Не обманула нас старая спекулянтка. Справка о последнем освобождении из мест заключения действительно находилась в книжке. Соответствовал ее показаниям и трудовой стаж. За всю свою долгую жизнь она честно трудилась только полтора года.

Трудовую книжку мы приобщили к уголовному делу. Она поможет суду лучше понять, сколь целеустремленно Анна Алексеевна Киселева занималась преступной деятельностью. Полтора года полезного труда из шестидесяти прожитых, вопреки ее расчету, не являются для нее смягчающим вину обстоятельством.

Дальше дело пошло лучше. Заговорила Раиса, вслед за ней разговорились и грузчики.

Проведенный следственный эксперимент подтвердил способ хищения початков и бобин из ящиков. Вскрыть их, изъять один-два килограмма пряжи и вновь прибить крышку никакого труда не составляло. Грузчики и кладовщицы Анька-большая и Анька-маленькая, как их назвали участники преступной группы, заявили, что именно таким способом они похищали пряжу — брали из каждого ящика понемногу, килограмма по два, чтобы было незаметно. Потребители не обращали внимания на незначительную недостачу. Тем более, что правилами перевозки и здесь предусматривалась скидка на усушку.

Доставили из Оренбурга Киселеву. Она по-прежнему утверждала, что переправила только то количество товара, которое было обнаружено. Нам же предстояло установить точное количество похищенной и перепроданной пряжи. Это можно было сделать только по почтовым извещениям на посылки, которые хранились в архиве почтамта Оренбурга. Еще находясь в этом городе, мы с Завалием предусмотрительно дали соответствующее задание. Были пересмотрены десятки архивных томов, перелистаны и перечитаны тысячи почтовых извещений. И все это ради того, чтобы найти двести двадцать четыре извещения на посылки общим весом около двух тонн. Широко организовала дело Анна Алексеевна! Не удивительно, что, даже почуяв опасность, она не захотела его бросить.

Но фактов обнаружения почтовых извещений и показаний их получателей о том, что в посылках была пряжа, высланная Киселевой, ей показалось мало. Она не признавала посылки своими, используя то обстоятельство, что обратные адреса были разные и отправители посылок значились под разными фамилиями.

Вот, например, как пришлось нам доказывать, что посылку по почтовому извещению отправил никто иной, как именно она.

При предъявлении очередного извещения ей задается вопрос:

— Вами отправлена посылка?

— Как вам не стыдно задавать мне провокационные вопросы? Вы же видите, извещение заполнено не моей рукой, отправителем является какой-то Губай Ибрагимов! — возмущается Анна Алексеевна.

— Все правильно, гражданка Киселева, почерк не ваш. Но извещение по вашей просьбе мог заполнить любой присутствующий в почтовом отделении. Странно не это. Странно, как Ибрагимов Губай мог отправить посылку из Чехова своей жене в Оренбург, если он два года назад умер. Прошу заметить, что его жена — та самая женщина, на квартире которой вас задержали.

— Ладно. По этому квитку ваша взяла, — вздыхая, соглашается Анна Алексеевна. — Давайте следующий.

— А следующий квиток, как вы выражаетесь, Анна Алексеевна, на посылку Жирновой из Рязани от Серафимы Смоляевой.

— Ну а это-то зачем вы мне шьете? Уж Чехов — куда ни шло. До него от Серпухова рукой подать. Откуда посылку отправить, можно найти и поближе. В Рязань-то я зачем поеду?

— А вот зачем, Анна Алексеевна, — отвечаем мы ей. — Серафима Смоляева — ваша племянница. Вы полгода назад были у нее в гостях в Рязани и оттуда отправили несколько посылок от ее имени. Она очень возмущена вашей бесцеремонностью.

И так по каждому документу. Чтобы его предъявить, приходилось проверять каждую фамилию.

Наконец изобличение преступной группы завершено.

Когда были подведены итоги, выяснилось, что из так называемого неходового товара Киселева сумела извлечь и для себя, и для своих сообщников немалую выгоду.

Грузчикам и кладовщикам она через Шапошникову платила за 1 килограмм по 50 копеек и столько же самой Раисе. В Оренбурге же со своих клиентов брала по 5 рублей. Те же, в свою очередь, сбывали пряжу кустарям по 10 рублей. Ведь эта пряжа необходима при изготовлении пуховых платков. В итоге каждый имел выгоду.

Килограмма пряжи кустарю хватало, чтобы на ее основе связать пять платков, которые он мог реализовать минимум за 300 рублей.

Через руки же Киселевой прошло свыше 10 тысяч рублей. Вот тебе и копеечное дело!

…Сейчас, когда время отодвинуло те события в прошлое, кажется, что они были ясны с самого начала и никаких сложностей при расследовании вроде бы не должно возникать. Но так только кажется.

Оглядываясь назад, мы часто недоумеваем и удивляемся: почему что-то было сделано нами именно так, когда можно было бы поступить иначе. Но когда находишься в гуще событий, то все, что делаешь, все выводы и принимаемые решения кажутся единственно верными.

Остается лишь сказать, что и Сергей Александрович Рагузов, и Николай Александрович Завалий, и полковник Алексей Филиппович Егоров — все они по-прежнему в строю, зорко стоят на страже интересов государства и нашего социалистического общества.

В последние годы в органах внутренних дел Московской области продолжается поиск новых, наиболее эффективных форм и методов предупреждения правонарушений.

В 1972—1973 годах в некоторых районах, в частности в Одинцовском и Орехово-Зуевском, на базе участковых пунктов милиции были созданы своеобразные формирования, позволившие объединить усилия милиции и общественности для профилактической работы среди населения. Убедившись в полезности этого начинания и учитывая опыт, накопленный в других областях страны, в 1974 году местные партийные и советские органы по указаниям областного комитета партии и исполкома областного Совета депутатов трудящихся помогли общественности организовать опорные пункты правопорядка во всех городах и районах Подмосковья.

Сегодня можно сказать, что создание их полностью себя оправдало. В этом можно убедиться на примере деятельности хотя бы одного из них.

Дачный поселок Малаховка, расположенный в живописном лесном массиве в 25 километрах от Москвы, хорошо известен жителям Подмосковья. Прекрасные парки, озера, сосновый бор привлекают, особенно в летнее время, тысячи москвичей. Малаховка постепенно разрастается, превращаясь в поселок с современными жилыми кварталами.

Одним из быстро растущих микрорайонов является жилой поселок Малаховского экспериментального завода Гипроуглемаша, где живет около 14 тысяч человек. Этот микрорайон считался наименее благополучным в поселке Малаховка. На его улицах, в садах и скверах случались нарушения общественного порядка, совершались и уголовные преступления.

По инициативе отдела внутренних дел исполкома Люберецкого горсовета в микрорайоне был организован и теперь активно действует опорный пункт охраны порядка. В соответствии с решением горсовета завод выделил под опорный пункт прекрасное помещение, обеспечил его мебелью и всем необходимым для работы. Сотрудники милиции и активисты общественных организаций повесили плакаты, стенды, графики, диаграммы. На видных местах появились выписки из указов Президиума Верховного Совета СССР, а также из постановлений ЦК КПСС и Совета Министров СССР по вопросам организации борьбы с преступностью, пьянством и о работе добровольных народных дружин. В одной из комнат разместились товарищеский суд, уличные и домовые комитеты, в другой — штаб ДНД, в остальных четырех — совет опорного пункта, участковые инспектора милиции, детская комната на общественных началах, родительский комитет, советы ветеранов и наставников.

Работу общественных организаций, представленных в совете опорного пункта, и участковых инспекторов милиции координирует совет опорного пункта во главе с секретарем парткома экспериментального завода Виталием Алексеевичем Дмитраком. Вся работа строится на основе плана, который ежеквартально утверждает совет опорного пункта. Его работе помогают дирекция, партийный комитет и все общественные организации завода. Не стоят в стороне от этих забот и депутаты поселкового Совета.