— Танк?
— Я слушаю.
— Начинай мелкий ремонт, но снаружи, до наступления ночи, не копайся. Днем все это должно выглядеть естественно. Чтобы ни у кого не возникло и мысли, что здесь что-то есть. Я прогуляюсь и, возможно, вернусь только к вечеру. В твоем распоряжении остаются Первый и Второй… Все ясно?
— Да.
Я вылез наружу и, захлопнув люк, присыпал его сверху землей. Потом развернулся и размеренно зашагал к насыпи. У меня с собой в сумках на поясе были все необходимые приборы, а также запас еды и воды на день. Если мы оказались недалеко от того поселения, куда, собственно, и ехали, то, возможно, моя прогулка может продлиться чуть дольше, чем я сказал танку…
По утренней прохладе шагать было необычайно легко и приятно. Я весело насвистывал какой-то мотивчик и был в самом наилучшем расположении духа. Не каждый день мне выпадала возможность выбираться живым из ледяной могилы селя и поэтому настроение у меня было приподнятым. Быстро добравшись до насыпи, я посмотрел назад. Никаких следов! Это хорошо. Взобравшись на насыпь, я огляделся. От горизонта до горизонта вокруг меня простиралась степь. По насыпи была проложена дорога, когда-то посыпанная гравием. Но он уже давно был втоптан в грязь, а в колеях блестели лужи. Сама насыпь и дорога вместе с ней проходили с севера на юг, пролегая примерно параллельно горам. Я выбрал южное направление и бодро зашагал вперед…
Вскоре озеро скрылось из виду. Жара медленно нарастала, и где-то к девяти часам утра я уже подрастерял большую часть своего хорошего настроения. Вокруг все так же тянулась выжженная солнцем степь. Удивительно, как только могли в таком климате выживать мясистые растения, которыми была обсажена дорога! Я проникся невольным уважением к природе… Или к ученым-генетикам, создавшим такой вид…
Под палящими лучами солнца лужи высыхали, а грязь растрескивалась. Я не спеша шел по обочине дороги, размышляя о разных мелочах…
Из марева показались невысокие голые холмы и дорога свернула к ним. Ну хоть какое-то разнообразие! Дойдя до первого и осилив подъем на вершину, я даже не сразу осознал открывшуюся передо мной картину. А все жара виновата… Внизу был небольшой зеленый оазис. Среди раскидистых чешуйчатых деревьев виднелись опрятные белые домики. Между ними пролегали дорожки, утопающие в высокой зеленой траве… Самый что ни на есть естественный и мирный вид. Вот только это не Утопия, а Ариэль, и мне надо было бы проявить хоть какую-нибудь осторожность, а не лезть очертя голову в этот поселок… Но мысль проводить разведку с биноклем, лежа в пыли и под палящим солнцем, была мне совершенно непереносима. Я отбросил слабые сомнения и зашагал с холма под прохладную сень деревьев.
Петляющая дорога внутри поселка была посыпана мелким гравием и идти по ней стало труднее. Высокие живые изгороди окружали домики. А вот людей я, кстати, пока не видел совсем. Что бы это значило? Вскоре я вышел на небольшую площадь с вялым фонтаном в центре. В середине фонтана стояла бронзовая статуэтка старца, вглядывающегося в неведомую мне даль. По бокам площади возвышались четыре двухэтажных здания. Вывески утверждали, что в первом расположены гостиница и бар, во втором — магазин, в третьем — администрация, а на четвертом вывесок не было вообще. Я в некотором замешательстве остановился. До этого мне как-то не приходило в голову, что все может быть так просто… Я направился было к магазину, но на полпути остановился. Деньги. Что они используют в качестве денег? Скорее всего межкредиты, но они у меня на универсальной карточке… Я не был уверен, что здесь в ходу электронные деньги. А бумажных у меня почти не было, да и местные наверняка создали свою собственную валюту… Тогда куда мне идти? Бар и гостиница отпадали по тем же причинам. Администрация? Но где администрация, там и полиция, а мне с ними не хотелось пока что иметь дело… Послышалось тихое жужжание и хруст гравия. На площадь выехал небольшой открытый автомобильчик камуфляжной раскраски. Объехав фонтан, он остановился у здания без вывески. Его водитель, невысокая и ладно сложенная девушка, с выразительными формами, светлыми, коротко остриженными волосами и живым лицом, с любопытством взглянула на меня и, спрыгнув с сиденья, зашла в тот дом. Я внезапно осознал, что одет в пропыленную защитную форму Федерации, а она всего лишь в легкую тунику… То еще, надо сказать, ощущение. Но зато я теперь знал, куда мне пойти и кого порасспрашивать.
С деланно равнодушным видом я огляделся по сторонам и зашагал к безымянному зданию. Обойдя машину, я толкнул дверь и вошел внутрь. И остановился как вкопанный. Ну почему я решил, что полиция обязательно размещается в здании администрации? А она оказалась здесь. От столов, заваленных бумагами, на меня подняли глаза трое в форме. Девушка, стоя у дальнего стола, тоже обернулась и с еще большим удивлением стала меня разглядывать. Из-за конторки сбоку вышел коренастый человек с лицом профессионального боксера и офицерскими нашивками на рубашке и замер, оглядывая меня… А потом с трудом спросил:
— Что… вам угодно?
Его взгляд прошелся по сумкам на моем поясе и зацепился за рукоять бластера, высовывающуюся из кобуры… Человек мгновенно выхватил здоровенный огнестрельный пистолет! Прицелившись точно в середину моего лба, он процедил сквозь зубы:
— Медленно подними руки за голову…
Я наконец начал понимать, какую глупость совершил. Не спрятать бластер! Я мысленно представил, как мой преподаватель разведывательных наук в Академии хватается за голову и в сердцах ставит мне незачет… А здесь все это может закончиться еще хуже, чем «неуд». Я осторожно заговорил:
— А почему я не могу носить оружие?
До меня донесся изумленный шепот сбоку: «Вот это акцент!», но офицер никак не отреагировал, только зрачки его серых глаз чуть-чуть расширились. Он повторно процедил:
— Руки, или я стреляю…
Я нехотя подчинился. Он, не спуская с меня глаз, протянул руку и, расстегнув кобуру, вытащил мой бластер… И замер, удивленно разглядывая его. Потом, не сказав ни слова, осторожно положил его на стол сзади и бегло обыскал меня. Арбалет-пулемет он, однако, так и не смог найти. Убедившись в отсутствии иного оружия, он немного успокоился и позволил одержать верх своему любопытству, выразившемуся в том, что он взял бластер и стал его вертеть в руках. Сбоку донесся вопрос:
— Эй, парень, а откуда у тебя такая игрушка?
Я повел плечами:
— На дороге валялся.
Офицер хмыкнул:
— Ну да, вместе с кобурой… Я таких отродясь не видел, хоть и прослужил в армии пять лет. Их бластеры побольше и помощнее будут… Так откуда ты его взял? Не помнишь?
Он внимательно оглядел ствол:
— Ни клейма производителя, ни серийного номера… Подозрительно все это… Документы ты, естественно, забыл дома?
Я сдержанно кивнул, оглядывая помещение… Окна явно бронированные, а дверь с дистанционным замком. Так просто отсюда не улизнуть… Мой взгляд зацепился за некий плакат на стене… Обычный настенный календарь. Сверху вид горного водопада, снизу двенадцать месяцев. И год. Год… Семьсот сорок первый. Я еще раз пробежался глазами по цифрам… Нет, все верно. Неожиданно ощутив слабость, я нашарил сзади стул и буквально свалился на него… Мне что-то говорили, но я не воспринимал слов. Прошло сто тринадцать лет! Абстрактные опасения неожиданно оказались самой жизнью. Больше века… Все, кого я знал, давно мертвы. Сменились целые поколения. А я здесь чужак. Здесь… Где здесь? И где теперь мой дом? Но я все-таки жив, и жизнь не угасла! Я качнул головой, мысленно соглашаясь сам с собой… И мысленно прикинул: ну вот я и здесь. Пора шокировать окружающих неандертальностью повадок… То. что я оказался способен на самоиронию, весьма приподняло мой дух, уже собравшийся было окончательно упасть. И я улыбнулся. Я жив и буду жить дальше!
Мир рывком вернулся на свое место, и я вновь обрел способность воспринимать окружающее. На меня встревоженно глядел офицер, совсем забыв про свой пистолет в опущенной руке. Кто-то протянул мне стакан воды, и все еще слабыми руками я взял его и залпом опорожнил содержимое. Мне немного полегчало, и я сумел пробормотать:
