— Де Монруа до мозга костей! — сказал Харви и потрепал Флориана по голове, а Манди он усадил на медвежью шкуру. — Добро пожаловать в семью, сестра.

— Когда вырастешь, то будешь владеть не только этим, а многим еще, — сказал Александр Флориану.

— А я должен? — спросил тот.

— У тебя должно быть еще что-то, кроме меча.

Одна рука Александра лежала на ножнах, другая обнимала Манди.

Манди сначала посмотрела на сына, потом на Александра и наконец на Харви.

— Ведь мы должны поддерживать друг друга?

…На снегу виднелась кровь, снег под ней подтаял, и образовались проталины с розовыми каемками снега; здесь недалеко был убит кабан. Небо было свинцово-серым и тяжелым, без единого проблеска солнечного света.

Томас Стаффорд рассматривал собак, помахивая охотничьей плеткой. Три гончие были ранены, но так и должно было быть; кабан — это не тот зверь, на которого можно охотиться безнаказанно, — один человек был ранен.

Охота оказалась слишком долгой, уже вечерело. К тому времени, когда он поехал домой, ноги почти вмерзли в стремена, челюсть сводило от холода, а кости напоминали о тяжести прожитых лет. Крестьяне платили ему по марке за каждую шкуру. Но в такую отвратительную погоду грань между охотником и предметом охоты становилась куда менее четкой.

На прошлой неделе молодого угольщика из Вутон Монруа нашли разорванным волками недалеко от Кранвелльского монастыря.

Томас знал, что все сейчас сидят возле очага, рассказывают истории, готовятся к Рождеству и празднику святого Стефана, но это будет дня через три. Его собственным рождественским ужином будет дикий кабан; он будет ужинать в одиночестве, в компании ножей и вилок.

Он мог поехать на юг от Винчестера, провести время с Ранульфом из Честера и Ферерсом из Дерби, но не мог отделаться от мысли о предстоящем зимнем суде Иоанна. Это означало соблюдать формальности и быть вежливым с людьми, которым так и хотелось заколотить все зубы в глотку.

А эта дурацкая путаница на коронации юной королевы в октябре…

Человеку принадлежат земли, но необходим наследник, которому перейдут эти земли. Если бы Жерве успел бы родить сына или у него хватило бы сил пережить лихорадку… Или если бы дочь не сбежала с каким-то безземельным рыцарем и не закончила жизнь где-то в Нормандии, в лагере турнирщиков…

Желудок Томаса, как всегда из-за нервов, разболелся. Слишком много желчи — так говорил врач, хотя что он может знать?

Неожиданно он понял, что его угнетает убийство кабана. Слишком много общего было у него с этим зверем: он точно так же никогда не сходил с намеченной дороги — пусть сходят другие.

Охотники выбрались из леса на дорогу. На снегу всюду виднелись следы от телег, полукруглые — от лошадиных подков и заостренные — от прочего скота. Кучка навоза говорила о том, что здесь была как минимум одна лошадь.

Томас окончательно выехал на дорогу и начал с нескрываемым любопытством рассматривать следы: одни были обычные, а другие более глубокие. Наверно, наездник и навьюченная лошадь; он немного успокоился, увидев позади себя рыцаря с двумя лошадьми. Совсем рядом с ним стоял конь гнедой масти и могучего телосложения.

Томас с видом знатока принялся осматривать лошадей. Животные были крупными, потому что и сам наездник был велик: свыше двух ярдов ростом, с широкими плечами и узкими бедрами. Из-под гамбезона торчала полоска голубой туники, которая указывала на то, что незнакомец состоятелен настолько, чтобы носить голубой цвет. Руки незнакомца были руками закаленного в боях воина: жесткие, твердые, лицо, которое, наверно, некогда было красивым, сейчас было обезображено. Томасу не составило труда увидеть внушительный меч, висящий на бедре незнакомца.

Всадник, очевидно, был человеком полезным, но опасным. Сейчас не опасным, пока эти руки держали жесткий ремень.

Обычно Томас в дороге не вступал в разговоры, но любопытство заставило его прервать молчание, выпустить поводья и поприветствовать незнакомца.

Воин ответил ему достойно.

— Куда ты держишь путь, незнакомец?

— В Стаффорд, мой лорд, для того чтобы встретиться с вами.

— Вы знаете меня? — Неприятный холодок пробежал по спине у Томаса, и он почувствовал себя неуютно.

— Я видел вас на коронации королевы, мой лорд, в Лондоне.

— Что вы делали там?

Томас с ненавистью подумал о том, что его видели, на него смотрели, а он даже не заметил. Это еще раз утвердило в нем мысль, что охотник тоже может стать объектом охоты.

— Я был на службе у Уильяма де Броза, мой лорд.

— А сейчас нет?

— Это будет зависеть от вас, — с этими словами рыцарь приблизился и встал возле Томаса.

— Почему это может зависеть от меня? У де Броза в два раза больше земли и власти, чем у меня. Я полагаю, что он может вам заплатить.

— Я приехал не за деньгами, а за наградой.

— За наградой? За какой наградой? — В голосе Томаса прозвучали воинственные нотки.

Томас желал, чтобы этот далеко не лучший порыв ярости как можно быстрее прошел, и он смог спокойно поговорить с незнакомцем.

— У меня есть для вас важные сведения. — Незнакомец пропустил поводья через пальцы.

— Какие же сведения?

— О вашей внучке, Манди де Серизэ. Я, наверное, смогу помочь вам найти ее.

Холодный пот потек по спине у Томаса. Он подумал о том, что этот солдат ничего не знает, но лишь на мгновение. Затем понял, что незнакомец говорит о том, что поиски, предпринятые так давно, были не напрасны; потом вспомнил своего сына, умершего три зимы назад.

— Если вы действительно знаете, то нам нет необходимости ехать в Стаффорд, — сказал он, демонстрируя максимальную терпимость. — Если вы действительно знаете что-нибудь о ней, то мы поговорим, а если нет, то вы просто потратите свое и мое время.

Шрамы, казалось, еще более углубились на лице рыцаря; он улыбнулся.

— Поверьте мне, я обещаю. Я видел ее на прошлой неделе и даже разговаривал с нею.

— На прошлой неделе? — Томас прищурившись посмотрел на него. — Тогда она здесь, в Англии?

— Я расскажу вам, как только мы обсудим вопрос о вознаграждении.

В итоге Томас согласился.

— Сначала, правда, я хочу узнать, кто вы и что хотите, в противном случае мы с вами ни о чем разговаривать не будем.

Выслушав это, нежданный компаньон согласился.

— Меня зовут Удо ле Буше. Я находился на службе в нормандских войсках при королях Ричарде и Иоанне. Я вел переговоры о женитьбе на вашей внучке, но ее опекун оказался предателем и дело сорвалось.

Томас уставился на незнакомца.

— Вы говорите о переговорах. Вы понимаете, что мы никакого договора не заключили?

— К сожалению, нет, у меня ничего нет, кроме тех слов, которые я произнес.

— Вы, наверное, не предполагали, что я соглашусь, — Томас сказал это весьма грубо, даже несколько издевательски.

Его дочь убежала со странствующим рыцарем, но, в конце концов, молодой человек, младший отпрыск доблестного нормандского дома, получил хорошее воспитание.

Это была первая добрая мысль, которая у него возникла об Арнауде де Серизэ.

— Нет, нет, мой лорд. Но я думаю, что размер награды должен возместить и мою потерю. Я знаю, что вы захотите, чтобы она обручилась с кем-нибудь другим.

Они выехали на узкую грязную дорогу, которая вела к могучим деревянным воротам замка.

В замке Томаса наиболее примечательными были стены и башни, которые, вероятно, являлись свидетельством его власти.

— Вы хотите денег, которые вам никогда не принадлежали.

— Я просто прошу вознаграждение за свое молчание, а что касается денег, то вашими они тоже никогда не были. — Он склонил голову, а потом пристально посмотрел на Томаса. — Выгоды не будет ни вам, ни мне.

— Знайте свое место, — Томас сказал весьма холодно, но не прервал общение. Ле Буше был нужен ему, и они оба это прекрасно знали.

Ле Буше холодно усмехнулся.

— О, не беспокойтесь, я его всегда знал.