— Вызови «неотложку», — посоветовал рыцарь. — Конечно, это нас немного задержит…

— Постой! А зачем «неотложка»? Я ведь могу попробовать и сам. Практика в этом деле у меня есть.

— Ты хочешь вложить в нее другую душу?

— Нет, просто поддержу ее энергией.

— Ну что же. Действуй.

Олег подошел ближе к старухе, присел на корточки и всмотрелся в темно-синий силуэт. Фиолетовый шар завертелся, словно пытаясь убежать, но это не было ему дано. Олег как-то сразу понял, что уничтожение сканера может вызвать инсульт у носителя, и поэтому очень осторожно положил ладони на виски старухи. Шар замер и стал быстро уменьшаться. Молодой человек пропустил сквозь него легкий разряд, и фиолетовый цвет начал медленно бледнеть. Неуловимо для глаза сканирующий шар быстро поменял все цвета радуги, пока не стал совершенно желтым, ослепительно сияющим, словно расплавленное золото. Олег соединил ладони и втянул в себя это яркое сияние. Почти тотчас же едва трепещущее сердце старухи резко сократилось и принялось биться с удивительной энергией. Синий цвет сбежал к конечностям и, ударившись в кончики пальцев, потерял свою интенсивность. Весь силуэт стал салатовым, как у совсем юной девушки.

Олег поднялся, чтобы в целом охватить взглядом проделанную работу.

— Можно, конечно, еще что-нибудь попробовать, — с сомнением произнес он. — Но, по-моему, и этого достаточно.

— Надеюсь, что оплатой тебе будет искренняя благодарность, — предположил рыцарь.

— Не думаю. Она осознает свое новое состояние далеко не сразу. Поэтому благодарности ждать не приходится. Вам уже лучше? — обратился он к старухе, которая открыла глаза и резко, не по-старушечьи, села.

— Ходят здесь всякие, — зло ответила она, легко поднялась и пошла прочь, бормоча: — Милиции на вас нет!

— Неплохо! — похвалил Олега Рададор, когда старуха отошла на некоторое расстояние. — Однако вернемся к нашим баранам.

— Послушай, а нельзя ли как-нибудь иначе проникнуть к центру этого пятна?

— Что ты имеешь в виду?

— Видишь ли, я не могу переступить себя. Оно засасывает меня, и я не могу…

— То есть ты просто боишься проникать сюда сверху? — уточнил рыцарь.

— Ну да, я увереннее себя чувствовал бы, если как-нибудь сбоку или по касательной.

— А попробовать разрядить зараженную местность ты не хочешь?

— Я уже. думал об этом. Слишком много займет времени подготовка, и нет полной уверенности, что это поможет.

— Правильно. С этим, скажем прямо, небольшим источником можно было бы справиться и таким способом, но впереди нас ждет другой, который, возможно, питает зло на значительном пространстве. Что же, давай попробуем проникнуть по горизонтальной плоскости. Ты отметил глубину залегания источника?

— Метра три вниз.

— Это не очень глубоко. Кстати, ты обратил внимание, куда упала наша пациентка?

— Вон там, прямо на… на дренажный колодец!

— Совершенно верно! Сам того не желая, наш противник показал нам пути к наступлению!

Олег подошел к колодцу и, сам себе удивляясь, легко открыл тяжелую чугунную крышку. Из мрачных глубин на него дохнуло застоялой теплой сыростью. Вниз уходили покрытые ржавой чешуей скобы. Поправив очки, молодой человек опустил ноги в черное отверстие и начал спуск. Сквозь стекла очков он увидел совсем недалеко от себя темно-фиолетовый сгусток, плавно кружащийся на месте. Казалось, только протяни руку — и он будет твой. Олег так и сделал. Но расстояние оказалось несколько большим, чем он предполагал. Повинуясь порыву, Хранитель отделился от своего носителя и проник в глубь земли.

Сгусток казался сначала совершенно бесформенным, но потом постепенно приобрел конфигурацию. Это был скрюченный, подтянувший колени к голове труп человека. Олег вспомнил про случайные захоронения, о которых совсем недавно говорил Рададор. Он осторожно протянул руку и коснулся изогнутой спины тела. Оно среагировало как стрелка компаса на появление магнита. Все члены вдруг распрямились, и фиолетовый сгусток промчался мимо нашего героя, словно пущенный из катапульты. Олег едва успел посторониться. Через секунду он снова поймал агрессора и потянул его наверх. Тот вырывался, и невозможно было понять, то ли неизвестный хочет сбежать, то ли вступить в борьбу. Уже ближе к поверхности земли Олег вдруг вспомнил, что практически все оружие осталось у носителя, и, если он выволочет противника на свет Божий, сражаться с ним придется голыми руками. И они снова устремились в глубину.

Противником Олега на этот раз был известный в свое время разбойник. Задолго до Отечественной войны 1812 года он со своими «ребятушками» «пошаливал» на Рязанском тракте. Народ в ватаге подобрался лихой, и не многие решались проезжать эти места без надежной охраны. Однако и это не всегда спасало. Разбойники не брезговали ни купеческой казной, ни скудным скарбом едущего на ярмарку в Москву крестьянина. Ловко орудовали они дубинкой и кистенем, не щадя ни пешего, ни конного. Попытки очистить дорогу от лихих людей не привели к успеху — дремучие леса служили надежным укрытием. Нельзя, однако, было утверждать, что банда процветала. Возможно, что сам Бог наказывал этих грешников. Они гибли один за другим в стычках с обозной охраной, в междоусобицах, сопровождающих дележ добычи, или просто исчезали. Атаман, которого именовали Антипка — разбойник, был жесток и скор на расправу. Но, несмотря на ужас, посеянный им в душах сообщников, дисциплины в ватаге не было никакой. И то, что Антипка мог хоть как-то управлять этим сборищем головорезов, было обусловлено только его непомерной силой и неукротимостью нрава.

Но вот однажды на тракте появилась крытая бричка, принадлежавшая рязанскому помещику Изюмову. Помещик был небогат, как и многие мелкопоместные дворяне, но было в его доме одно сокровище — красавица дочь. Ей только-только исполнилось пятнадцать, и отец вез ее представить своей московской сестре, в замужестве княгине Н. Путь по разбитой возами, почти непроезжей дороге был долог и утомителен, и путешественников поддерживала мысль о том, что от деревни Выхино до Москвы — рукой подать и уже к вечеру их, возможно, примет под свой кров богатая родственница. В предвкушении своего выхода в свет Анюта — так звали дочь помещика — очень волновалась. Она то торопила время, желая поскорее увидеть златоглавые соборы Кремля, то, пугаясь неизвестности, хотела хоть на минуту остановить возок. Она одновременно мечтала о выходе в свет и боялась его.