— Соблаговоли уделить мне минутку, Ричард.

Ричард задержался с отцом, а Элен, сопровождаемая Симоном, отправилась к себе. У порога спальни она уже собралась проститься с Симоном, во заслышала в темном коридоре торопливые шаги.

Хьюго де Визн, тяжело дыша, догонял их.

— Вы заблудились, сэр? — мгновенно насторожился Симон. — Я помогу вам найти ваши покой.

— Спасибо, мальчик, во я не нуждаюсь в твоих услугах. Иди своей дорогой.

— Вы здесь гость, и вам не стоит блуждать по замку в одиночестве. Сэр Ричард снесет мне голову, если с вами что-нибудь случится. Не дай бог, если вы споткнетесь в потемках.

— Я не спотыкаюсь, когда иду к дели, — твердо заявил барон Равенсгейт. — Исчезни, юнец!

Приказ старшего сеньора был для юноши законом. Симон неохотно подчинился.

Де Визи и Элен остались наедине. Расстояние всего в один шаг разделало их. Черные глазки де Визи сверкали даже в темноте, как отполированный агат.

— Не продолжить ли нам столь приятно начавшийся вечер, милая леди?

—  — С какой целью? — спросила Элен, притворившись, что не поникает его шутливого тона.

— С той самой, какая вам по нраву, — расплылся в улыбке барон. — Я догадываюсь, что вы не из тех женщин что тратят время на пустую болтовню.

— Да, я предпочитаю дела словам.

— У нас много общего, Элен. Кое-чем я могу вас заинтересовать.

Его рука так и тянулась обнять ее стан, но Элен перехватила эту похотливую руку и зажала во внезапно обретших силу пальцах.

— Что же может мне обещать владетельный барон Равенсгейт?

Встретив сопротивление, де Визи не растерялся. Он произнес доверительно:

— Я буду честен до конца в надежде, что мы поладим. От меня не укрылось, что вы недолюбливаете Ричарда Бассета. Он удерживает вас здесь силой. Возможно, кое-кто сможет помочь вам вырваться на волю, если будет достигнуто соглашение.

Сердце Элен мгновенно отозвалось на этот прозрачный намек, но разум тут же предупредил, что ей надо быть предельно осторожной.

— Вот как? А что мне надо делать, чтобы прийти, как вы выразились, соглашению?

— Пока не знаю. Не будем загадывать наперед.

С таинственной улыбочкой де Визи приблизился к ней вплотную, заталкивая в темноту дверной ниш и.

— В одном лишь могу вас уверить — я щедро оплачиваю оказанные мне услуги.

Элен сразу же исполнилась к нему презрением, но не подала виду. Пусть этот мужчина принимает ее за дурочку, она не станет его переубеждать.

— Не представляю, чем я могу услужить вам, сэр… Де Визи издал смешок.

— Как ловко ты ведешь свою игру, малютка, — перешел он на фамильярный тон.

Де Визи игриво щипнул ее за щеку, как бы невзначай коснулся ее груди.

— Подумай о том, что я сказал, Элен. В накладе ты не останешься, если будешь слушаться меня. Ричард не вечно будет здесь хозяином, поверь мне.

Разговаривая с отцом, Ричард невольно обращал свой взгляд в направлении, куда удалилась Элен.

— Ты, наверное, сын, желаешь узнать, по какой причине мы нагрянули к тебе?

— Разумеется, отец.

— Дело в том, что я болен. Настолько болен, что лекарь сомневается, что я когда-нибудь оправлюсь.

Ричард нахмурился:

— Почему мне не сообщили раньше?

— У тебя были более важные заботы, чем здоровье старика. И я не упрекаю тебя, что ты мало интересовался мною и домашними делами. Так и должно быть.

Сэр Джон робко улыбнулся. Ричард начал было возражать, но старик прервал его:

— Выслушай меня, Ричард. У меня накопилось многое на уме, и я предпринял далекое путешествие, чтобы высказать хоть часть своих мыслей вслух. Я давно мечтал повидаться с тобой, но ты обходил Уайтбридж стороной. И за это тоже я тебя не упрекаю. Но боюсь, что дни мои сочтены. Правда, напоследок Господь одарил меня радостью. Благословенная весть о твоей женитьбе и то, что де Визи предоставил нам эскорт, — это ответ на мои молитвы.

Проигнорировав слова отца о предполагаемой женитьбе, Ричард заострил внимание на странных действиях Равенсгейта.

— Странно, что де Визи проявляет такой интерес к нашей семье, — произнес он не без иронии. — Мне еще понятно, что он забавляется с Филиппом, как с дрессированной собачкой, но зачем ему искать жениха для Изабель — ума не приложу. Готов побиться об заклад, что у него уже есть на примете какое-нибудь омерзительное чудовище. Все, что он ни делает, направлено лишь на то, чтобы ужалить меня побольнее.

В приступе гнева Ричард стал расхаживать взад-вперед.

— Сядь, Ричард, и выслушай меня, — сухо приказал сэр Джон. Его задели высказывания сына. — Известно, что особой любви между вами нет, и ты вправе отвергнуть помощь де Визи, хотя к нам, твоим родным, он относится с редким великодушием. В конце концов, ты долгие годы вносил деньги на приданое Изабель, вся скопившаяся сумма — это твой вклад, значит, за тобой и последнее слово.

Ричард недоверчиво посмотрел на отца:

— Неужели? Поклянись, что так будет, даже если Жанна решит по-другому.

Сэр Джон вздохнул:

— Клянусь, Ричард.

Они миролюбиво уселись рядышком, и старик продолжил разговор.

— Как и ты, я не очень доволен влиянием барона на Филиппа. Сперва казалось, что все идет к лучшему. Мальчик выбрался наконец из-под материнских юбок и повел себя как мужчина. Но сейчас… — сэр Джон поморщился, вспоминая о каких-то неприятных событиях, — сейчас то, что я вижу, мне очень не нравится. А когда я пытаюсь заговорить на эту тему, Филипп шипит, как озлобленный гусь.

Ричард пожал плечами:

— Филипп сам выбрал свою дорогу. Или за него это сделала Жанна. В любом случае твои увещевания его характер не изменят.

— Верно. Но, может быть, ты повлияешь на него? Несмотря на вашу вражду, Филипп преклоняется перед тобой.

Ричард горько рассмеялся:

— Ты плохо его знаешь, отец.

Но сэр Джон упрямо покачал головой:

— Когда Филипп был маленьким, он тебя боготворил. Это его мать из ревности напичкала ему голову всяким вздором. Конечно, сделанного уже не изменишь, во все-таки прошу тебя, Ричард, удели мальчишке внимание. Я был бы счастлив, если б мог надеяться на ваше примирение. Нет-нет, не сейчас, а когда-нибудь в будущем.

— Против Филиппа я ничего не имею, — медленно, с расстановкой произнес Ричард, сам удивляясь тому, что говорит это вполне искренне. — Мне приятно, что он кое-чего все же достиг. На турнире в Уолмсли он завоевал приз и, как я слышал, проявил себя неплохо в сражении на шотландской границе.

— Вот и скажи ему об этом. Хотя он никогда не признается, но похвала твоя для него многое значит.

— Не обещаю, но постараюсь.

— Хорошо.

Сэр Джон опустил с размаху свою широкую ладонь на столешницу, а потом поднял глаза на старшего сына.

— Есть еще одно, о чем мы должны договориться. Мне нужен мир в моей семье… — Он запнулся, с трудом подбирая подходящие слова. — Я знаю, что был для тебя далеко не лучшим отцом. Скажу больше, иногда я вел себя попросту глупо. Когда ты был малышом, я сражался за короля Генриха и все отдавал войне. Я думал, что займусь воспитанием сына позже. А уж когда скончалась твоя матушка, я понял, что упустил многое — то, что уже никогда не наверстаю.

Он глубоко вздохнул, прежде чем продолжить:

— Я любил ее, Ричард! Я любил всем сердцем, хотя ты вряд ли мне поверишь.

— И поэтому быстро нашел ей замену на супружеском ложе. А ведь и года не прошло после похорон! — цинично заметил Ричард.

Сэр Джон с трудом выдержал обвиняющий взгляд старшего сына.

— Я и не ждал, что ты поймешь меня, Ричард. Ты еще не познал, что такое любовь и что значит потерять дорогое для тебя существо. Со дня, когда ее не стало, мир превратился для меня в пепелище. Но надо было продолжать жить, и Жанна хоть как-то мне в этом помогла. Я продолжал воевать за то, чтобы наше родовое имя было в почете, но и этого не смог добиться. Я сражался за нашу землю, за то, чтобы моя семья ела досыта, но все равно вы все оставались голодными. И тогда я разуверился во всем, за что воевал. Ричарду стало до боли жалко отца.