– Хочешь еще? Я могу спуститься...

– Нет, подождем, посмотрим, вдруг это изменится. – Лейла положила руку на живот. – Знаешь, я искренне желаю тебе и Королю того же.

Бэт посмотрела на свое тело, желая, чтобы оно усекло программу. –

Я могу говорить начистоту?

– Прошу.

– Что, если я бесплодна? – Когда она выпалила слова, ее грудь обожгло таким страхом, что она была уверена, он оставил после себя шрам.

Лейла протянула ей руку.

– Не произноси таких слов. Конечно же, это не так.

– Я же полукровка. У меня не было нормального цикла, когда я была... ну, знаешь, до изменения. Я могла месяцами ходить без критических дней, а те, что были, протекали не стандартно. – Незачем вдаваться в подробности, но то, что было месячными, проходило весьма легко... не похоже на рассказы других женщин. – А потом, после превращения, все прекратилось.

– Что ж, я не слишком хорошо знакома с тем, как протекают циклы на Земле, но по моему пониманию, первая жажда приходит спустя пять лет после превращения. Как давно оно было?

– Два с половиной года назад. – Иииии, ей казалось, что она правда сходит с ума. Зачем ей изводить себя беспокойствами о том, что придет только через три года? – Прежде, чем ты скажешь это вслух, да, я все знаю... будет очень рано, если у меня получится спровоцировать жажду. Произойдет чудо. Но для полукровок не действуют никакие правила... – Она потерла глаза. – Прости, все, завязываю. Чем больше я озвучиваю свои мысли, тем больше осознаю, насколько безумна.

– Совсем наоборот, я хорошо понимаю тебя. Не извиняйся за то, что хочешь ребенка, за то, что делаешь все для этого. Это абсолютно нормально...

Бэт не собиралась обнимать Избранную. Просто... в одну минуту она сидела, откинувшись на подушки, и в следующую прижимала к себе Лейлу.

– Спасибо, – задыхаясь, сказала Бэт.

– Дева Славная в Забвении, – Лейла обняла ее в ответ. – Но за что?

– Мне нужно знать, что кто-то понимает меня. Порой я чувствую себя такой одинокой.

Лейла тяжело вздохнула.

– Я понимаю это.

Бэт отстранилась.

– Но Блэй и Куин полностью тебя поддерживают.

Избранная просто покачала головой, на ее лице появилась странная напряженность.

– Речь не о них.

Бэт ждала, что женщина заполнит паузу. Когда этого не произошло, она не стала настаивать. Но, может... все было не так просто, выглядело на первый взгляд. Все знают, что Избранная была влюблена в Куина... но, казалось, она примирилась с тем, что ему суждено быть с другим.

Очевидно, ей лучше удавалось скрывать свои чувства на публике, чем все полагали.

– Знаешь, почему я хотела этого так сильно? – спросила Лейла, когда они устроились на своих подушках.

– Расскажи. Пожалуйста.

– Я хотела иметь что-то свое. Куин тоже. – Она перевела взгляд. – Поэтому я завидую тебе. Ты хочешь ребенка ради твоей связи со своим супругом. Это... невероятно.

Господи, что на это ответить? «Куин любит тебя по-особенному»? Ну да, точно также можно прописать аспирин при переломе кости.

Когда Избранная перевела бледно-зеленый взгляд на телевизор, она казалась намного старше своих юных лет.

Хорошее напоминание, сказала себе Бэт. Ни у кого не бывает все идеально... несмотря на свои старания, она, по крайней мере, не носит ребенка от любимого... который счастлив с кем-то другим.

– Не могу представить, как тебе, должно быть, сложно, – услышала она себя. – Любить кого-то, с кем не можешь быть.

Широко раскрытые глаза резко посмотрели на нее... и в них был отголосок чего-то, что она не смогла расшифровать.

– Куин – достойный мужчина, – сказала Бэт. – Я понимаю, почему ты о нем так заботишься.

Неловкий момент. А потом Избранная прокашлялась. – Да, воистину. Так... Пэтти, кажется, недовольна этим джентльменом.

Шикарно, подумала Бэт. Она успела довести брата до обморока, рассердиться на мужа... и сейчас, очевидно, расстроила Лейлу.

– Я никому не скажу, – ответила она, надеясь исправить ситуацию.

– Спасибо, – ответила Избранная спустя мгновение. – Я буду признательна.

Заставляя себя сосредоточиться на ином, Бэт обнаружила, что, да, Пэтти Стэнджер³¹ разбирала по косточкам какого-то повесу с сальными волосами.

Они определенно нарушили ее правило «Ничего здесь, здесь и здесь». Либо это, либо он крупно накосячил на свидании.

Бэт пыталась вникнуть в ссору на экране, но настроение в комнате было испорчено, будто с ними был кто-то посторонний, фантом или призрак, и не похожий на Джейн.

Нет, казалось, сам воздух стал тяжелее.

Когда эпизод закончился, Бэт посмотрела на часы, хотя время показывало и ТВ.

– Думаю, что сейчас проверю, как там Роф. Может, пришло время для перерыва.

– О, да, и я устала. Наверное, прилягу.

Встав с кровати, Бэт собрала пустую чашку и картонную упаковку, возвращая все на поднос Фритца. У двери она оглянулась.

Лейла сидела, прислонившись к подушкам, глаза смотрели в телевизор, будто она была загипнотизирована. Но Бэт не купилась на это. Женщина любила поболтать во время просмотра, любила обсуждать все, начиная с одежды на людях и заканчивая их самовыражением и драмами на экране.

Но сейчас она вела себя как Роф... здесь и одновременно не здесь, присутствует и отсутствует в одно и тоже время.

– Приятных снов, – сказала Бэт.

Ответа не последовало. И женщина точно не заснет.

Бэт вышла в коридор со статуями... и замерла.

На самом деле она не пойдет сейчас к Рофу. Сейчас она не доверяла себе. Она была слишком расшатана эмоционально... и сомневалась, что ей удастся не заговорить о детях, когда они окажутся наедине.

Нет, перед встречей с ним ей нужно обрести немного равновесия.

Так будет лучше для нее.

И для всех остальных. 

Эссейл убил четвертого человека сразу же, как завалил третьего.

И, Дева-Летописеца помоги ему, но у него чесалась рука убить последнего из троицы, появившейся так проворно. Он хотел засадить пулю ему в живот и наблюдать, как тот корчится от страданий на подъездной дорожке. Хотел стоять над душой умирающего, вдыхая аромат свежей крови и боли. А потом, когда тот испустит дух, он хотел дать пинка. Может, даже поджечь труп.

Но Эрик был прав.

– Держи его, – приказал он, кивая на оставшегося в живых человека.

Брат Эрика с превеликим удовольствием подчинился, подходя ближе и обхватывая рукой толстую шею охранника. Рывком дернул парня назад.

Эссейл сократил расстояние между собой и целью, затягиваясь от кубинки и выдыхая дым прямо в лицо парня.

– Я бы хотел войти в этот гараж. – Он указал на здание, думая, что они могли держать ее там. – И ты реализуешь мое желание. Ты либо предоставишь ключ, либо мой партнер используют твою голову в качестве тарана.

– Я ни хрена не знаю! Что за херня! Твою мать! – Или что-то в этом роде. Слова с трудом вырывались из сдавленной глотки.

Какой варварский лексикон. Хотя, судя по лбу кроманьонца, можно предположить, что парень не отличался интеллектом.

Эссейлу не составляло труда игнорировать лепет.

– А сейчас, мы используем ключ или что-то в этом роде для двери гаража… или анатомию?

– Я ни хрена не знаю!

Что ж, у меня есть ответ на это заявление, подумал Эссейл.

Повернув сигарету другой стороной, он мгновение смотрел на оранжевый кончик. Потом приставил ее на расстоянии дюйма от щеки парня.

Эссейл улыбнулся.

– Хорошо, что мой коллега держит тебя крепко. Один неверный рывок и...

Он прижал тлеющий уголек к коже. Ночную тишь вспорол мгновенно раздавшийся крик, распугивая животных в подлеске, звоном отдаваясь в ушах Эссейла.

Эссейл убрал сигару.

– Повторим попытку с ответом? Ты желаешь воспользоваться ключом? Или чем-нибудь еще?

Сдавленный ответ был настолько же неразборчивым, насколько четким был запах паленого мяса в воздухе.

– Добавь кислорода, – пробормотал Эссейл кузену. – Чтобы он мог вести беседу.