«В исходе первого дня праздника Кущей, после субботнего года, в храмовой палате устанавливается деревянный амвон, на котором в этот день восседал царь, Святой Свиток (Торы) вынимался храмовым надзирателем и передавался главе Собрания, главой Собрания — священнонаместнику, священнонаместником — первосвященнику, первосвященником — царю. Царь вставал, принимал Свиток и прочитывал положенную на этот день главу. Царь Агриппа, почитав до слов: “Не можешь поставить над собой чужеземца, который не брат тебе”», заплакал. Видя это, окружающие стали утешать его, говоря:
— Успокойся, Агриппа, — ты брат нам, ты брат нам.
В тот час, гласит сказание от имени рабби Натана, — израильтяне гибели достойны были: Агриппе польстили они!»{256}
В этом явно легендарном предании показательно то, что с точки зрения зилотов, фанатичных противников всего римского, чужеземцем является даже прямой внук Мариамны — принцессы династии иудейских царей Хасмонеев, а по мужской линии потомок предка, принявшего иудаизм в 4–5 поколении до него! Более того, именно зилотам принадлежит печальная слава разграбления мавзолея Ирода во время Великого восстания против римлян (Иудейской войны 66–73 гг.), остатки которого обнаружены.
Надо сказать, что резко отрицательный образ Ирода вышел далеко за пределы талмудического иудаизма и через посредство евангельского предания повлиял на стереотип отношения к нему огромных масс христиан и даже многих учёных.
Поскольку этот сюжет получил широкое распространение, на нём следует остановиться подробнее. В главе 2 Евангелия от Матфея рассказывается, что «1. Когда же Иисус родился в Вифлееме Иудейском во дни царя Ирода, пришли в Иерусалим волхвы с востока и говорят: 2. где родившийся Царь Иудейский? Ибо мы видели звезду Его на востоке и пришли поклониться Ему. 3. Услышав, Ирод царь встревожился, и весь Иерусалим с ним. 4. И собрав всех первосвященников и книжников народных, спрашивал у них, где должно родиться Христу? 5. Они же сказали в Вифлееме Иудейском, ибо так написано через пророка: 6. «И ты, Вифлеем, земля Иудина, ничем не меньше воеводств Иудиных, ибо из тебя произойдет Вождь, который упасет народ Мой, Израиля». 7. Тогда Ирод, тайно призвав к себе волхвов, выведал у них время появления звезды 8. и, послав их в Вифлеем, сказал: пойдите тщательно разведайте о Младенце и, когда найдете, известите меня, чтобы и мне пойти и поклониться Ему. Далее сообщается, как волхвы пошли за великой звездой и нашли место, где был Иисус, и поклонились ему. Затем к ним во сне явилось откровение с предупреждением не возвращаться к Ироду, и они ушли другой дорогой. Семья же Иисуса по призыву Ангела покинула Вифлеем и бежала в Египет, потому что Ирод хочет найти и погубить Младенца. И «16. тогда Ирод, увидев себя обманутым волхвами, весьма разгневался и послал избить всех младенцев в Вифлееме и во всех пределах его от двух лет и ниже по времени, которое выведал от волхвов»[9]. Второй раз в новозаветной литературе имя царя Ирода упоминается в Евангелии от Луки, где говорится о рождении Иоанна Крестителя, которое произошло «во дни Ирода, царя Иудейского» (Лука, 1:5). Правда, сюжет об истреблении невинных младенцев ни в одной книге Нового Завета не упоминается.
Как справедливо полагает Ричардсон, все это полностью противоречит тому, что известно о царе Ироде. Это был трезвый политик, не интересующийся мессианскими исканиями различных направлений в тогдашнем иудаизме. Он полагал, как было указано ранее, что истинное благополучие сынов Израиля может быть достигнуто в тесном союзе с императорским Римом. Поэтому он наряду со строительством Иерусалимского Храма поддерживал за пределами Иудеи и культ Императора. Как правитель государства Ирод активно противодействовал только тем, кто действительно нарушал спокойствие в государстве. Стоит напомнить его покровительственное отношение к ессеям с целью исключить обвинение в стремлении искоренить в своем царстве мессианские идеи в принципе. Напротив, авторы Евангелий придерживаются идеи о том, что рождение Иисуса представляет собой исполнение ожиданий о приходе в мир Мессии (по-гречески Христос) — из рода библейского царя Давида. Поэтому рассказ в Евангелие от Матфея отражает сугубо местное предание о неизбежном конфликте Мессии Иисуса с земным царем Иродом. Исследовав возможные реальные исторические события, которые могли лежать в основе вышеуказанных евангельских преданий, Ричардсон приходит, на наш взгляд, к достаточно обоснованным выводам: 1) Иоанн Креститель и Иисус родились в конце правления Ирода. 2) Дату рождения Иисуса можно определить как 7 год до н.э. по ассоциации Вифлеемской звезды с ярким астрономическим событием того года, то есть примерно за 2,5 года до смерти царя. 3) Рассказ об убийстве «невинных» отражает проблемы престолонаследия Ирода и казнь в этот период времени троих его сыновей. Несомненно также стремление христианских авторов показать, что именно Иисус был истинным царём Израиля, сменившим «злого» Ирода. Благодаря этому рассказу из Нового Завета, Ирод запечатлен в витражах и скульптуре, особенно в средневековый период, как любимый пример крайне жестоких действий, хотя о казни его собственных детей здесь едва ли можно найти достоверное свидетельство{257}.
Тем не менее, в иудейской среде сохранились и другие оценки личности Великого царя. Самым близким по времени к жизни царя считается рассказ о нём из апокрифического памятника «Вознесение Моисея», датируемого началом I века н.э.{258} В главе V текста от имени Моисея пророчески обличаются прегрешения правителей династии Хасмонеев, «царей, соучастников преступлений». При них «настолько наполнится население и предел обитания их преступлениями и обидами Бога, что те, кто творил беззаконие перед лицом Господа, судьями станут и судить будут, кто как пожелает». В следующей главе явно речь идет об Ироде:
«И придёт за ними царь дерзновенный, который не будет из рода священнического. Сей человек безрассудный и злой, и будет судить он их, как они того достойны. Истребит он вождей их мечом и в неизвестные места порознь положит тела их. Погубит старших возрастом и юношей не пощадит. Тогда страх пред ним будет великий в земле их, и станет вершить суд над ними, как вершили его египтяне, тридцать четыре года, и покарает их.
И породит он сыновей, кои будут царствовать не столь долго, и придут в землю их когорты мощного царя Западного, и одолеет он их и уведёт в плен, и часть храма их огнем сожжет, некоторых же распнет вокруг поселения их».
В тексте точно указывается несвященническое происхождение царя, время его правления — 34 года. Западным царем именуется римский полководец Вар, подавивший в 4 году до н.э. беспорядки, начавшиеся после смерти Ирода (ИВ. С. 117–118). Поскольку после 30 года н.э. два сына Ирода (правитель Галилеи Ирод Антипа и правитель северо-западных заиорданских провинций Филипп) находились у власти дольше, чем сам Ирод, то текст явно составлен между 6 годом н.э. (превращение собственно Иудеи в римскую провинцию) и 30 годом н.э. Обращает на себя внимание оправдание жестокой кары членов династии Хасмонеев: «они того достойны».
Несомненно, что еще более благоприятные сведения о личности Ирода, исходившие из среды его сторонников «иродиан», особенно иудеев диаспоры, для благосостояния которой царь много сделал, именно ввиду его хороших отношений с римлянами, до нас в основном не дошли. Это можно объяснить решительным разрывом талмудического иудаизма с эллинистической культурой после разрушения римлянами Иерусалима и Иерусалимского Храма в 70 году в ходе Иудейской войны и подавления второго восстания против Рима, возглавляемого Бар-Кохбой (132–135 гг.).
Тем не менее, иродиане существовали довольно долго в иудейской диаспоре, о чём может свидетельствовать недавно опубликованная важная работа петербургского слависта А.А. Алексеева{259}. Исследуя текст древнерусского перевода «Иудейской войны», он обратил внимание на интерполяции славянского переводчика, в которых имеются упоминания о мессианских претензиях Ирода. Алексеев указывает, что Епифаний Кипрский, по происхождению иудей, в сочинении Panarion omnium haeresium (Перечень всех ересей), законченном после 367 г. писал, что иродиане верили в мессианское предназначение Ирода[10]. В этой связи исследователь отмечает характерное изложение в интерполяции обстоятельств расправы над членами синедриона после захвата Иродом Иерусалима в 37 году до н.э. В легендарном изложении интерполятора члены синедриона обсуждают вопрос о явлении Мессии, но при этом решительно отказываются рассматривать в качестве Мессии Ирода, так как он не является потомком царя Давида и «необрезанный аравитянин». Последнее является типичным обвинением против Ирода его иудейских противников, именовавших его, правда, «идумеем» и не сомневавшихся в его иудейском вероисповедании. Далее сообщается, что об отказе признать Ирода Мессией царю донёс член синедриона Левий, который и подбил Ирода на истребление своих коллег. Этот же Левий, в котором Алексеев видит первосвященника Боэтуса, тестя жены Ирода Мариамны и на которой Ирод женился в 23 году до н.э., в изложении интерполятора подбивает Ирода и на истребление невинных младенцев. Как полагает Алексеев, древнерусский перевод «Иудейской войны» был выполнен в начале XIII века, вероятнее всего в Галиции, точнее в г. Львове, где была влиятельная иудейская община. Именно под её влиянием, как пишет Алексеев, «Левий (Боэтус) инициатор избиения младенцев, оказывается точно так же инициатором избиения Синедриона, то есть предателем и отщепенцем в самой иудейской среде». При таком изложении царь Ирод представляется жертвой обмана и провокации.
