- Узнаю тихоню Кирилла! - весело воскликнул он, бросив оценивающий взгляд на девушку. - Оставь его на пять минут, и он уже на коленях перед женщиной... Он вам читает Блока? Стихи, посвященные Прекрасной Незнакомке? Или поэму Есенина "Анна Снегина"?
- Ваш товарищ потерпел аварию, - сообщила Евгения. - У него нарушился вестибулярный аппарат.
- Короче говоря, я превратился в ваньку-встаньку, только наоборот, - весело заметил Кирилл.
- Чего же ты радуешься? - повнимательнее взглянул на него Вадим.
- Мне повезло, как только я открыл глаза, сразу увидел перед собой врача...
- Я не врач, - заметила Евгения.
- Кто же вы тогда? - искренне удивился Кирилл, снизу вверх тараща на нее глаза.
- Это не имеет значения.
- Не врач, а так с ходу ставите диагноз: нарушение вестибулярного аппарата... - разочарованно протянул Кирилл. - Я уже было загордился, что у меня такая редкостная космическая болезнь!
- Я буду рада, если ошиблась, - улыбнулась Евгения и, одним прыжком развернувшись на лыжах, помчалась вниз со склона. Черный хвост волос взметнулся за спиной наподобие орлиного крыла. Красное и черное на ослепительном белом фоне - это было красиво. Скоро лыжница исчезла меж деревьев и кустов.
Кирилл нехотя поднялся на ноги, Вадим помог собрать ему разбросанные палки, нашел шапочку. Он уже понял, что с Кириллом все в порядке. Глядя, как тот прилаживает к ботинкам лыжи, поинтересовался:
- Где амазонку-то подцепил?
- Пока мой лучший друг раскатывал с горы, амазонка спасала меня от верной смерти, - мрачно заметил Кирилл.
- Теперь все наоборот, - усмехнулся Вадим. - Не герои спасают попавших в беду красавиц, а красавицы - героев.
- Я рад, что ты обо мне столь высокого мнения, - сказал Кирилл и, упрямо сжав челюсти, с пол-оборота впрыгнул в лыжню и, зажав палки под мышками, ринулся вниз.
- Постой! - запоздало крикнул Вадим. - А как же твой... вестибулярный автомат... тьфу! аппарат?..
Но Кирилл не слышал, снова упругий, как волейбольный мяч, ветер толкался в лицо, свистел в лыжных палках, мимо мелькали кусты, деревья, черные пни с пышными шапочками снега. Он мчался туда, где должен быть красный свитер и черный хвост развевающихся, как пиратское знамя, волос...
- Сумасшедший... - пробормотал Вадим и не стал подниматься выше: осторожно развернулся, держась рукой за ствол, поелозил лыжами и, пригнувшись, тоже понесся вниз.
Не слушая насмешливые реплики Вадима, шагающего сзади, Кирилл быстро шел по перрону и выискивал глазами красный свитер и синюю шапочку с помпоном. Он уже заглянул в зал ожидания, там ее не было. Неужели уехала на предыдущей электричке?
- Жениться тебе надо, друг, - бубнил сзади Вадим. - Бегаешь за каждой юбкой...
- Она в брюках, - не оборачиваясь, буркнул Кирилл.
- А как же та, высокая, Ева?
- Ева окончательно изгнана из рая, - бросил Кирилл пророческие слова и даже не улыбнулся. Про Еву он сегодня и не вспомнил. Один бог знает, где она сейчас и что у нее на уме. Надоело Кириллу ждать ее. Все реже и реже звонит ему и приходит Ева. Зато все чаще наведывается Недреманное Око. Когда в прихожей звонит звонок, Кирилл вздрагивает и у него портится настроение.
Ева переменчива, как ленинградская погода: светит солнце, сверкает снег, а через час небо заволокли дымчатые тучи, зазмеилась на тротуарах поземка, подул сильный северный ветер, а еще через два-три часа ветер переменился, на Неве вспучилась свинцовая вода, небо опустилось на город, в скверах и парках образовался густой туман, по улицам побежали ручьи, из водосточных труб стали выскакивать ледяные пробки, и уже не зима в городе, а настоящая весна...
Подошла электричка. Кирилл в последний раз окинул взглядом оживленный перрон. Евгении нигде не видно.
Спустившись с горы, она свернула в перелесок и исчезла. Кирилл хотел броситься вслед за ней, но Вадиму захотелось еще раз скатиться с этой чертовой горы... И вот он ее потерял!
Поставив лыжи в угол, Кирилл отправился по вагонам искать девушку. Что-то ему подсказывало, что она здесь, в этой электричке. И он нашел ее в последнем вагоне. Он искал красный свитер, а она сидела у окна в белой пушистой кофте и без шапочки. Глаза ее были устремлены на окно, за которым проплывали дачные поселки, почти до самых крыш погребенные под снегом.
И тут Кириллу повезло: сидящая рядом с ней пожилая полная женщина поднялась и направилась к выходу. Он тут же сел рядом с Евгенией.
- Теперь я знаю, кто вы, - сказал он. - Мастер спорта по лыжам.
Она не удивилась, увидев его, лишь губы дрогнули в чуть приметной усмешке.
- А вы упрямый, Кирилл!
Ему было приятно, что она запомнила его имя. Он с удовольствием вдыхал запах ее духов, перемешанный с запахом талого снега и сосновой хвои. В ее волосах поблескивали крошечные капельки.
- Евгения, вы мне очень-очень нравитесь... - удивляясь своей отчаянной смелости, выпалил Кирилл.
- Ну и что из этого следует? - оглянувшись на соседей, делающих вид, что не прислушиваются к их разговору, спросила она.
- Не убегайте, пожалуйста, больше от меня? - попросил он.
- А что, я уже попала в плен? - улыбнулась она.
По-видимому, прямота Кирилла ей понравилась.
- Я вас все равно найду, - сказал он, почувствовав себя свободнее.
- Еще что? - снова отвернулась она к окну.
- Я почти все сказал...
- Почему же вы не поинтересуетесь, свободна ли я, смогу ли встречаться с вами? Вам не пришло в голову, что у меня может быть муж, дети?
- Какое это имеет значение, - отмахнулся Кирилл.
- Смотря для кого: для вас, очевидно, нет, а для меня - да. Или вы действуете по принципу: пришел, увидел, победил?
- Побежденный - это я, - невесело улыбнулся он.
Она повернулась к нему и посмотрела в глаза. И снова он поразился цвету ее глаз. Здесь, в полусумрачной электричке, они стали светлее, разноцветные звездочки засияли еще ярче, а зеленый ободок стал шире.
- Вы не похожи на бабника, который не дает проходу женщинам, - задумчиво произнесла она, не отводя взгляда. И грубоватое "бабник" прозвучало в ее устах естественно и не обидно.
- Хорошеньким женщинам, - с улыбкой поправил Кирилл.
- А вот льстить вы где-то научились...
- Разве этому учат?
- Вам не кажется, что мы ведем дурацкий разговор?
- Не кажется, - ответил он. - Мне приятно с вами разговаривать. И это никакой не комплимент... С чего-то надо начинать?
- Что вы имеете в виду?
- Вот я вам сразу сказал, что вы мне нравитесь. Когда я шел по вагонам, увидел вас, сел рядом, я еще не знал, что скажу вам эти слова. Не знал, что наберусь храбрости сказать их вам...
- И тем не менее сказали!
- А если бы я вам сказал, что люблю вас?
- Я бы подумала, что вы ненормальный... после этой травмы на горе.
- Значит, я ненормальный, - заметил он.
- Кирилл, меня немного пугает, что вы, по-видимому, серьезный человек, говорите глупости... Может быть, действительно у вас после удара... что-нибудь нарушилось? - она пальцем дотронулась до головы.
- Когда я открыл глаза и увидел вас, я подумал, что так все оно и должно быть: этот заснеженный лес, гора, удар, головокружение, синее небо с зелеными пятнами и, наконец, вы. Все это судьбой когда-то было начертано для меня. Я напрягаю память, стараясь вспомнить: не снилось ли мне все это когда-то? Может, в детстве? А может, когда я еще и не родился?
- Когда я увидела, как вы кувыркаетесь с горы, я испугалась, как бы вы не ударились о сосну, даже закрыла глаза...
- В этот момент я и ударился, - ввернул Кирилл.
- Вы навзничь лежали на снегу и улыбались...
- Я уже ждал вас, - сказал он.
- Выдумщик вы, Кирилл!
- А теперь скажите, Евгения, кто вы?
- Это так важно?
- Для меня все важно, что касается вас, - убежденно произнес он.
- Я пока никто, - сказала она.
- Вы вселенная... А в ваших глазах вращаются планеты, спутники, астероиды...
