Русской армейской разведке удалось установить сам факт готовящегося неприятельского наступления. С передовой линии командующему было доложено, что новый начальник штаба 3-й турецкой армии германский майор Ф. Гузе с группой штабных офицеров прибыл для проведения рекогносцировки. Как было замечено, он на местности уточнял исходное положение первого эшелона наступающих войск. Взятые той же ночью пленные подтвердили результаты визуального наблюдения за вражескими позициями.

В штабе Юденича уже имелись отдельные сведения об ударной группировке Абдулкерим-паши, хотя полнотой они не отличались. Однако сопоставив их со свежей разведывательной информацией, командующий понял, что противник со дня на день начнёт операцию по прорыву русских позиций крупными силами.

Однако Махмуд Камиль-паша, равно как и мушир Энвер-паша, недооценили своего противника в лице генерала от инфантерии Николая Николаевича Юденича. Он по всем правилам стратегии и тактики решил упредить противника в наступательных действиях, при этом руководствуясь словами великого Суворова-Рымникского, русского военного гения:

   — Удивить противника — значит победить его!

Но сказав знаменитое суворовское изречение, Юденич обязательно добавлял свои собственные слова:

   — Удивить и победить турок можно только при условии знания их силы, воли и слабых сторон...

Задача командующим была поставлена 4-му Кавказскому армейскому корпусу: массированным ударом конницы разбить на левом фланге фронта в долине реки Евфрат сосредоточившиеся там крупные силы врага.

Генерал-лейтенант Огановский повёл вперёд свою конницу по трём расходящимся направлениям. Такое решение с тактической точки зрения оказалось крайне неудачным. Огромная масса русской конницы — 115 эскадронов и сотен, почти пять кавалерийских дивизий, оказались распылёнными на большом расстоянии. Корпус задачу на упреждающий удар фактически не выполнил. Кроме шума и паники в турецких ближних тылах, результатов не было.

Узнав о том, обрадованный Махмуд Камиль-паша отдал приказ о наступлении. 9 июля 1915 года группировка, насчитывавшая в своих рядах более 80 пехотных батальонов и кавалерийских эскадронов, нанесла сильный удар на Мелязгертском направлении. Абдулкерим-паша стремился любой ценой прорвать фланговую оборону противостоящего ему русского 4-го Кавказского армейского корпуса, так и не доведённого до штатной численности.

Турки стремились в первую очередь перерезать растянутые в горах коммуникации, особенно те, которые проходили по долине реки Северный Евфрат. Неприятельские военачальники достоверно знали, что русские не могли держать для их защиты значительные силы, испытывавшие к тому же немалые затруднения с доставкой провианта.

Атакующим удалось застать врасплох подразделения боевого охранения русских, которое, не оказав организованного сопротивления, отошло к главным силам. В корпусном тылу начали активно действовать многочисленные диверсионные группы, находившие содействие у местного мусульманского населения.

Не поддержанный соседним Азербайджанским отрядом, 4-й Кавказский армейский корпус оказался в критическом положении. Его командир генерал Огановский вынужден был обратиться в штаб армии с просьбой разрешить отвод части сил на рубеж севернее Алашкертской долины:

   — Докладывает командир четвёртого генерал Огановский. Противник перешёл в наступление большими силами и части корпуса ведут тяжёлые оборонительные бои.

   — Пётр Иванович, почему боевое охранение корпуса не выполнило своей задачи?

   — Причин несколько, и все они веские.

   — Какие же вы видите причины?

   — Во-первых, турецкие диверсанты е отрядами мусульманского населения перерезали нам коммуникации. Во-вторых, горная местность не позволила организовать взаимодействие между частями боевого охранения. И в-третьих, беспечность отдельных командиров.

   — Что делается для борьбы с диверсантами?

   — Созданы подвижные заставы из казачьих сотен и полусотен, им приказано преследовать диверсантов до их полного уничтожения. Перекрыты перевалы на дорогах.

   — Сколько сможете продержаться на занимаемых позициях?

   — Все позиции удержать не в состоянии. Турки начали действовать обходными отрядами, одновременно атакуя нас с фронта.

   — Ваши просьбы?

   — Нужна помощь резервами, прежде всего пехотой.

   — Армия резервов имеет, как вы знаете, немного. К тому же быстро подойти из Карса по горам они не смогут.

   — Тогда разрешите отвести часть сил корпуса на рубеж севернее Алашкертской долины.

   — Что это вам даст?

   — Спрямление линии фронта и усиление боевых порядков на передовой позиции.

— Отступление разрешаю в самом крайнем случае. Штаб армии сейчас занимается вопросами организации вам помощи.

   — Держаться стало сложно: с утра турки атаковали нас уже дважды. В ряде мест они отбили у нас господствующие высоты. Полки несут большие потери. Транспорты с ранеными обстреливаются группами диверсантов и требуют усиленной охраны.

   — Отбивайте атаки противника артиллерийским огнём.

   — Это не всегда удаётся. Полевые батареи и большинство горных с сегодняшнего дня перешли на экономию боеприпасов. Подвоз их с корпусных складов затруднён в силу сложившейся ситуации.

   — Изыскивайте любые меры для удержания позиций. Проявляйте частную инициативу. Помощь вам будет оказана.

   — Приказ понят, Николай Николаевич.

   — Ещё раз — держитесь. Отход севернее Алашкертской долины разрешаю только в самом крайнем случае...

Однако Огановский не сумел отразить натиск ударной группировки Абдулкерим-паши. После тяжёлых боев в середине июля 4-й Кавказский армейский корпус стал отходить в направлении государственной границы. Турки, энергично наступая, заняли Караклис и стали взбираться от рубежа к рубежу на гребни Агридагского хребта. Отступавшие русские войска вели тяжёлые арьергардные бои, изредка контратакуя.

Абдулкерим-паша успешно решил первую половину подставленной ему Махмуд Камиль-пашой задачи на наступление. Весь левый фланг русских оказался в критическом положении. Но они сумели отступить к границе без серьёзных потерь.

Генерал Юденич, как опытный шахматист, отреагировал на ход противной стороны незамедлительно. Правильно понимая всю тяжесть складывающейся ситуации, он распорядился срочно сформировать сводный отряд, возглавить который поручалось решительному генералу Баратову.

План Юденича был задуман на самой высокой ноте искусства стратегии. Командующий русской армией решил дать Игуркам возможность втянуться в горы как можно дальше, а затем молниеносным ударом в тыл перекрыть неприятелю пути к отступлению.

Баратовский отряд начал скрытное сосредоточение у Даяра. Основу отряда составили 4-я Кавказская стрелковая и Кавказская казачья дивизии. Последняя состояла из первоочередных Кубанского, Уманского, Хопёрского и Горско-Моздокского казачьих полков. С дивизиями уходила в наступление их артиллерия.

Отряд генерала Н. Н. Баратова получился маневренный и «лёгкий на подъем. Он состоял из 24 батальонов стрелков, 36 казачьих сотен и имел около 40 орудий. Все войска, сведённые в него, имели опыт ведения боев в горах.

Командующий армией, утвердив план ответного удара по группировке Абдулкерим-паши, лично поставил боевую задачу генерал-лейтенанту Баратову:

   — Николай Николаевич, вам известно о критическом положении корпуса Огановского?

   — Да, известно. 4-й Кавказский отходит к российской границе по всей линии фронта.

   — Государь и великий князь Николай Николаевич в Ставке обеспокоены ходом событий на нашем левом фланге. Поэтому спрашиваю: готов ли ваш отряд выступить завтра утром?

   — Готов, Николай Николаевич. Ставьте задачу, которую ваш штаб держит в секрете от всего кавказского генералитета.

   — То, что секрет соблюдается, уже есть успех на войне. Согласны?

   — Согласен.

   — Задача следующая. Сформированному вами отряду предстоит нанести контрудар на левом фланге в тыл туркам. Надо отбить удар «кулака» Махмуда Камиль-паши.