Литмир - Электронная Библиотека
A
A

— Жиль, спроси у этого безумца, что подвигло его на такой поступок?

Жиль выступил из толпы, перевел вопрос Ричарда на уэльский, выслушал ответ.

— Он говорит, что будет убивать нас всех, пока мы не уберемся из Уэльса.

Ричард поморщился.

— Вряд ли мы примем его условия. Скажи ему, что освободить Уэльс не в моей власти, а то, что мы не убьем никого из пленников, я обещаю.

Элен опустила голову, уткнулась взглядом в землю. Значит, она вне подозрений. Они не догадались, откуда у Дилана взялся кинжал.

Жиль перевел слова Ричарда, потом продолжил, когда Дилан поволок заложника в темноту лесной чащи:

— Он сказал, что жизнь не дорога ему. Он убьет английскую собаку, если его не отпустят.

Ричард выдохнул с гневом:

— К чертям его жизнь! Пусть убирается. Но скажи ему, что за каждую каплю крови Уилли великими мучениями расплатятся его люди. И все они умрут, клянусь, прежде, чем взойдет солнце!

Опять Жиль принялся за перевод.

Затаив дыхание, Ричард следил, как двое мужчин, сплетенные друг с другом, скрылись в белесом вязком тумане. Пожилой Уильям был уже не слишком ловким и сильным солдатом, но верным соратником Ричарда Кента.

Воины обступили своего командира, все как один вглядываясь в серую мглу, окутывающую лес. Они ждали от своего предводителя приказа, их пальцы нервно сжимали рукоятки мечей.

Послать воинов вдогонку Ричард не мог. Безумный уэльсец способен на все — залезть на дерево и спрыгнуть сверху на растерявшегося солдата… если он уже расправился с заложником.

И вдруг из глубины грозного леса донесся знакомый голос:

— Ричард, черт тебя побери! Куда ты делся? Хватай этого оборванца, пока он не смылся далеко. Я его вижу, Ричард! Вижу…

Как будто тяжесть спала с плеч Ричарда Кента, и все просветлело, тучи ушли, и небо расчистилось.

По мановению руки Ричарда английские воины, оскалившись, будто волки, растянувшись в цепь, устремились к краю леса.

Навстречу им из тумана, пошатываясь, появился чернобородый ветеран.

— Клянусь Святым распятием, большего страха я не испытывал. Не лезь туда, Ричард, в это змеиное логово, и не посылай воинов, — бормотал сэр Уильям. — Если б ты мог видеть эту дьявольскую рожу! Они все выходцы из ада…

— Не беспокойся, Уилли, мы всех их отправим обратно в ад!

— Но ты отпустил его! — вскричал в ярости Уильям. — Дай мне шесть человек, и я догоню негодяя! Он тоже ранен и не успеет уйти далеко отсюда. Я приволоку его или… хотя бы то, что от него останется…

Несмотря на ярость, которая кипела в сердце Ричарда, он не смог сдержать улыбки. Бедный Уилли был похож на разбуженного в берлоге, от зимней спячки медведя.

— Ты мне слишком дорог, чтобы я снова рисковал твоей жизнью, Уилли! Если я потеряю тебя, кого я смогу по вечерам обыгрывать в шахматы?

Непонятным было ответное выражение лица сэра Уильяма. То ли он воспринял шутку господина как должное и был доволен, то ли оскорбился.

— Я виноват, Ричард, в том, что он застал меня врасплох… Мне стыдно, что я — воин с таким долгим опытом — попался в глупую западню.

Ричард успокоил его:

— Виноваты все мы, и я больше, чем кто-либо из вас. Мы не обыскали пленных как следует. Придется прощупать их еще раз.

— И женщин тоже, — настаивал Уильям.

— Хватит с нас женского визга! — возразил Ричард. — Лучше быстрее убраться отсюда. И мы не потащим стадо вопящих самок за собою.

— А что же делать с их ранеными? Лучше бы их всех прикончить, пока они не оправились!

Как тяжело было Ричарду принять решение! Он, не задумываясь, убивал врагов на поле битвы, тех, кто был способен противостоять ему с оружием. Но протыкать мечом беспомощные тела, пусть даже и врагов… не обрушит ли Господь на него своей гнев за такое деяние?

И все же отряд Ричарда был слишком малочисленным, чтобы вести за собой толпу пленников.

Он смежил веки. Они слипались от долгой бессонницы. Он устал… устал от участи своей принимать решения.

— Оставим их умирать здесь. А кто выживет — пусть живет.

Все, кто был рядом, удивились его распоряжению. Откуда появилась в голосе Кентского Волка такая печаль?

Воины почувствовали в нем слабость.

Ричард стиснул зубы. Пусть! Скоро они поймут, что он прав. Никакая дикая страна не сможет обратить его в такого же варвара! В пролитии излишней крови нет смысла.

Он отдал отряду команду строиться. Войско надо накормить, согреть, обеспечить ему спокойный сон, пусть хоть на несколько часов, чтобы не дрожали руки солдат, когда придется работать мечом или натягивать тетиву лука.

Удаляясь от ненавистной ему толпы пленных уэльсцев, он вдруг встретился взглядом с бесстрашной девчонкой. Вряд ли ее стоило оставлять в живых. Это было бы опасно. Но он никогда не поднимал руку на женщину.

Ричард обратился к Жилю:

— Позови ее и скажи, что мы заберем ее с собой. И пусть не смотрит на меня таким взглядом, иначе я расправлюсь с ней, как с ведьмой.

Он взглянул вверх на светлеющее меж краями гор небо.

— Скорее, скорее отсюда, — произнес он тихо, — из этой дьявольской дыры…

6

Сияние рассвета наконец одолело преграду мрачных горных вершин и проникло в скрытые до тех пор сумрачные ущелья.

Утренний воздух был свеж и бодрил. Ричард покрикивал на своих воинов, призывая их поторапливаться.

Элен неотступно следила за Ричардом, понимая, что причиной его нетерпения, резких команд и всей суеты был страх, вызванный предчувствием, что ловушка вот-вот может захлопнуться.

И вдруг догадка осенила ее. Он знал… он знал, что кинжал передала Дилану она! Страх на мгновение парализовал ее. Какую же расплату он готовит ей в отместку за ее поступок?

Волк из Кента далеко не дурак и не позволит водить его за нос. Она не страшилась смерти, но есть в его арсенале, наверное, что-то похуже, чем смерть.

Как решит поступить с нею Ричард? Наверное, он принял ее за лагерную шлюху, за потаскушку, греющую ложе Рыжего Лиса. Что ж, пусть верит в эту грязную легенду — какой бы ценой ей это ни обошлось! После бегства из Тайви — страшного, поспешного и унизительного — Оуэн твердил ей постоянно, чуть ли не каждый день, какую ценность она представляет для уэльского народа. Сначала Элен ему не верила. Как может она решить судьбу целой нации, переломить ход жестокой и заведомо проигранной войны?

Однако англичане не оставляли в покое ни женщин, ни даже малолетних ребятишек из знатных уэльских семей. Они уже схватили дочь убитого принца Луэллина, пятимесячную девочку, чья мать, англичанка Элеонор де Монфор, скончалась при родах.

А подлый предатель, младший брат Луэллина — Дэвид, справедливо покинутый свитой и даже своими прихвостнями, вскоре получит по заслугам. Он возымел наглость торговаться с могущественным королем Англии. На него уже раскинута сеть, из которой ему не уйти.

Она одна осталась свободной и скрытой от ищеек Эдуарда, и, пока о ее поимке не объявлено, народ Уэльса будет возлагать надежды на дочь славного воина Олдуина из Тайви.

Эдуард еще не заимел прав на ее земли. Его собственные законы связывали ему руки. Мысль об этом вызвала на лице Элен угрюмую усмешку. По уэльским, издревле установленным обычаям женщины не являются наследницами поместий и титулов, но Эдуард после разгрома восстания Луэллина ввел в Уэльсе английский закон, ненавистный и непонятный народу Уэльса, но сам, в случае с наследством Тайви, угодил в свою же ловушку.

Это была одна из слабостей могущественного короля. Он во всех своих подлых деяниях старался прикрываться законом. Только если ему удастся наложить руку на наследницу Тайви, он сможет править через своего наместника ее владениями.

Значит, ей придется как можно дольше прятаться от него, выйти замуж, обвенчавшись в церкви, родить сыновей — сыновей, имеющих право на корону Уэльса, которую Эдуард так жаждет возложить себе на голову.

Даже одна хрупкая девочка способна продолжить войну…

13
{"b":"26277","o":1}