Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

— Ладно, хватит с меня психиатрических проповедей! — закричала я, огрев его подушкой.

— Смотри, хуже будет, если я замолчу! — угрожающе пробурчал он и вдруг, мгновенно соскочив с постели, сгреб меня в охапку.

— Ай, пусти, ну хватит уже!

— Нет, серьезно, — сказал Стюарт, когда я снова лежала в его объятиях. — В этот раз ты и описала инцидент иначе. Исходя из фактов, мы можем сделать два вывода: конечно, более вероятно, что это просто кто-то похожий на него. Но ты сказала, что каким-то он был другим. Именно это и заставило тебя усомниться. Вот что странно.

— Учти, он пялился на меня с другого конца магазина, — сказала я.

— Значит, ты стояла довольно далеко от него?

Я не хотела думать об этом и попыталась отвлечь его внимание поцелуем. Этот метод, как всегда, сработал безотказно. Наш долгий глубокий поцелуй длился, наверное, минут пять. Стюарт вообще мастер целоваться. Дай ему волю, мог бы часами целовать меня и не просить большего.

— Ну так ты согласна? — спросил он тихо, дыша мне в рот.

— На что?

— Переедешь ко мне?

— Я подумаю, — сказала я. Полагаю, другого ответа он и не ждал.

Воскресенье, 13 июня 2004 года

Большую часть дня я провела в одиночестве. Я лежала на полу, прислушиваясь к малейшему шуму, стараясь понять, где он — дома или ушел? Вот что-то загрохотало — он в гараже? А что он там делает?

Я долго сидела у окна, надеясь, что какой-нибудь прохожий поглядит вверх и заметит мое лицо. Вот соседский дворик, неужели они никогда не выходят на улицу? Я постучала в стекло наручниками — грохот раздался страшный, но никто и внимания не обратил. Я перестала стучать, боясь, что Ли ворвется в комнату и расправится со мной.

Погода снова изменилась, моросило, — казалось, за окном октябрь, а не июнь. Я села на пол, привалившись спиной к стене, ожидая, когда он придет за мной. Рассматривала запястья, опухшие, окровавленные, — сегодня наручники оставили новые ярко-красные следы чуть выше вчерашних. Три пальца на правой руке не сгибались, они стали темно-багрового цвета, но опухоль начала понемногу спадать. Хорошо, однако, что в комнате нет зеркала. Заплывший глаз до сих пор совсем не открывался, в ушах стоял непрерывный звон.

Когда стемнело, я окончательно потеряла силы, к тому же мне отчаянно хотелось пить. Я завернулась в одеяло и легла на пол. Наверное, я заснула, потому что не заметила, как он вошел в комнату.

— Вставай! — приказал он твердым, но вроде бы незлым голосом.

Я перевернулась на бок, попыталась сесть. На полу лежал пакет с жареной картошкой, стояло ведро с водой. От нее не пахло хлоркой. Хотелось сунуть в ведро голову и пить, пить…

Он повернулся, вышел и запер дверь.

— Спасибо, — просипела я, обхватив ведро руками, припав к нему пересохшим ртом.

Свет выключен. Дверь заперта. Утолив жажду, я снова легла на ковер, как можно туже обернувшись одеялом. Ковер пах мочой, кровью, хлоркой. Я думала о Наоми и гадала, как долго мне осталось жить.

Понедельник, 14 июня 2004 года

Когда я открыла глаза, моей первой мыслью было: сегодня я умру.

Это из-за боли. Она перешла на какой-то другой уровень и, как только я проснулась, налетела на меня, как несущийся поезд. Меня бросало то в жар, то в холод, — наверное, я была почти без сознания, но в какой-то момент в мозгу прояснилось и я четко осознала: все, конец близок.

Ночью у меня началось кровотечение — одеяло пропиталось кровью. Я решила, что Ли, наверное, что-то порвал мне внутри и что я истеку кровью в своей гостевой спальне. Ему даже ничего не надо будет делать — он уже сделал достаточно, я и сама умру.

Несмотря на то что Ли оставил мне еду, я так ослабела, что не могла двигаться, к тому же любое движение вызывало боль. Болело все, но мучительнее всего — живот, внутри.

Я то приходила в сознание, то снова впадала в обморочное состояние, так что даже не очень понимала, где нахожусь. Мне снилось, что я долетела до Нью-Йорка, что сплю я на широкой мягкой кровати в роскошном номере и что из огромных окон видна статуя Свободы, Центральный парк и Эмпайр-стейт-билдинг. Я так наелась за ужином, что у меня болит живот и еще голова, — это потому, что выпила слишком много шампанского.

Когда я пришла в себя — сколько часов прошло? — я даже до конца не понимала, в комнате он или нет. Может быть, он мне тоже снится? Снится, что он схватил меня за волосы, приподнял голову и снова бросил на ковер. Мне снилось, что я лечу, все выше и выше поднимаясь в голубое небо.

— Кэтрин!

Какой у него смешной голос — как будто он говорит со дна колодца. Я сонно улыбнулась.

— Кэтрин, проснись! Открой глаза.

Он сидел на полу рядом со мной, и внезапно в нос мне ударил запах алкоголя. Видимо, Ли вплотную приблизился и дышал на меня перегаром.

— Сука! Проснешься ты или нет?

Боже, помоги мне. Я сука? Смешно. Я хотела расхохотаться, но смогла только хрипло закашляться. Боль тут же отдалась выстрелом в живот.

— Открой глаза, я сказал тебе!

Только один глаз смог приоткрыться, и то лишь на миллиметр. Я увидела что-то блестящее, серебристое, но не могла сфокусировать взгляд настолько, чтобы разглядеть это. Что это?.. Длинное, сверкающее… красивое… лезвие ножа.

Я поняла, что это нож, только после первого пореза. Я не шевельнулась, не издала ни звука. Он хотел, чтобы я стонала и рыдала, а у меня попросту не осталось сил.

Второй порез пришелся на левую руку — если честно, было немного больно, но теплая кровь согрела мою холодную кожу. Затем он начал кромсать меня наотмашь; я слышала, как он шмыгает носом и всхлипывает, и, сделав усилие, открыла оба глаза. Значит, вот как он решил меня убить? А почему бы просто не перерезать мне горло? Или вены на руках? Зачем… так усложнять? Ведь это займет кучу времени…

Я не сопротивлялась. Он сдернул с меня одеяло и начал колоть в ноги.

— Господи Исусе… — пробормотал он, но не остановился. Или остановился? К этому моменту я вообще перестала что-либо соображать.

Я лежала, чувствуя, что ран становится все больше, мелких, и все они кровоточат. На руках, на ногах. И кровь, которая еще оставалась во мне, вытекает на ковер, который когда-то был светло-серым. И кто бы мог подумать?

Вторник, 8 апреля 2008 года

Мы с Кэролин наконец-то занялись отбором персонала на должность разнорабочих и диспетчеров для нашего нового склада. Все шло хорошо, пока в десять утра Кэролин не ввела в комнату очередного кандидата.

Я как раз читала его резюме: Майк Ньюэлл, возраст — тридцать семь лет, раньше в такой должности не работал. Нам требовались работники с опытом, но эта анкета была написана выверенным и грамотным языком, чем выигрышно отличалась от большинства других. Интересно взглянуть на грамотного мистера Ньюэлла. Что там у него за семейное положение? Детей нет, живет на юге Лондона, интересуется мировой историей и электроникой. Мы бы вообще не стали его приглашать, если бы мое внимание не зацепила одна фраза: «Хотя у меня мало опыта в складской работе, у меня есть энтузиазм и желание учиться. Полагаю, что моя преданность делу компании „Льюис фарма“ также должна принести пользу». Энтузиазм, лояльность, желание учиться — это как бальзам на душу менеджеру по персоналу.

Кэролин что-то сказала, обращаясь к вошедшему в комнату мужчине, и я встала из-за стола, чтобы пожать ему руку, растянула губы в приветственной улыбке, — это был сегодня пятый опрашиваемый.

Сердце у меня замерло.

Передо мной стоял Ли.

Как ни в чем не бывало он улыбнулся и пожал мне руку, пока Кэролин суетилась вокруг него как курица. А у меня перед глазами поплыли темные круги, а во рту пересохло так, что я не могла сглотнуть.

Я что, схожу с ума? Вот он сидит прямо передо мной, в темном костюме, со спокойной улыбкой, иногда скользя по мне приветливым, но совершенно равнодушным взглядом. Ведет себя так, словно видит меня первый раз в своей жизни. Как будто его в самом деле зовут Майк Ньюэлл, а не Ли Брайтман. Что мне делать? Броситься за дверь с криком «Спасите-помогите!»? Упасть в обморок? Ли с улыбкой кивал, отвечая на вопросы Кэролин, и проделывал это с таким серьезным и искренним видом, что я на секунду засомневалась, а вдруг это в самом деле не он? Тембр голоса у него не изменился, но он стал говорить с каким-то новым, незнакомым мне акцентом.

72
{"b":"259960","o":1}