Никто не смотрит на меня.
- Ага.
Без меня. Они не нуждаются во мне после всего этого. Думаете мелочно то, что для меня это ощущается будто пинок в живот? Ага. Но я говорю ребятам то, что им нужно услышать. Глубоко вздыхая, я выдавливаю слова, говоря их уверено и глядя каждому из парней в глаза.
- И вы надерете им задницы.
Звук соглашающихся реплик разносится по комнате, но они воодушевлены не на полную силу.
Слава богу, или кто бы там не слышал мои мольбы, медсестра пробирается сквозь толпу и начинает выпроваживать парней из палаты. Они уходят. Я был на их месте и знаю, как сильно ребята жаждут сбежать отсюда. Я сам хочу последовать за ними.
Один за другим они направляются к двери, перед этим пожав мне руку или похлопав по плечу, пробормотав: "Выздоравливай" или что-то в этом роде. И каждый раз, это ощущается будто еще один гвоздь в моем гробу. К тому времени, когда остаемся лишь мы с Греем, я так сильно ощущаю себя одиноким, что начинаю потеть. Выцарапайте это из меня, я хочу Анну. Я хочу забыться в ее теплом запахе, ее сладком тягучем голосе или просто гладкости ее кожи.
Но Грей задерживается. Он хмурится, открывает рот, закрывает его, а затем снова старается что-то сказать.
- Мы выиграли, потому что наша оборона закрыла им все возможные ходы. Мы не заработали ни одного очка. Наша пресловутая продуктивность улетучилась, когда тебя исключили.
Мое горло сжимается, и я тупо смотрю на тонкую ткань своего вафельного больничного одеяла.
- Ты один из великих, Дрю. Не забывай этого.
- Был, - бормочу я.
Он делает шаг ближе, перемещаясь в мое поле зрения.
- Есть, - его выражение лица сурово. - Ты еще не закончил.
Анна входит в палату, но останавливается, когда ее взгляд встречается с моим, а затем порхает к Грею, она явно обеспокоена, что прервала нас. Грей бросает на нее сердитый взгляд, но потом снова смотрит на меня. Двигаясь быстрее, чем я ожидал, он тянется и ерошит мои волосы, несильно толкая мою голову назад.
- Люблю тебя, ты тупой ублюдок, - голос Грея неровный, и тогда я осознаю, как возбужден он был. Я бы тоже был в подобном состоянии, если бы увидел его сломанную, будто ветку, ногу.
- Аналогично, - говорю я, откашливаясь.
Он быстро отступает задом-наперед, посылая Анне маленькую улыбку.
- Позаботься о нашем мальчике. Увидимся завтра, Дрю.
Завтра. Когда я выберусь на свободу из этого места. Даже несмотря на то, что я считаю секунды до этого дня, подсознательно меня захлестывают черные волны паники.
Анна садится обратно на свое место. Я беру ее за руку и не отпускаю.
НОЧЬЮ, КОГДА МЕНЯ снова вышвыривают из палаты Дрю, я хватаю его ключи и направляюсь к нему домой. Да, я по сути вламываюсь в чужой дом, но мне нужно кое-что сделать. Машина Дрю на подъездной дорожке, возможно, один из его коллег по команде доставил ее сюда, использовав запасной ключ. На крыльце горит свет, и сзади дома тоже виден свет, очевидно, исходящий из кухни. Это вдохновляет меня нанять кого-то, чтобы обеспечить лучшую защиту его дому.
В одной руке удерживая тяжелый пакет с бакалеей, второй я открываю замок и распахиваю дверь, толкаясь бедром. Посреди гостиной я замираю, замечая массивную фигуру, появившуюся со стороны кухни. Естественно, я вскрикиваю и бросаю ключи в нападающего. С громким звоном они отскакивают ото лба Грея Грейсона, прежде чем с дребезгом упасть на пол.
- Что за любвеобильное приветствие? - он хватается за голову и смотрит на меня.
Смутившись и все еще ощущая бешеное сердцебиение, я оглядываюсь.
- Большинство людей уклоняются от летящих в них предметов.
- Ага? - все еще хмурясь, он сгребает связку ключей одной рукой. - Большинство людей не врывается в дома и не бросает ключи в голову невиновной жертве.
Поскольку пакеты с продуктами врезаются мне в руку, я проталкиваюсь мимо Грея и опускаю сумки на столешницу.
Он заходит на кухню, где на плите в горшке что-то готовится. Запах фантастический.
- Я не знаю, - он буравит меня глазами. - Ты спрашивала Дрю о том, можешь ли использовать его ключи, чтобы попасть к нему домой?
Попалась.
Я пожимаю плечами.
- Дрю был немного занят, - я начинаю выгружать продукты. - Я просто собиралась приехать сюда, убраться и оставить ему какую-то еду на неделю. Но я не знала, что у него уже есть постоянный повар.
Удивительно, но Грей улыбается.
- Это бартерная система. Я готовлю, а Дрю позволяет мне здесь зависать.
От самой идея того, что Грею нужно затевать бартерные отношения, чтобы побыть в компании Дрю у меня болит сердце за этого парня. Я знаю, что он не особо мне доверяет, но в целом Грей мне нравится.
Я бросаю еще один взгляд на горшочек.
- Что ты готовишь?
- Суп, - Грей помешивает его, словно это требующий деликатности отвар.
- Какой? - выпытываю я, кривя губы.
- С белыми бобами, сосисками и кукурузой.
В ответ мой живот урчит. Я не ела весь день.
- Боже, я люблю суп.
По удовлетворенному выражению лица Грея могу сказать, что сказала что-то правильное.
Наклоняясь вперед, чтобы еще раз понюхать пряный аромат, я почти что танцую от нетерпения.
- Когда он будет готов?
Светлые брови Грея приподнимаются в фальшивом возмущении.
- Это для Дрю, женщина. Приготовь свой собственный ужин.
- О, да ладно. Одна порция не нанесет урона. К тому же, - я достаю пакет с яблоками, - я собираюсь испечь пирог. И весьма уверена, что смогу поделиться с ним в обмен на суп.
В глазах Грея вспыхивают искры, и он облизывает губы.
- Ты реально умеешь печь?
- Умею ли я печь? Ты серьезно только что спросил меня об этом?
- Ах... - он поднимает свои руки в знак капитуляции. - Спросил тебя о чем? Я не говорил ни о чем, кроме нашей сделки.
Умный парень. Я улыбаюсь.
- Хорошо. Значит, раз мы договорились, ты можешь помочь мне почистить яблоки.
- Его угораздило втюриться в задиру, - бормочет Грей себе под нос. Однако при этом он улыбается. И в конце концов наше время наедине проходит хорошо.
Глава 31
ДРЮ ОТПУСКАЮТ ИЗ больницы, и он ведет себя так, словно выходит из тюрьмы.
- Наконец-то! Где моя одежда?
Доктор смеется над его энтузиазмом. Так что когда Дрю встаёт с больничной койки и спешно хромает к ванной, задняя часть его больничного халата распахивается, демонстрируя миру его голый зад. Я закатываю глаза, а Грей фыркает. Кроме нас здесь присутствует еще тренер Дрю.
Бэйлор возвращается, одетый в мешковатые баскетбольные шорты и футболку с длинным рукавом, которая обтягивает его стройное тело в области груди.
- Не могу дождаться, чтобы убраться отсюда.
- Я бы стал волноваться, если бы ты хотел остаться в больнице, - говорит тренер Смит, улыбаясь. Он довольно строгий мужчина, но я могу заметить его привязанность к Дрю.
Все хорошо, пока не приходит медсестра с инвалидной коляской.
- Готовы отправиться домой, мистер Бэйлор?
Дрю смотрит на коляску, будто это ядовитая гадюка.
- Ага. Но я не воспользуюсь этой штукой.
Она терпеливо улыбается ему.
- Боюсь, это постановление больницы. Даже для вас, - в ее взгляде виден стальной стержень, и раздражение Дрю нарастает, потому что мы все знаем, он не станет с ней спорить.
- Ладно, - он спускается со своей кровати и на одной ноге допрыгивает до коляски. Дрю не смотрит ни на кого, пока медсестра устраивает его ногу на выдвижной подножке и по-дружески похлопывает парня по руке.
- Готовы?
- Да, - ему ненавистно находиться в инвалидной коляске. Каждый мускул его тела, его угрюмый взгляд излучают эту ненависть. Сумасшедшее харканье ногтями - вот как мой дед назвал бы выражение лица Дрю.
- Хорошо. А сейчас мне просто нужно знать, что у вас дома есть кто-то, кто бы о вас позаботился в следующие несколько дней.