— Тоже приятная новость.

   — В городах Южного Азербайджана прекратили вооружённое сопротивление мятежники-федяи.

   — В каком теперь состоянии эти персидские революционеры? Есть такая информация?

   — Есть, Илларион Иванович. Наши казаки часть отрядов федяев разоружили. Часть рассеялась в сельской местности, особенно в горах. Ну и шахские власти немало перевешали главных зачинщиков беспорядков в северных городах, в Гиляне и других провинциях.

   — А что племена куртинцев, Николай Николаевич? Вот кто постоянно настроен на возмущение.

   — Персидский Курдистан утих. После того как мы вытеснили оттуда обратно в Турцию султанские войска, курдские вожди заверили Тегеран в своей покорности и лояльности.

   — Несколько ранее было донесение наших агентов о том, что какой-то турецкий мулла обращался с письмом к муллам Хоросана. Как там обстановка на сей день?

   — Совершенно спокойная, ваше превосходительство. О том я имею самую исчерпывающую информацию из штаба Туркестанского военного округа.

   — Хорошо. А что с племенем туркмен-йомудов?

   — Они прекратили разбои в Хоросане. В Туркмению не пошли, поскольку в Каши стоит конный Текинский дивизион. Текинцы знают пустыню как свои пять пальцев. У них под носом не уведёшь на ту сторону даже маленького стада овец.

   — Так что мы будем делать с нашей военной экспедицией в Персии, Николай Николаевич?

   — Пора войска выводить оттуда на Кавказ. Прежде всего, всю пехоту и артиллерию. А потом и почти все казачьи полки.

   — Почему почти все?

   — Несколько полков полностью или по несколько сотен от них придётся на время ещё оставить, ваше превосходительство.

   — Что вас беспокоят там, за Араксом, генерал?

   — Всё та же Турция, Илларион Иванович.

   — А что от неё в Персии нам приходится ждать, на ваш взгляд?

   — Ну прежде всего в случае войны султанские паши и их германские советники постараются ударить нам во фланг из-за Аракса. А оттуда и до Баку рукой подать, особенно конницей. Та легко пройдёт через Муганьскую степь.

   — А что ещё турки могут предпринять против нас в Персии?

   — Вне всякого сомнения, попытаются перетянуть на свою сторону курдские племена, других кочевников.

   — О том есть сведения?

   — Да, ваше превосходительство. Разведывательный отдел штаба округа имеет информацию, что турецкая агентура и германцы в Персии весьма активно ведут себя среди племён близ городов Кум и Хамадан.

   — Однако курдские вожди публично заявили о своей покорности. А у шахсеван мы отобрали столько винтовок и прочего оружия, что им нечем будет воевать.

   — Оружие кочевники могут купить на турецкие или немецкие деньги: его продаётся на персидских рынках много. И всё больше появляется современных ружей.

   — Каких?

   — Больше всего немецких и английских винтовок. Торгуют даже нашими трёхлинейками и берданками.

   — Так какое же ваше личное мнение: будут кочевники выступать на стороне турок в случае войны или нет?

   — Думаю, что сразу не будут.

   — Почему так?

   — Поостерегутся. Будут выжидать, чья сила будет брать, к тому и перекинутся.

   — Или кто больше заплатит вождям, Николай Николаевич?

   — Точно так, ваше превосходительство. Восток в своём поведении не меняется с веками.

   — Это верно. Так что же будем делать с нашей секретной персидской экспедицией?

   — Выводить надо её почти всю. Сегодня вечером я представлю на ваше утверждение состав оставляемых в Персии казачьих отрядов и их диспозицию.

   — Кто там будет за старшего из наших генералов?

   — Генерала предлагаю оставить за Араксом только одного.

   — Кого, наверно, Чернозубова?

   — Да, его. На войне в горах он не оплошает, хотя сам степной донской казак.

   — Предложения окружного штаба на сей счёт Генеральному штабу, военному министру и премьеру Коковцеву подготовлены?

   — Да, ваше превосходительство. Прошу ознакомиться с ними, когда вам будет угодно.

   — Хорошо. Я со своей стороны снесусь с государем императором. Думаю, что он наверняка одобрит наши предложения по Персии.

   — Дай Бог. Те войска нужны теперь здесь, под Карсом и у Михайловской крепости.

   — Что ж, не надо тогда откладывать дела в долгий ящик. Николай Николаевич, готовьте приказ за моей подписью.

   — Завтра утром он будет мною вам представлен, ваше Превосходительство...

В последних числах декабря 1913 года на правительственном уровне и у императора Николая II было решено вывести из Персии большую часть русских экспедиционных войск. По этому поводу министр иностранных дел России Сазонов сообщал главе военного министерства генералу от кавалерии Сухомлинову:

«...Наступившее в последнее время известное успокоение в политической жизни в Персии дало мне повод пересмотреть основания командировки Казвинского отряда и пребывания его на персидской территории, причём но сношении с наместником БИВ на Кавказе выяснилось, что мы могли бы сократить отряд до состава одного казачьего полка...

Изложенные соображения... удостоились Высочайшего одобрения.

Уменьшение Казвинского отряда является тем более своевременным, что Шахское Правительство уведомило нас о своём решении удвоить численность Тавризского отдела Персидской казачьей бригады, доведя таковой до 1.288 человек, с просьбой командировать в Персию 2 русских офицеров и 4 урядников для инструктирования...»

Начальнику штаба Кавказского военного округа генерал- лейтенанту Николаю Николаевичу Юденичу, много сделавшему для успешного завершения «Секретной персидской экспедиции», из Санкт-Петербурга было приказано оставить на иранской территории с 1 января 1914 года следующие воинские силы (отозвав остальные в российские пределы):

Азербайджанский отряд в составе кубанского 1-го Полтавского казачьего полка и двух терских казачьих полков — 1-го Сунженско-Владикавказского и 1-го Горско-Моздокского (три сотни);

Ардебильский отряд (против шахсеван) из двух кубанских казачьих полков — 1-го Черноморского и 1-го Запорожского (три сотни);

Казвинский отряд из 1-го Кизляро-Гребенского полка терских казаков.

Одновременно с казачьей конницей Кавказского военного округа на персидской территории от войск Туркестанского военного округа оставлялись два отряда: Астрабадский (две казачьи сотни кубанского 1-го Таманского полка) и Хоросанский из четырёх сотен 1-го Семиреченского казачьего полка.

Успех русской «Секретной персидской экспедиции» не преминули отметить и оценить в Стамбуле, в Генеральном штабе турецкой армии, где уже вовсю трудились многочисленные германские советники. Русские военные агенты в одном из донесений в штаб Кавказского военного округа сообщали действительно ценное:

«Расчёты турок на персидских курдов пошатнулись, а решительное выступление России в Азербайджане дало понять, что турки зашли слишком далеко со своими планами, что карты их открыты и что практичнее будет отложить свои упования на будущее время, когда обстоятельства окажутся для них благоприятными...»

К моменту начала войны Турции против России в Персии «все отряды остались лишь обозначенными или были постепенно ликвидированы» в первой половине 1914 года.

К началу войны на Кавказе русское командование сохранило в Персии лишь один-единственный экспедиционный отряд — Азербайджанский генерала Чернозубова. По этому неводу историк-белоэмигрант Е. В. Масловский справедливо отмечал:

«...В случае войны с Турцией было необходимо для обеспечения левого фланга развёртывания Кавказской армии «меть наши войска выдвинутыми вперёд, на персидской территории. Угрозы создания в этом районе турецко-германского плацдарма для будущих военных операций против России более не было. С началом войны с Турцией операционное направление Мосул-Урмия-Джульфа (географически расположенное на территории современных Ирака и Ирана. — А.Ш.) оказалось занятым нашими войсками».

Здесь надо отдать должное несомненным достоинствам будущего главнокомандующего Отдельной Кавказской армией и Кавказского фронта Николая Николаевича Юденича. Ещё не состоявшийся русский полководец Первой мировой войны словно «в воду глядел». Он и его соратники сумели обеспечить полную безопасность линии фронта кавказских войск на его левом фланге, со стороны Персии...