— Ты когда-нибудь спускалась по вьющемуся винограду?
— Ни разу…
— Это совсем просто. У тебя должно получиться. Я делал это сотни раз… Хватайся.
— А ты?
— Я останусь и попробую сбить их с толку. Как спустишься, беги через сад. С той стороны калитка. Она закрыта на засов, он спокойно открывается изнутри. Как выйдешь, иди по переулку до канала, там повернёшь налево. Запомни, налево. Через два квартала тебя должны ждать…
— Кто?
— Друзья. Торопись…
Она посмотрела на его белевшее в полумраке лицо.
— А если они догадаются, что это ты помог мне бежать?
— Ничего. Я как-нибудь выкручусь. Я всегда выкручиваюсь.
Она провела рукой по его щеке.
— Спасибо.
— Торопись, Фриди, ради всего святого, они уже близко… Ну же.
Она сделала несколько шагов к перилам и ещё раз оглянулась.
— Быстрее! — громко прошептал он.
За стеной опять раздались приглушённые голоса. Она схватилась за оплетавшую перила лозу и шагнула через парапет. Спускаться по винограду оказалось не так просто. Ветки угрожающе трещали и подавались, шершавые стебли обжигали руки, а бурые и красные листья заслоняли обзор и норовили попасть то в глаз, то в нос. Ей казалось, что на произведённый ею шум должен был немедленно сбежаться весь дом, но в саду оказалось тихо и пусто.
Оторвавшись от лозы, она нетвёрдыми шагами направилась к дальней стене. Там должна быть калитка.
Пронзительно заскрипела дверь, в темноту сада ворвался жёлтый свет факела. Мольфи замерла, лихорадочно озираясь. В дверном проёме проступили тёмные фигуры.
— Надо осмотреть сад. Вдруг она здесь?
Мольфи упала на четвереньки и заползла под стоявшую рядом мраморную скамью.
Гравий дорожки захрустел под коваными сапогами. Мерцающий свет факела приближался. Сапоги остановились около самой скамьи.
— Вроде никого не видно…
— Надо проверить. Тут везде кусты. Мало ли что.
Сапоги были в каком-то локте от её лица.
— Эй! Кто там?
— Синьоры?
Мольфи узнала голос Галерио. Неужели он вмешается?
— Ты что здесь делаешь, парень?
— Это… по нужде вышел. А вы, собственно, кто?
— Не твоё дело. Проваливай. Ты нас не видел, мы тебя не видели.
— Дайте хоть…
— В другом месте. Сказано, проваливай! Хотя нет. Стой. Ты здесь девчонку не встречал? В маговском халате?
— Видел.
Мольфи уткнулась лицом в сжатые кулачки и закрыла глаза.
— Где?
— Она в библиотеку пошла. А что?
— Да нет. Ничего. Иди отсюда… Спасибо в смысле. И это. Дорогу покажи.
Гравий снова захрустел под шагами удаляющихся преследователей.
Она какое-то время лежала неподвижно. Затем выползла наружу. Огляделась. Никого. Побежала к дальней стене. Где здесь калитка?
Стена была глухой. Без единого отверстия. Она метнулась в одну сторону. В другую. Но здесь же должна быть калитка. Спокойнее. Главное без паники. Что они с ним сделают, когда не найдут её в библиотеке? Но он может сказать, что обознался… Или что она уже ушла оттуда. Надо спешить. Рано или поздно они могут вернуться.
Мольфи глубоко вздохнула и ещё раз огляделась. Калитка оказалась в соседней стене. Выбираясь из-под скамьи, она сбилась с дороги.
Девушка оттянула массивный засов. Толкнула створку. Запахи прелой листвы и земли сменились неизменным духом водорослей, болота и крыс. Она закрыла за собой калитку и огляделась. Узкий, практически лишённый дверей переулок, уходил в темноту, неровно изгибаясь. Она на всякий случай прижалась к стене и двинулась по нему в неизвестность.
О приближении канала её известил негромкий плеск. Переулок выходил к набережной под прямым углом. Впрочем, набережной её назвать было сложно. Облицованный камнем бордюр шириной в локоть. С одной стороны вода, с другой стены домов.
Так, надо повернуть. Направо или налево? Кажется Галерио сказал "налево". Или "направо"? От пережитого у неё напрочь вылетели из головы его указания. Она растерянно озиралась. Пусть будет направо. Да, наверное, направо…
Она повернулась, и зашагала по узкому карнизу набережной. Вода плескалась совсем рядом. Мольфи уже привыкла к ежедневным приливам и знала, что в это время они самые сильные, так что урез воды за день успевал подняться и опуститься на несколько локтей, то наполняя каналы до краёв, то превращая их в глубокие каньоны с плескавшейся далеко внизу жижей.
Кажется, он говорил про два квартала. Но как их здесь посчитать? Глухие стены домов тянулись вдоль канала почти не прерываясь. Миновала она уже эти кварталы или ещё нет? Шла она, по крайней мере, уже долго.
Впереди мелькнула арка моста. Наверное, здесь…
Мольфи подошла ближе. От набережной под мост уходил спуск. В темноте она смутно различила нос лодки.
— Эй? Есть кто-нибудь?
Тишина. Она подошла ближе. Пригнула голову и шагнула под мост. Темно. Какое-то движение.
— Вы меня ждёте?
— Может и тебя, красавица…
Она попыталась что-нибудь разглядеть в темноте, но не смогла.
— Кто вы?
— А кого ты ищешь?
— Не знаю…
— Значит, ты попала в нужное место, — в темноте кто-то хрипло засмеялся.
— Заткнись, Одноглазый, — оборвал его низкий женский голос, — что одинокая девушка забыла ночью на каналах?
— Я сбежала…
— От родителей или от мужа?
— От… от стражников.
— О как? — снова вмешался хриплый голос, — да она из наших.
— Ты слепой? Неужели благородную даму не видишь? Так отчего стража за тобой гналась?
— Они хотели меня арестовать…
— За что? Ты что-то украла?
— Нет, конечно! — возмутилась Мольфи.
— Точно, украла… — констатировал хриплый.
— Да ты замолчишь когда-нибудь, Одноглазый.
— Но я ничего не крала!
— Понятное дело, дорогая, никто в этом не сомневается. Он просто дурак и несёт всякую чушь…
— Я, наверное, пойду, — Мольфи начала пятиться, похоже, она всё-таки повернула не в ту сторону.
— Не спеши. Если за тобой гонятся, здесь будет спокойнее, — посоветовал женский голос.
Мольфи задумалась. Если погоня добралась до открытой калитки, то наверняка станет искать её в переулке. Возвращаться назад опасно. Может действительно стоит погодить до утра.
— Можешь остаться у нас до рассвета, — добавил женский голос.
— Спасибо. Наверное, так действительно будет лучше. Она присела на невидимую в темноте лодочную скамью.
Во мраке что-то зашуршало.
— Ты запыхалась. Пить хочешь?
Девушка поняла, что у неё действительно пересохло в горле.
— Немного…
— На. Попей.
В темноте что-то зашевелилось. Мольфи наощупь пошарила руками и наткнулась на небольшую глиняную бутыль. В ней оказалось что-то сладковатое и довольно густое.
— Что это? — закашлялась девушка.
— Вино… почти. Отдохни пока.
— Хорошо. А воды у вас нет? Просто воды.
— Нет. Чистая вода здесь на вес золота. А из реки пить не стоит. Так живот скрутит, помереть можно…
Мольфи вспомнила цвет и запах воды в каналах и мысленно согласилась с разумностью довода. Этого пить не стоило.
Она прислонилась к борту лодки и опустила голову на грудь. От усталости глаза начали слипаться, а всё тело налилось тяжестью.
Она вздрогнула от холода и огляделась. Прозрачное синее небо окружало её со всех сторон. Только под ногами искрился снег. Она стояла на вершине заснеженной горы, и редкие облака плыли где-то снизу. Сквозь них проступали тёмно-зелёные от лесов склоны.
Мольфи растерянно озиралась. Рядом с ней стояла девушка в красно-оранжевом одеянии. Приглядевшись, она поняла что видит собственного двойника.
— Ты кто? — спросила Мольфи.
— Малфрида, дочь Торбена, — удивился двойник, повернув к ней конопатое, раскрасневшееся от мороза, лицо.
— Но это я, Малфрида, дочь Торбена, — возмутилась Мольфи, — ты самозванка.
— Это ты самозванка, — хихикнул двойник.
— Ничего подобного! Уходи отсюда.
— Сама уходи…
— А вот и уйду, — Мольфи осознала, что ей нечего делать на пустой заснеженной вершине.
