Как и у соседей, дом Израэля был одноэтажным и выкрашенным в белый цвет. Из крыши торчали куски арматуры, сообщавшие правительству, что строительство не завершено и дом еще не готов; следовательно, за него не полагалось взимать налог.

Это жилище пристроилось в одиночестве в конце грунтовой дороги, на краю Агуа-Амарга. За ним находился пустырь, заросший кактусами и кустами, среди которых виднелось около полудюжины высохших ручьев, тянувшихся до подножия невысоких гор вдалеке. Сейчас, в свете луны, их очертания казались особенно четкими. Сам дом освещала тусклая, лишенная плафона лампочка у двери.

Четыре внедорожника резко затормозили и, подняв тучи пыли, остановились перед домом. Еще прежде, чем бо́льшая часть пыли успела осесть, дверь со стороны пассажира первой машины открылась, и из нее вышел мужчина с автоматом в руках. Когда он открыл заднюю дверцу, из машины вытолкнули мужчину в спортивной форме, который упал на землю.

Это был Израэль.

Один из бандитов пнул его ногой, и тот откатился в сторону, прикрывая руками голову. Затем перекатился еще раз и неожиданно вскочил на ноги, оказавшись лицом к своему врагу и боком ко второму громиле, который как раз выбирался из машины. В этот момент начали распахиваться двери других внедорожников, и из них вылезли остальные парни из «Зеты». Все фары оставались включенными, освещая место действия.

Израэля окружили, так что ему некуда было деваться. После этого передняя дверь внедорожника, в котором его привезли, открылась, и появился Гектор.

– Баста! – выкрикнул он, и его парни напряглись, изобразив нечто вроде стойки «смирно», когда их предводитель начал обходить капот внедорожника. – Мы с Израэлем побеседуем, он ведь разумный человек, – продолжал Гектор по-испански.

Сам Израэль сплюнул на землю.

Главный бандит подошел к бойцу, который ударил пленника, и повелительно взмахнул рукой. Без единого слова его подельник протянул Гектору автомат. Тот на мгновение замер, а потом трижды выстрелил под ноги Израэля, примерно в то место, куда он плюнул.

Капитан отшатнулся, и в этот момент женский крик разорвал наступившую тишину. Входная дверь распахнулась, хлопнула защитная сетка, и неожиданно на пороге в свете фар возникла Анхелика, в ужасе прижимавшая руки к груди.

Салид медленно обернулся, удивленный присутствием женщины и ее реакцией, после чего спокойно кивнул Анхелике и снова вернулся к Израэлю.

– Где Хоакин? – ласковым голосом поинтересовался он.

– В доме, – ответил капитан. – И никакого золота нет. Это всего лишь дурацкая байка, придуманная мальчишкой. Золота нет!

– Почему бы тебе не пригласить меня в дом? Там и поговорим… Где твое гостеприимство? – усмехнулся главарь бандитов.

– Нет! – запротестовала Анхелика.

– Он все равно войдет, – возразил Израэль. – Пусть Хоакин сам ему скажет, что наврал про золото.

Трона и Хант наблюдали за происходящим из своего укрытия – они спрятались за ходовой частью старого американского автомобиля, который кто-то бросил на обочине дороги, примерно в ста пятидесяти футах от двери дома Израэля. То, что они добрались сюда коротким путем в фургоне, взятом напрокат, дало им десять или двенадцать минут форы перед парнями из «Зеты», ехавшими по шоссе. Больше времени, чтобы обсудить детали плана, у мужчин не было, но им хватило и этого.

Как выяснилось, деталей оказалось не так чтобы много. У них имелся пистолет калибра.45, но уверенности, что он в рабочем состоянии, не было. Израэль прятал это оружие в тайнике под кроватью, где вырезал небольшой кусок доски из пола. Еще имелась луисвилльская[58] бейсбольная бита толщиной в тридцать четыре дюйма, которая сломалась в руках Фернандо Валенсуэлы после броска с обратным вращением, сделанного Израэлем давным-давно, еще подростком. И бутылка текилы «Эррадура».

Теперь, когда Гектор и его первый телохранитель скрылись в доме следом за Анхеликой и Израэлем, Хант прошептал:

– Пока все идет хорошо.

Парни из «Зеты» по очереди заглушили двигатели машин и выключили фары, и теперь улицу освещали лишь луна да лампочка над входной дверью. Семь оставшихся бандитов забрались в свои машины: в одну – трое, в а две другие – по двое. Парочка из них закурила, и все положили оружие на сиденья.

Уайатт с торжественным видом кивнул Троне. Оба поднялись, и их торжественный вид тут же исчез, когда они, изображая набравшихся под завязку пьянчуг, спотыкаясь, вышли на улицу. Джо обнимал за плечи Ханта, который громко хихикал и использовал сломанную биту вместо трости – впрочем, она ему не очень помогала, потому что он постоянно спотыкался. В свободной руке Трона держал бутылку с текилой, и его товарищ принялся не слишком внятно напевать «Текила санрайз».

Они направлялись в сторону парней из «Зеты» – парочка американцев, надравшихся почти до потери сознания.

Семеро бандитов снова выбрались из машин, но только двое из них прихватили оружие. Хант заметил, что их появление не слишком обеспокоило «зетовцев». Они знали, что происходит: обычное дело, парни напились и бредут домой. Дешевая текила и гринго, проводившие здесь отпуск, являлись основой местной экономики. «Зетовцы» же приехали сюда по делу, и двое незнакомцев, конечно, мешали им, но опасаться их явно не стоило.

Один из бандитов отдал какой-то приказ, и два головореза, взявшие с собой оружие, отошли от группы и направились к гринго, размахивая перед собой руками, как будто отгоняя коров.

«Ага, хотите, чтобы мы отвалили!» – подумал Хант.

Они с Троной, на вид полностью довольные жизнью и пребывающие в пьяном неведении, продолжали идти своей дорогой, громко распевая песню про текилу. Вот до бандитов осталось сто футов… семьдесят пять… шестьдесят… Один из них поднял оружие, преградил им дорогу и крикнул:

– Alto! Ahora, alto![59]

Уайатт и Джо, качаясь и налетая друг на друга, остановились и, моргая, уставились на этого мужчину, точно перед ними возник призрак. Хант рассмеялся, а Трона заплетающимся языком, с трудом выговорил:

– Извините. Мы не habla español, por favor[60].

«Зетовцы» повернулись к своим товарищам, явно пытаясь понять, что делать с внезапно нарисовавшимися клоунами. Еще парочка бандитов, стоявших около машин, решила помочь своим товарищам прогнать пьяных уродов с улицы, однако оружие они с собой не взяли.

Стоя перед ними, детектив показал на автоматы и поднял руку, как будто вдруг все понял. Одновременно Трона протянул им бутылку с текилой, предлагая выпить, что позволило ему сделать еще полшага вперед, чтобы их противники оказались на нужном расстоянии.

– А теперь давай! – сказал он медленно, ровным голосом, растягивая слова.

Уайатт рванулся вперед и врезал бейсбольной битой ближайшему бандиту в ухо. В этот же миг Джо размахнулся бутылкой с текилой и приложил типа, стоявшего перед ним. Другой рукой он вытащил из-за пояса револьвер, который направил на двух других приближавшихся «зетовцев»:

– Не двигаться! Руки вверх! Стоять!

Хант, не замедляя движения, схватил автомат своего противника еще до того, как мужик рухнул на землю, и наставил его на троих бандитов возле внедорожников, которые толком и подняться не успели, когда обнаружили, что перед ними два очень серьезно настроенных американских коммандос, отлично умеющих обращаться с М-16 и готовых пустить их в дело.

Они подняли руки, показывая, что сдаются. Трона, вооруженный автоматом и револьвером, выступил вперед вместе с двумя пленными, тоже поднявшими руки.

Две первые жертвы гринго лежали на земле лицом вниз, тихие, неподвижные и залитые кровью.

Джо стоял на посту, пока его напарник собирал оружие. Им потребовалось несколько минут, чтобы заклеить бандитам рты клейкой пленкой и связать их леской, которую они нашли в ящике для инструментов и которая будет отчаянно впиваться в кожу, если пленники начнут шевелиться.