства?
— Да ну вас, — обиделся Брахтенберг, — опять политика, да еще и секреты… вот зачем вы мне это рассказали? Чтобы запутать? Я же не политик…
— Алекс! Ты командир нашего единственного тяжелого корабля… пока единственного. Даст бог, будут и другие. Поэтому ты не можешь не быть 'немножко' политиком. Бери пример с Хивана. Человек, в отличии от тебя, не имеет высшего образования, но тем не менее, постоянно консультируется с Нари, со мной, а в последние дни, Георга Ву, совсем затерроризировал вопросами по экономике островов… ты читал, как премьер Австралии перед ним извинялся? Вот — вот. И ни одного грубого слова, все счастливы и довольны. А в итоге, министерство торговли Союза обязало своих торгашей идти через территориальные воды королевства только в составе конвоев и под охраной иррегуляров нашего дорогого адмирала, иначе никакой страховки… а ты говоришь 'не политик'.
Брахтенберг опять засопел, — политик, не политик… вы мне лучше скажите, что с первой башней делать будем? С остальным ремонтом цех недели за две справится… а дальше? Идти в море так как есть, с тремя оставшимися?
— С башней проблема, — поскучнел майор, — даже если мы закажем коробку у 'Инсталазы', неизвестно сколько времени займет ее изготовление, а уж доставка… в общем, раньше чем через год мы башню не получим. В Союзе подобного производства нет, а ВИ… сами понимаете. Тем более Лаваль или Накаджима, все равно потребуют гнать корабль к ним.
— Вопрос с самой коробкой? А стволы? — я посмотрел через окно на пролив, в котором 'Аютия' потеряла дефицитный 'выбитый зуб'.
— Сами рельсы есть… стволы довольно 'нежные', из строя выходят нередко, так что парочка новых на складе найдется, а вот башня… — Кулап развел руками.
— А поднять никак не получится? — озвучил я, зудевшую в голове мысль, — взрыва тогда вроде не было, сильно развалить ее не должно… или там где мы ее потеряли слишком глубоко?
— Шеф, ты гений! — у Брахтенберга загорелись глаза, — конечно поднять! Разрешите… если поторопимся, может еще сегодня успеем найти и осмотреть…
Мы с майором переглянулись, и я махнул рукой, — беги… только держи нас в курсе, а то вы там наподнимаете.
Ответ реактивного капитана отрезала закрывшаяся дверь.
— И все‑таки странно у тебя мозги работают, Дзи… я бы даже не подумал о подобной возможности. Вот что значит шаблонность мышления… корабль утонул, задумываемся о его поднятия, а вот если башню ГК за борт снесло… м — да… я вот сейчас подумал… в проливе, где вас литоральщик накрыл, уже лет сто лежит большой артиллерийский корабль, на нем еще тогдашний император ВИ, чуть на дно не пошел… а если с него башни снять?
