— Подожди.

Дженна встала, зашла за барную стойку и вошла в заднюю комнату. Итан заглянул туда, гадая, чего же она хочет. Когда она наконец вышла, она вынесла матерчатую сумку, которую она и передала ему.

Сумка была светлой, а в ней находились какие-то листья, трава с резким неприятным запахом.

— Это коровяк, — сказала Дженна. — Мощная защита.

Это было нечто большее. Коровяк, должно быть, является самым мощным охранным растением, используемым колдунами. Он усиливал любое заклинание, но особенно эффективным он был в качестве щита против враждебно настроенных колдунов. Его также добавляли в питье от кашля и лихорадки, да в припарки для ран. Это был щедрый подарок, который когда-либо и кому-либо дарила Дженна. Возможно, он нравился ей гораздо больше, чем думал.

— Спасибо, Дженна, — сказал Итан. — За мной должок. Когда у меня будет немного денег…

Она покачала головой.

— Не думай об этом. Береги себя, Кэйлли, — сказала она. — Между заклинателем и Сефирой Прайс ты словно меж двух огней.

— Будто я этого не знал. Еще раз спасибо тебе.

— А теперь иди. У меня дела, — она смягчила слова слабой улыбкой.

Итан улыбнулся в ответ и вышел.

Итан шагнул в грязный и скользкий от дождя переулок и направился в центр города. Ему нужно было вернуть брошь Абнеру Берсону и спросить торговца хочет ли он продолжения расследования. Итану не хотелось завершать расследование, пока не будет найден убийца Дженнифер, но Берсон нанял его найти брошь, а оба, Желтоволосый и призрачная девочка Анна, не раз напоминали ему об этом. Он был сыт этим уже по горло. И теперь решение оставалось за Берсоном, скажет ли он охотнику продолжить или отступить.

Пока он шел, то всё пытался найти связь между повешенными Ричардсонами, в День парада в честь чествования Папы, и нападением на дом Томаса Хатчинсона. Все три события привлекли большое количество людей, многие из них, без сомнения, были «сбродом», о котором говорил Хатчинсон.

Эбенезер Макинтош предводительствовал в южных частях Лондона, в день чествования Папы, и он также подстрекал чернь к бунту две ночи назад. Итана не сколько бы не удивило, если бы и его вздернули. Сотни стеклись в тот день к Перешейку, чтобы посмотреть на пресловутую повешенную парочку Ричардсонов, чтобы закидать тех камнями, пока они не умерли. Это было, подумал он, как раз тем событием, которое Макинтош и верные ему люди пришли бы посмотреть. Но никогда он еще не слышал, чтобы самозваный Командир Южной оконечности слыл колдуном. И едва ли его можно было заподозрить в том, что он мог вызвать такое сильное заклинание, чтобы создать Анну.

Дженна была права. Не так-то просто узнать, кто набросил те убийственные заклинания. Ему необходимо узнать, что задумал этот колдун, ради какого зла этот негодяй расплатился жизнями своих жертв.

Итак, что же ему было известно. Какую бы силу не извлек убийца из смерти Дженнифер Берсон и смертей других двух жертв, эта сила была темной. Такова природа заклинания убийства, в отличие от «приворотного» заклинания Дженны. Колдун, готовый на убийство, пойдет на что угодно, уничтожит кого бы то ни было, в погоне за своей нечестивой целью. Этот чародей должен быть найден и уничтожен.

Сефира не будет этому рада, как и Томас Хатчинсон; если только не окажется, что Эбенезер Макинтош — величайший колдун во всех колониях. А после того, как чародей поймет, что Итан не закончил своё расследование, он придет и за ним. Но Итану было плевать. Он знал, что никто кроме него не смог бы противостоять этому чудовищу.

И с этим решением Итан добрался до дома Берсона. Уильям встретил его у дверей и велел ждать, промокшим, в прихожей, пока он позовет хозяина дома. Несколько мгновений спустя, в холл вышел Берсон и отвел Итан в кабинет, где они говорили несколько дней назад. Берсон выглядел почти так же, как и в день их предыдущей встречи, хотя, возможно, с синева под глазами был несколько более выражена, а его напудренный парик был чуть меньше опрятен. Эти последние несколько дней очень негативно повлияли на него и его семью.

— У Вас есть для меня новости? — спросил торговец, когда они вместе с Итаном оказались у камина.

Итан вытащил из кармана завернутую в ткань брошь и протянул сверток Берсону. Мужчина помедлил, переводя взгляд с лица Итана на сверток в его руках и обратно. Наконец, взяв его, торговец развернул тряпицу дрожащими руками. Он издал тихий стон при виде броши и сделал вздох. По его щекам покатились слезы.

— Благодарю Вас, мистер Кэйлли. Вы, наверное, считаете меня дураком, но мне стало спокойнее, когда я вновь увидел брошь.

— Думаю, я понимаю, сэр, — мягко сказал Итан, не поднимая глаз.

— Значит, Вы нашли того, кто убил её?

— Нет, сэр.

— Но Вы знаете, кто её убил. Вы должны знать.

Итан покачал головой.

— Я не понимаю, — сказал Берсон, уставившись на украшение, лежащие в его мясистой ладони. — Тогда откуда у Вас брошь?

Итан не знал, сколько можно рассказать торговцу. Одно дело было рассказать Дженне о заклинаниях и колдуне, которого он преследовал. И другое дело объяснять это всё человеку, который был не то что далек от колдовства, а не являлся чародеем. Который, вероятно, боялся таких сил и не захотел бы иметь ничего общего с человеком, который такими силами обладал. Но, в конце концов, он решил, что Берсон заслужил того, чтобы всё узнать. Он рассказал этому человеку о своих встречах с Анной, он даже зашел так далеко, что повторил её наказ обвинить в смерти девушки Даниэля Фолтера.

— И Вы абсолютно точно уверены, что Фолтер не убивал её? — спросил Берсон, когда Итан закончил говорить.

— Именно так. Я знаю наверняка, что Даниэль никогда не был колдуном.

Берсон оторвал взгляд от броши и поднял глаза.

— Вы сказали «не был». Значит ли это… что он?

— Он мертв. Он был убит только вчера. Этот чародей сказал мне, через девочку, что хочет остановить мои поиски убийцы Вашей дочери. Он угрожал убить меня, если я продолжу.

— Понимаю, мистер Кэйлли. Я благодарен Вам за то, что Вы вернули мне её брошь. Прошлой ночью Вы мне сказали, что обычно не занимаетесь делами, связанными с убийствами. Вы сделали больше, чем я мог ожидать. — Он с большим трудом поднялся с кресла. — Я заплачу Вам, и вы можете больше не заниматься этим делом.

— На самом деле, сэр, — сказал Итан, так же вставая. — Мне кажется, Вы не поняли. Я не спрашиваю вашего разрешения, чтобы завершить своё расследование. Я прошу, чтобы Вы позволили мне продолжить.

Торговец не мог выглядеть более удивленным, даже если бы Итан попросил у того снять комнату в его дома.

— Вы хотите пойти на риск?

— Я считаю, что Ваша дочь погибла ради чего-то большего, её убили ради осуществления какого-то коварного умысла. Я не буду досаждать Вам, рассказывая о колдунах, и как мы делаем то, что делаем, скажу только, что есть заклинания, настолько зловещие, что для их осуществления требуются огромная сила, которая в свою очередь требует жертвоприношения. Я считаю, что Ваша дочь умерла из-за того, что колдуну как раз понадобилось воплотить такое заклинание.

— Храни нас Господь, — прошептал мужчина, на самом деле, отшатнувшись от Итана. — Вы можете это доказать?

Итан помотал головой.

— Нет.

— Но тогда как?

Несколько секунд Итан отказывался смотреть на торговца. Наконец, отважившись кинуть на торговца быстрый взгляд, он увидел, что на лице Берсона отразилась гамма цветов.

— Вам нужно… вам нужно её… её тело, ведь так?

— Да, сэр, — сказал Итан, голос его был тих.

— Дьявол. Я не хотел её хоронить. Я просто… мысль о том, что она лежала в склепе… Моя жена просто больше не могла этого вынести. Обычные четыре дня показались нам вечностью.

— Я понимаю, сэр.

— Вы добры, мистер Кэйлли. А я усложнил Вам задачу. Так что я могу сделать, чтобы хоть как-то помочь?

— Вы можете проявить сдержанность и никому не рассказывать о том, чем я занимаюсь, — сказал Итан. — Если кто-то спросит, даже члены Вашей семьи, скажите им, что Вы удовлетворены тем, что я узнал об убийстве Дженнифер и что за её смерть несет ответственность Даниэль Фолтер и что это дело закрыто.