Саше пришлось уйти из нашего театра, он ушел во МХАТ к Олегу Ефремову, но вскоре ушел и оттуда.

Его стали приглашать сниматься в кино. Потом призвали в армию. Никита Михалков помог ему попасть в кавполк, что в Алабино, и пригласил сниматься в фильме «Свой среди чужих, чужой среди своих».

Съемки проходили в Грозном.

Я повстречалась с Толей Солоницыным, который тоже снимался у Никиты. Толя сказал: «Пожалуйста, приезжай в Грозный. Это необходимо. Саша очень нервничает. Ты ему нужна».

— Хорошо, — ответила я. — Когда ты летишь?

— Завтра.

— Я полечу с тобой.

Прилетаем в Грозный. Едем в гостиницу. Толя открывает дверь Сашиного номера. За столом спиной к двери сидит Саша и слушает Брамса. Он всегда брал напрокат проигрыватель, покупал пластинки и в свободное время слушал их.

Толя позвал его.

Саша, не поворачиваясь, поздоровался с Толей.

— Ты хоть повернись ко мне, — шутливо сказал Толя.

Саша повернулся и увидел меня. Он был очень эмоциональный, Саша Кайдановский. Многие считали его холодновато-рассудочным, но это не так. В глазах у Саши стояли слезы.

— Спасибо, Толя. Спасибо, — говорил он.

Толя нас оставил. А мы, не шевелясь, всматривались в друг друга.

Жара в Грозном необыкновенная. И как они снимаются в такую жару?

Во дворе баскетбольная площадка. Поутру и вечером Никита с командой играли в баскетбол. А мы с Сашей гуляли у озера и смотрели на огромный факел у горизонта. Факел упирался в седьмое небо. Даже страшновато было от такого огненного столба. Днем я ходила на рынок, покупала овощи, фрукты, зелень, очень вкусный сыр, замечательное вино.

У Саши, как всегда, много хороших книг, но он просил меня не читать, а слушать музыку. Хорошо было! Очень хорошо! Но надо уезжать. В театре много работы, в кино снималась, и на телевидении делали 4-серийный спектакль по Писемскому «Тысяча душ», где мы с Васей Лановым играли главные роли.

Трудно было расставаться с Сашей.

На аэродроме он просил меня:

— Еще раз скажи все Павлику и поживи пока у Веры Шур. Она будет рада тебе.

Я так и сделала. Но когда поехала к Вере, Павлик сказал, что проводит меня. Как всегда у Верочки, мы провели великолепный вечер. Какой чудесный муж у Веры — Витюша! Красивый! Умный! Талантливый! Вера и Витюша симпатизировали Павлику, и Павел чувствовал себя у них превосходно.

Я думала остаться у ребят, но Павел сказал:

— Ну что? Поехали домой?

Я не могла поставить Павлика в дурацкое положение и уехала с ним.

Павлик спросил меня:

— А как служит Саша?

Я сказала, что сначала ему было очень трудно, потому что все обмундирование было пропитано какими-то химикатами. Потом Никита помог ему перейти в кавполк в Алабино. Я ездила к нему. Он в солдатском обмундировании вместе со своей лошадкой Катей встретил меня. У Кати умные-преумные глаза. Саша сказал:

— Вы с ней похожи… — засмеялся и продолжил: — выражением глаз, понимаешь, взглядом, — и опять засмеялся.

Я заметила ему:

— Мне нравится наша схожесть. — И поцеловала Катю.

Нам разрешили встречу до отбоя, даже ужин принесли в какую-то небольшую теплую комнатку.

Вышли погулять. Морозно, но не холодно, и звезды — яркие-преяркие — гуляли с нами.

Павлик снова поинтересовался:

— А как вы в Ростове оказались?

— Саша поехал повидаться с родными. Поехал с сиамским котом Мифунэ. Он видел нашего кота Акиру Курасава и себе кота купил, назвал Мифунэ в честь знаменитого актера, которого почти во всех фильмах снимал Курасава.

Приезжаем в аэропорт. Самолет задерживается. Пошли в ресторан и встретили Олега Ефремова, который летел в Ростов на съемки фильма, кажется, «Здравствуй и прощай». Олег нам обрадовался. Мифунэ ему понравился очень. Мы заказали ужин с коньяком, накормили кота и стали ждать самолета. Говорили о Театре Вахтангова и МХАТ. Саша мечтал вслух о театре, где не больше трех актеров и драматургия будет построена на документальных фактах.

— Это интересно. Это очень интересно, — говорил Олег.

У меня авиабилета в Ростов не было, но когда я пошла провожать Сашу и Олега к самолету, меня почему-то пропустили на летное поле, а дальше я вошла в самолет, села в кресло. Мне никто не препятствовал, наверное, оттого, что на руках у меня был Мифунэ и беседовала с Олегом Ефремовым, которого все, конечно, узнавали. Так я без билета улетела в Ростов.

Медленно плывут дни. Здесь, в камере, они одинаковые. Записала в дневник воспоминания о местах, где служил папа и мы вместе с ним были. Воспоминания о Горьком, Белоруссии, Кубинке, Бологом и любимом мною Приморском крае близ озера Ханка. Мысленно вновь возвращаюсь в те далекие дни, связанные с Сашей.

В Ялте занемог Павлик. Мне позвонил Казачков Саша — директор почти всех фильмов Павлика — и попросил меня прилететь к ним. Я отпросилась в театре и вылетела в Симферополь. Приезжаю в Ялту, нахожу Павлика в плохом состоянии. Съемок нет, группа простаивает. Потихоньку, помаленьку Павлик пришел в себя. Съемки начались, и я улетела в Москву.

Вдруг звонок по телефону:

— Я в Москве. Приезжай скорее! Скорее приезжай! — кричал Саша Кайдановский в телефон.

— Хорошо, Сашенька, приеду.

Снова звонок, от Инны Гулая:

— Малявина! Если ты не приедешь, я умру. Мне плохо.

— Инна, сейчас Саша звонил. Он прилетел из Грозного, я обещала приехать к нему.

— Куда?

— В мастерскую к Лавинскому.

— Там есть телефон?.

— Да.

— Позвони мне, когда приедешь туда.

— Хорошо. Я позвоню. Обязательно позвоню.

Приехала на Арбат. Вошла в мастерскую. Саша был не один. Скульптурная мастерская Андрея Древина соседствует с мастерской Лавинских. Андрей был в гостях. Саша угощал его кофе с коньяком.

Все были рады друг другу. Но я обещала позвонить Инне. Набираю ее номер.

— Инна, я приехала к Саше.

— Прошу тебя, срочно приезжай ко мне.

— Инна, может быть, ты приедешь? Мы на Арбате.

— Малявина, ты с ума сошла — в такую даль ехать.

— Садись в такси.

— Нет, Малявина, не могу.

— Подожди секунду.

Обращаюсь к Саше:

— Инна Гулая просит навестить ее. Плохо себя чувствует. Саша рассердился:

— Она всегда плохо себя чувствует.

— Не надо так, Саша. Поедем! Через час вернемся сюда. Через час мы на Арбат не вернулись. Только недели через две я снова стала репетировать в театре и мы приехали на Арбат.

Это печальная история…

Почему?

Когда мы с Сашей отправились к Инне, он меня спросил:

— Ты с Павлом говорила по поводу нас?

— Да.

— Ну и что?

— Он обо всем знает.

— Меня интересует другая проблема. Когда вы разведетесь и когда мы станем официальными мужем и женой? И когда в конце концов ты родишь мне ребенка?

— Мне не нравится твой тон.

— А мне не нравится поведение твое и Павлика. Как будто сговорились.

— Саша, перестань!

— Вы перестаньте! Я звонил Павлу, и никто не отвечал. Я звонил всю ночь. Где вы были? И на Арбат звонил. Анастасия Алексеевна мне сказала, что тебя на Арбате нет. Где же ты была, интересно знать?

— У тебя отвратительный тон.

— Не хочешь — не говори.

Мы приехали к Инне. Она была босиком, хотя на улице стоял холод, в квартире тоже. Прикрывала Инну какая-то дырявая шаль. Посреди комнаты — таз с водой. Она присела на стул и опустила ноги в таз. Мы с собой взяли шампанское. Она залпом выпила стакан и вдруг сказала:

— Саша! Это ничего, что Валя ездит к Павлику в Ялту… Вот только что приехала… Она все-таки тебя любит…

— Что? — завопил Саша. — Ты была в Ялте? Зачем?

Выбил у меня бокал с шампанским и сильно ударил.

Инна, ни слова не говоря, наблюдала за нами.

Я хотела уйти в другую комнату, но Саша меня не пустил…

Не хочется больше рассказывать об этом печальном вечере.

После мы поехали не на Арбат, а в Чертаново к Верочке и Витюше.