— Вы занимаетесь нефтью? — спросил его мистер Хилл.

— Мои родители, — ответил Кари и махнул рукой. — Я работаю режиссером телевидения и между делом спасаю из моря богатых людей — гостей яхты.

— Он был матросом на «Герольде», мистер Хилл, — добавила Диана и удивилась тому, что Кари незаметно скрылся. — Это он выловил из моря одного из легкоатлетов.

Ричард Хилл некоторое время размышлял и вдруг улыбнулся.

— Тонкая шутка! Сын нефтяного миллионера в качестве матроса на моей яхте. Хорошо придумано, Диана, но я на это не поддамся!

— Моя дорогая Диана! — Елена постучала по ее плечу пальцем, украшенным бриллиантом. — Полетим со мной на мой остров и отпразднуем мой день рождения вместе. Тогда я расскажу вам некоторые интересные историйки из своей сумасшедшей жизни.

Диана посмотрела на Кари, который стоял в тени пальм и делал ей знаки.

— Мне очень жаль, Елена, но вряд ли я так неожиданно быстро смогу уехать из Лос-Анджелеса.

Диана улыбнулась, и на ее лице было сожаление. Потом она проложила себе путь среди именитых гостей на террасу, где были настоящие звезды кино и телевидения, взглянула мельком на бесконечное море огней Лос-Анджелеса и наконец добралась до Кари. Свет прожекторов, установленных вокруг двухэтажной виллы из белого мрамора, падал на его серьезное лицо. Он вертел в руках черную розу и укрепил ее в волосах Дианы.

— Украл из парка, — прошептал он и положил свои руки на плечи Дианы.

— Зачем ты заманил меня в парк?

Нежным жестом она убрала прядь волос у него со лба.

— Потому что хочу сказать тебе что-то важное. — Кари смущенно улыбнулся. — Может, сейчас не совсем подходящий момент, но здесь бродит так много привлекательных мужчин. Я хочу, чтобы ты всегда была моей женщиной.

Диана не поняла.

— Но я же теперь и так твоя женщина, или нет?

— Я не это имею в виду! — Кари засмеялся. — Я хочу, чтобы мы поженились. По-настоящему, с печатями и подписями.

Диана почувствовала, что у нее перехватило дыхание.

— Нет!

Руки Кари соскользнули с ее плеч.

— Нет?

В эти несколько мгновений она снова пережила все ужасы своего брака и покачала головой.

— Нет, ни в коем случае, — пробормотала она. — Выброси это из головы!

Кари обнял ее и повел вглубь сада.

— Но, дорогая! Я хочу иметь настоящую семью с детьми, а для этого надо пожениться. Детям нужен уютный дом.

— О да, конечно, — взвилась она. — И я должна отказаться от своей профессии и независимости, не правда ли? Я люблю детей, Кари, но я никогда больше не останусь дома, как это было в моем первом браке, и я никогда не хочу больше быть домашней хозяйкой!

Она задрожала.

Он был очень удивлен.

— А кто тебе говорит об этом, дорогая? Тогда я останусь дома и буду понемногу заниматься режиссерской работой. Я не хочу изо дня в день уходить на службу и делать сумасшедшую карьеру. И в этом пункте мы идеально подходим друг другу. Ты будешь работать, а я буду богатым.

— Ах, как это просто! — воскликнула она, испытывая внутреннее сопротивление. И зачем только он все разрушил?

— Да, это так просто, — подтвердил он, остановился и попытался прочитать ответ на ее лице. — Почему ты мне не веришь, Диана, если я тебе говорю, что буду заниматься и домом, и детьми, и кошкой? Почему нет? Я хочу получать удовольствие от своих детей, пока они еще маленькие, а не когда они вырастут и станут взрослыми.

— Но это невозможно! — возразила она и вырвалась. — Как ты себе это представляешь? Я буду зарабатывать деньги, а ты будешь богат? Я думала, что ты не собираешься жить на деньги своих родителей?

Она была рада, что может уличить его во лжи.

— Я уже сказал, что не хочу жить с ними и не хочу жить как они. — Он протянул ей руку. — Доверься мне, — попросил он. — Тогда все будет так просто, как я говорю.

Чем правдоподобнее все это звучало, тем страшнее казалась Диане грозящая опасность. Если она позволит себя убаюкать этими речами и согласится, она пропадет, а вместе с ней и все то, что она завоевала. Защищаясь, она оттолкнула руку Кари.

— Не подходи больше ко мне, Кари! Уходи! И на этот раз не трать напрасно усилий и не ходи за мной. Ты больше меня не уговоришь.

И она вихрем унеслась от него.

— Ты можешь от меня убегать! — закричал Кари ей вслед, когда она мчалась к дому. — Но ты все равно проиграешь в конце, потому что не сможешь убежать от себя самой!

— Помолчи, — крикнула она ему через плечо и остановилась. — Почему нельзя было ограничиться простым, без всяких сложностей романом? Зачем ты все испортил?

— Но Диана! — Кари с упреком покачал головой. — Что же ты будешь за мать, если хочешь, чтобы наши дети могли нас упрекнуть в том, что являются продуктом простого, без всяких сложностей романа. Ты хочешь этого для наших детей?

— Нет, я не хочу этого и никогда не сделаю, потому что не будет никаких детей. Я не собираюсь иметь от тебя никаких детей и выходить замуж! Никогда! Я только хочу быть от тебя подальше, очень далеко!

От этой мысли она вздрогнула, но, когда Кари направился к ней, побежала и исчезла в толпе гостей на террасе.

Пятью минутами позже она разыскала Елену среди группы кинопродюсеров и бросилась к ней.

— Я принимаю ваше приглашение посетить ваш остров, Елена, — выпалила она. — Но вы ни в коем случае не должны приглашать моего спутника! Вы даже не должны ему говорить, что берете меня с собой! Пожалуйста!

Елена Калкиассис довольно улыбнулась.

— Я уважаю любовные проблемы других людей, дитя мое. Естественно, я с удовольствием возьму вас с собой. Ведь вы любите этого парня?

— Нет, я его не люблю, — пробормотала Диана и поджала губы.

— Чепуха, конечно, вы в него безумно влюблены! — Елена потрепала ее по щеке. — Не думайте, что вы можете обмануть меня, столь многоопытную во всех проявлениях любви.

Диана свернула бы хозяйке дома ее тощую шею, но тогда Елена не взяла бы ее с собой в Грецию, а Эгейское море казалось Диане самым надежным прибежищем. Океан между ней и Кари — это прекрасно. Было бы лучше, будь это два океана, но и один — тоже неплохо.

Диана сразу же вспотела в своем красном облегающем платье и свободном жакетике до талии, когда вышла в Афинах из «Боинга-747». За паспортным контролем ее ждала молодая дама в сером элегантном платье с черным лаковым поясом. Она представилась как Памела Мансур, личный секретарь Елены Калкиассис, и с этого момента занялась всеми проблемами. Они вошли в маленький частный самолет, которым управлял грек с явно огненным темпераментом. Весь полет он не отрываясь смотрел на мини-юбку Дианы и ее ноги, вместо того чтобы следить за своими приборами. Тем не менее они все-таки приземлились на побережье недалеко от маленького городка с непроизносимым названием и сели в древний «роллс-ройс». Он был весь в пыли, и все в нем гремело и стучало на ходу. Они доехали до гавани, где Диана вместе с мисс Мансур поднялась на лодку с тентом и тут же наступила на деформированную доску, отчего каблук ее красной, обтянутой бархатом туфельки застрял в расщелине, а сама она упала в объятия необыкновенно толстого грека, от которого исходил убийственный запах чеснока. Лодка выглядела как перестроенное рыболовное судно и казалась еще более древней, чем «роллс-ройс».

— Миссис Калкиассис экономит везде, где только можно, не так ли? — усмехнулась Диана, когда началась часовая поездка к острову Калкиассис.

— Машина и лодка связаны с ее воспоминаниями, — объяснила Памела Мансур. — На этой лодке она любила экс-короля Афганистана, а в «роллс-ройсе» — какого-то магараджу.

Диана посмотрела на море. Любовь! Она ничего не хочет слышать о любви, ни одного слова, даже историй об ископаемых страстях любовницы канувших в Лету королей.

Собственно говоря, Диана должна была лететь прямо в Грецию с Еленой Калкиассис, но в самую последнюю минуту изменила решение и отправилась в Европу на день раньше. Так было лучше. Вместо утомительной беседы во время долгого полета можно было полностью сконцентрироваться на том, чтобы думать НЕ о Кари!