Кого он подразумевал под «мы»? Свою жену? Итан не мог себе представить, чтобы она занималась подобными вопросами. Она была слишком растеряна, чтобы увидеть Итана в тот вечер. Берсон бы не говорил с ней о найме охотника за ворами. Его младшая дочь? Ну, в этом нет никакого смысла. Уиллиям или кто-то из слуг? Итан не мог себе даже вообразить, чтобы Берсон советовался с ними в этом вопросе. Значит, остается Сайрус Дерн.

— Итан? — окликнула его Сефира, сощурив глаза.

— Да, — сказал он. Он заставил себя сосредоточиться. Он решил не задумываться над этим вопросом, тем более что для себя он уже все понял. — Конечно же, у тебя есть свои источники, Сефира, и они должны быть предметом зависти любого охотника на воров в Бостоне.

Если бы оказалось, что Берсон говорил с Дерном, откуда мог знать молодой торговец, что Итан был ведьмаком? Если, конечно, Дерн сначала не пришел к другому охотнику, разумеется, к Сефире, и та указала на Итана, когда поняла, что Дженнифер была убита с помощью заклинания. После разговора с Дернами, двумя ночами ранее, Итан предположил, что мужчина ничего не знал о его способностях. Возможно, Сайрус Дерн был более искусным лжецом, чем думал Итан.

— Скажи мне, — сказала она. — А разве Берсон не спросил тебя, кто виноват в смерти его дочери? — голос её казался непринужденным, но она пристально смотрела на него.

— Разумеется, спросил.

— И? — она начала терять терпение. — И что же ты ему сказал?

— А что я должен был ему сказать?

Она начала было отвечать, и Итан бился бы об заклад, поставил бы все монеты в своем кармане, что она собирается назвать убийцей Дженнифер Берсон беднягу Даниэля Фолтера. Но она вовремя спохватилась, еще раз улыбнулась и слегка склонила голову.

— Мне бы хотелось знать, что ты ответил отцу бедной девушки, — в итоге сказала она.

— Я сказал ему, что не знаю, что слышал имя, которое упоминается в связи с этим преступлением, но я не могу сказать наверняка, что этот человек убил его дочь.

Она нахмурилась.

— И его это устроило?

— Устроило? Нет. Но я сказал ему, что сделаю все, что в моих силах.

Сефира всё так же хмурилась и продолжала смотреть на него так пристально, что можно было подумать, что она обладает способностью читать его мысли.

— Я тебе не верю, — сказала она, спустя какое-то время.

Итан потянулся к бокалу с вином и сделал глоток, его рука не дрогнула.

— Чему не веришь?

— Всему этому. Всему из того, что ты сказал. — Она покачала головой и чуть усмехнулась. — Я-то подумала, что могла бы узнать что-то от тебя, и ты лгал мне все это время!

— Нет, не лгал. — Она начала было спорить, но он поднял палец, чтобы заставить ее замолчать. — Я почти ни разу тебе не солгал.

— Но ты признаешь, что всё-таки солгал мне.

— Ну, конечно, я солгал тебе. Как и ты мне. Мы с тобой никогда не станем друзьями, Сефира. Сама эта встреча основана на лжи. И только потому, что я оказался достойным тебя в этой небольшой игре, ты вдруг стала возмущена этим.

Она уставилась на него.

Итан осушил свой бокал и поставил его на стол.

— Я разочарован в тебе. — Он встал и отвесил небольшой поклон. — Спасибо за чудесный ужин.

Он вышел из-за стола и направился к двери.

— Я так понимаю, что ты не оставишь в покое это дело?

Итан на мгновение замер на полушаге, но не оглянулся на нее. Он уже взялся за ручку двери, когда она окликнула его по имени.

И всё же, вняв здравому смыслу, он оглянулся и посмотрел ей в лицо.

— Я не могу позволить тебе уйти, — сказала она. — Мои люди стоят как раз под дверью. И одно моё слово… — Она пожала плечами. — Никто не будет скучать по тебе. Ты не настолько важен.

Он ждал этого. У него не было ножа, но были и другие способы. Задрав рукав, он провел по коже ногтями, оставляя на предплечье три свежих бороздки, из которых тут же начала сочиться кровь.

Сефира открыла свой рот.

— Не смей! — пригрозил Итан. — Я ухожу. Твои люди немедля отдадут мне мой нож и отпустят меня восвояси. Или я подожгу твой великолепный дом и сравняю его с землей.

Она разозлилась настолько, что готова была придушить его собственными же руками.

— Крикни Найджела и скажи ему, чтобы он вернул мой клинок.

— Это еще не конец, Итан.

— А между нами никогда не будет мира, не так ли?

Его спокойствие, казалось, только еще больше её разозлило.

— Это уже не забавно! Я предупреждала тебя на счет дела Берсона, но ты проигнорировал все мои слова тогда и сейчас. Что ж, отлично. Я больше не буду говорить об этом.

— Как удобно-то станет нам обоим, потому что мне надоело тебя слушать.

Она медленно покачала головой, щеки вспыхнули румянцем, а её голубые глаза расширились от гнева. Даже сейчас, когда она угрожает его жизни, она была так же прекрасна, как любая женщина, которую он когда-либо видел.

— Думаешь, твое проклятое ведьмовство будет защищать тебя?

— В прошлом, оно вполне с этим справлялось.

— Есть и другие способы, — сказала она. — У тебя есть подружка — прелестная женщина. Она владеет маленькой таверной под названием Доусинг. Будет большой трагедией, если что-то случится с ней или с её заведеньицем.

Заклинание уже срывалось с его губ, прежде чем он успел осознать что делает.

— Дискати экс круоре эвокатум! — Уничтожить, наколдовано на крови.

Мощная пульсация силы прошла через всю комнату, заставляя пробежать мурашки по его спине. Рядом с ним появился дядюшка Реджи, светящийся кроваво-красным, улыбаясь, как упырь. В ярости Итан направил заклинание на Сефиру, но в самый последний момент, смог увести от неё удар.

Внезапно раздался треск ломающийся древесины, и маленький столик, стоявший возле того места, где сидела она, разлетелся на кусочки. Обломки древесины были разбросаны по ковру, на котором она стояла, а щепки и мелкое древесное крошево покрыли её юбку. Сефира стояла и смотрела на него, разинув рот.

Итан уже принялся снова царапать себе руку, потому как ему нужно было больше крови, чтобы пробить себе выход из её дома.

— Если ты или твои люди когда-нибудь приблизятся к Каннис или к её таверне, я всех вас убью. И мне будет плевать, что потом меня вздернут за твоё убийство. Я уничтожу тебя, измельчу в труху, как только что сделал с тем столом. А теперь зови Найджела. Я готов уйти.

Сефира подняла не него свои глаза и, наконец, выдавила из себя

— Найджел!

Мгновение спустя дверь отворилась. Найджел остановился на пороге, заметив окровавленную руку Итана и беспорядок по среди гостиной, потом вошел внутрь, хотя и оставил дверь открытой настежь.

— Отдай ему его нож.

Найджел вытащил оружие из кармана камзола и сделал шаг в направлении Итана.

— Просто положи его на ручку стула, — сказал Итан, указывая на стул окровавленным пальцам.

Найджел посмотрел на Сефиру, которая помедлила, но затем кивнула.

Здоровяк сделал так, как велел ему Итан.

— А теперь встань рядом с ней.

Мужчина подошел к Сефире. Итан взял свой нож и пошел к двери.

— Остерегайся, Итан. Всегда будь начеку, — сказала Сефира. — Не смыкай глаз. Даже не вздумай моргать.

Он вернул свой клинок на пояс, дрожащей рукой, теперь, правда, он не мог сказать, потряхивало его от ярости или от страха. Он взглянул на нее еще раз и вышел из дома, дядюшка Реджи последовал за ним.

Сефира и ее головорезы не пошли за ним сразу, когда он возвращался через Южную Оконечность. Итан постоянно оглядывался, ожидая их нападения каждую минуту. Когда он уже был достаточно далеко от ее дома, его сердце перестало бешено биться. Он удивлялся, о чем он, во имя всего святого, думал. Наслать какое-нибудь заклятие на дом Сефиры? Уничтожить ее мебель? Угрожать ей убийством? Он вполне мог украсть деньги из ее сумочки, когда она смотрела или назвать ее шлюхой при ее людях.

Если ему и был нужен еще один стимул, чтобы найти убийцу Дженнифер Берсон, закончить с ее отцом и заклинателем, то теперь этот стимул у него был. Сефира никогда не остановит охоту на него. С тех пор как он утвердится в качестве охотника на воров в Бостоне, она будет завидовать каждой заработанной им монете. Но, если он смог бы завершить свое расследование, возможно, ее желание увидеть его мертвым поубавится.