— Ах, нет? Значит, она не секретарша? Значит, вот как она всем вам мозги запудрила? А ты спроси ее, спроси!

Бронников посмотрел на Анастасию так, как будто увидел ее впервые в жизни.

— Ты ведь не секретарша? — в его голосе прозвучал страх.

Настя едва смогла выговорить:

— Я могу все объяснить.

Но объяснений уже не требовалось. Бронников выглядел совершенно убитым.

— Господи, так ты, действительно, ее секретарша…

Воронина праздновала момент своего триумфа. Она сделала оскорбленное лицо и, поправив слипшиеся волосы, заявила:

— Я ездила в Швейцарию на семинар для работников финансовых компаний. К сожалению, мне не повезло, я сломала ногу. На две недели меня положили в больницу. А она, по давней русской традиции, выдала меня за себя, рылась в моих бумагах, беззастенчиво пользовалась именем нашей фирмы. Присвоила себе все, что только можно было себе присвоить. Всю информацию, касающуюся группы «Аргос» и радио «Классик», она нашла у меня в компьютере и начала активно разрабатывать эту жилу, очевидно, рассчитывая на приличное вознаграждение. Не так ли, Настя? Или как ты там теперь себя называешь?

Анастасия, конечно, была виновата во многом, и сама она прекрасно это понимала. Однако о том, что касается радио «Классик», Воронина беззастенчиво лгала.

— Но насчет радиостанции это была моя идея, — осмелилась возразить она.

Что последовало за этим, напоминало финальную сцену из гоголевского «Ревизора». Кондратьев смотрел на своего заместителя, заместитель — на Бронникова, Бронников — на Анастасию и так далее. Потом все уставились на Воронину, ожидая от нее объяснений: кто же, в конце концов, обманывает, и насколько далеко этот обман зашел?

— Ты проиграла и не пытайся оправдываться, — торжествующе заявила Воронина.

— Но вы…

Анастасия долго не могла заставить себя произнести это слово.

— Но вы обманываете, вы лжете!

Воронина вдруг охнула, закатила глаза, стала хватать ртом воздух, а затем едва не упала на стол. Если бы не вовремя выскочивший из-за стола вице-президент «Аргоса», который подхватил ее под руку. Воронина вполне могла бы разыграть обморок.

Ей помогли сесть за стол и налили стакан воды. Татьяна с жадностью выпила и некоторое время пыталась отдышаться.

— Спасибо. Большое всем вам спасибо за то, что вы, наконец-то поняли, как обстоят дела. Это просто счастье, что я вовремя обо всем узнала. Ну что ж, насколько я понимаю, договоренность достигнута, дело вступило в окончательную стадию, так что, пожалуйста, передайте мне комплект документов, и давайте продолжим.

— Так кто же ведет эту сделку? — Кондратьев посмотрел на Бронникова.

— Одну минутку, Владимир Константинович, — Бронников воззрился на Анастасию, ожидая от нее ответа.

— Я знаю, что ты не веришь мне, Женя, но… — на ее глазах выступили слезы, — ладно, это все уже не имеет значения. Извини. Я хочу попросить извинения у всех.

Настя встала из-за стола, взяла свою сумочку и направилась к выходу походкой человека, который только что лишился последнего, что у него оставалось в жизни.

Бронников отодвинул в сторону ненужный теперь стул, на котором только что сидела Анастасия, и, смущенно кашлянув, продолжил:

— Ну что ж, произошла замена игрока, но это никак не должно отразиться на нашей игре. Нам нужно заключить сделку, а для этого обратимся к документам. Сейчас мы познакомимся с конкретными цифрами и деталями соглашения.

Вскоре Настя узнала о том, что женится Никита Шилов. Еще несколько недель назад известие такого рода могло произвести на нее впечатление взорвавшейся бомбы, но сейчас она восприняла новость с абсолютно философским спокойствием. Поначалу в сердце что-то шевельнулось, но, скорее, это было сожаление о попросту растраченной любви. Сколько времени, сил, нежности было отдано, сколько надежд было с этим связано, какие перемены произошли из-за того, что между Анастасией Глазуновой и Никитой Шиловым были очень близкие отношения.

А в результате все закончилось самой банальной изменой… Впрочем, можно ли было называть это именно так с формальной точки зрения. Ведь они так и не поженились.

Да, похоже, что ему нужна другая. Такая, как его будущая супруга Надя Шабалина — тихая, простая, скромная, ни на что не претендующая, готовая относиться к своему супругу с обожанием, готовая исполнять любое его желание, готовая неотлучно находиться при нем, готовая пожертвовать ради него всем, что было в ее жизни. Впрочем, на что еще она могла рассчитывать? Выйти замуж для Нади было пределом мечтаний. Да и Никита нашел ту женщину, которая не будет вызывать у него раздражение своей излишней самостоятельностью и желанием строить свою жизнь в соответствии с собственными представлениями о ней.

Анастасия даже пришла в ЗАГС, хотя невеста была явно против этого. И все-таки Насте хотелось перекинуться с Никитой хотя бы парой слов. Возможность для этого предоставилась, когда новобрачные после росписи выпили по традиционному бокалу шампанского, после чего друзья и родственники стали поздравлять Никиту и Надежду.

Никита сам отвел Анастасию в сторону.

— Что ты здесь делаешь? — без особой радости спросил он.

— Зашла посмотреть на тебя. Ты очень хорошо выглядишь.

— Спасибо. Как твои дела?

— Хорошо. Я все время занята.

— А вот Надя уволилась с работы.

— Что ж, я думаю, теперь у нее появится не менее увлекательное занятие.

— Да, она мне очень помогает.

— Я рада за вас обоих.

На большее у них не хватило времени. Надежда подошла к Никите, теперь уже ее мужу, и взяла его под руку, ревниво посмотрев на свою бывшую подругу.

— Привет, Настя.

— Привет. Я… я вот хотела поздравить Никиту. Извините, что пришла, мне не хотелось испортить вам праздник.

— Я тоже рад был тебя видеть, — крикнул ей вслед Шилов.

Надежда тут же утащила его в компанию.

Анастасия медленно шла по улицам, не чувствуя ровным счетом ничего, кроме огромной пустоты в душе. Что ж, наверное, так и должно было случиться. Пусть они будут счастливы вместе…

Но на этом черная полоса в жизни Анастасии Глазуновой не закончилась. После того, что произошло, она, конечно, не могла дольше оставаться на прежнем рабочем месте. Настя подала заявление об уходе по собственному желанию. Разумеется, никто ее особо не задерживал.

Она собирала свои вещи, когда к ней подошли несколько девчонок, работавших в соседних кабинетах. Они вручили Насте скромный конвертик.

— Держи.

— Что это?

— Это мы для тебя собрали.

— Пособие по безработице? — усмехнулась Анастасия, раздумывая над тем, принимать деньги или отказаться.

— Бери, бери, это от всей души. Не бог весть что, но если захочешь напиться, то этого вполне хватит. И не отказывайся, пожалуйста. Честное слово, мы делаем это от чистого сердца.

Настя повертела конверт в руках и положила его вместе со своими вещами в картонную коробку.

— Спасибо, девчонки.

— Чем собираешься заняться?

Анастасия грустно улыбнулась.

— Буду ходить по ресторанам, кино, театрам, вспомню о своих прежних занятиях. Может, еще смогу кому-нибудь понравиться. Поработаю манекенщицей. Париж, Нью-Йорк… Все это, конечно, не так интересно, как работать секретаршей, но что поделаешь — другого выхода нет.

Девчонки засмеялись.

— А если серьезно?

— А если серьезно — что ж, поищу себе какую-нибудь работу. Но теперь уже буду поумнее. И вы тоже не работайте слишком много. Счастливо!

Выходя из здания, она столкнулась с Евгением Бронниковым. Он только что подъехал на своем серебристом «мерседесе» и, запахнув пальто, шагал навстречу. Увидев друг друга, они замерли.

Насте не хотелось встречаться с ним, и поэтому она решительно повернула в сторону, намереваясь уйти. Но в это время какой-то молодой человек, проходивший мимо, задел Настю плечом, и она уронила картонную коробку со своими вещами, которую держала в руках. Книги, тетради, бумаги рассыпались по тротуару. Бронников тут же бросился на помощь Анастасии, чтобы собрать их.