– На кухню, – хмыкнул Фабиан, и Каспар вышел. Черити последовала за ним. Я не собиралась идти туда, но возмущенный взгляд Фабиана внес изменения в мои планы.

– Ты идиотка, – набросился он на меня. – Зачем ты суешь свой нос куда не нужно? Твоя жизнь здесь превратится в ад.

Я прошла мимо него, так как он держал дверь открытой, пробормотав:

– А я и не хочу здесь жить! – Не дожидаясь ответа, я направилась вниз по лестнице, на кухню. А может, он прав. Может, я действительно перегнула палку.

Когда я зашла на кухню, вампиры как раз доставали бутылку из холодильника. Фабиан наклонил ее горлышком вниз над раковиной, и оттуда вытекло несколько капель крови. Испорченные презервативы собрались у горлышка.

Черити повернулась ко мне, удивление на ее лице сменилось разочарованием, а затем яростью, и в этот момент я поняла, что вляпалась. Бежать было поздно: она уже летела на меня, выставив острые розовые акриловые ногти. Схватив меня за футболку, она дернула меня обратно и ударила по лицу. Ее ногти вонзились мне в кожу, и я взвыла, но быстро пришла в себя и набросилась на нее всем телом. Это не сильно помогло, но достаточно, чтобы Чарли и Лила схватили ее.

– Ты просто жирная завистливая корова, – крикнула она, вытирая глаза и размазывая свой макияж, отчего у нее появились серые круги под глазами.

– Прошу прощения? – прошипела я.

– Я сказала, что ты жирная завистливая корова!

– Я слышала, что ты сказала, – насмехалась я.

Черити вырвалась из рук Лилы и расправила задравшуюся юбку.

– Да какая разница. Просто не суй свой нос, куда тебя не просят, поняла? Пойдем, Каспар!

– Вау! Не знала, что шлюх и сук теперь делают два в одном, – пробормотала я, когда она уже была в дверях, а Каспар шел следом, как послушная собака. Она замерла.

– Забери свои слова назад, – прорычала блондинка, и ее глаза из синих превратились в черные.

– Никогда, – холодно сказала я, и она с криком снова набросилась на меня, неотрывно глядя на мою шею.

Я закричала, пытаясь оттолкнуть ее. Она поцарапала меня еще раз, но, прежде чем она смогла сделать больше, нас растащили в разные стороны: сильные руки Фабиана обхватили меня за талию, а Каспар удерживал Черити. Она не сопротивлялась, но продолжала оскорблять меня, хотя я не реагировала, пока она не задела за живое.

– Ты должен был убить ее, Каспар! Я знаю, на что способны смертные девчонки. Они все получают, раздвигая ноги.

Я рванулась вперед, но Фабиан держал меня крепко.

– Не беспокойся, к таким, как вы, я не подойду на пушечный выстрел.

– Да-а, конечно, – ответила она, извиваясь в объятиях Каспара и гладя его по щеке. Каспар не отвечал взаимностью, но по привычке прижал ее сильнее. Она, казалось, не заметила. – Давай, малыш, поохотимся на людей; я уже устала от крови животных. – Блондинка посмотрела на меня, зная, какой эффект произведут ее слова.

– Вам надо лечиться. – Мой голос стал хриплым. – Вы больные паразиты.

Она пропустила мои слова мимо ушей, глядя на вошедшего короля. Опустив головы, вампиры поклонились и сделали реверанс. Фабиан с трудом выпрямился: он все еще держал меня.

Я отвернулась. Почему я должна делать реверанс?

Король сначала посмотрел на Черити, которая отодвинулась от Каспара и опустила голову, умудряясь каждые несколько секунд бросать на меня убийственные взгляды.

– Хочу напомнить вам, мисс Фондер, что положение вашего отца в Совете и при дворе зависит не только от его действий, но и от поступков членов его семьи. – В его голосе не было гнева, но чувствовалась скрытая угроза. – Идите, – велел он, и она исчезла, не заставляя его повторять дважды.

Потом король посмотрел на меня, и я сжалась под взглядом его пронзительных серых глаз, таких холодных, что дрожь прошла по моему телу. Фабиан ослабил хватку, понимая, что больше я ничего не сделаю.

– Вы играете в опасную игру, мисс Ли. В конечном итоге вас могут ранить или еще хуже, если вы не будете осторожны.

– Лучше умереть, чем стать одной из вас, – парировала я, собираясь уйти, но Фабиан схватил меня за руку: король не закончил.

– Ваши чувства изменятся, когда вы со временем привыкнете к нашему образу жизни. А времени у вас, мисс Ли, будет достаточно, потому что ваш отец не дурак. Он знает, насколько мы сильны, и сначала не будет пытаться освободить вас, а потом будет слишком поздно.

Мои глаза расширились. Он хочет сказать то, что я думаю?

– Мой отец ничего не знает о вампирах.

Каспар, стоявший за королем, рассмеялся. Это был холодный, неприятный смех, полный насмешки:

– Твой отец отвечает за безопасность этой страны. Конечно, он знает, что именно мы убили мужчин на Трафальгарской площади и мы забрали тебя с собой.

Каспар замолчал, когда король поднял руку. Под задравшимся рукавом его рубашки виднелись выступающие вены.

– Нам не будут выдвинуты обвинения, мисс Ли. Полиция тихо закроет дело, как только интерес общественности угаснет. Ваш отец лично, по совету моих послов, опровергнет слухи о том, что ваше исчезновение связано с событиями на Трафальгарской площади. Если он попытается что-либо предпринять, например рассказать о нашем существовании людям, вы пострадаете. Пока вы не станете вампиром, вы останетесь здесь, а значит, будете молчать. Если вы станете вампиром, а потом расскажете о нас людям, то пострадаете вместе с нами.

Я открыла рот, мое сердце замерло. Они все предусмотрели.

– Вы не можете этого сделать!

– Мы выше закона, и я уверен, что вы со мной согласитесь: ваша ситуация крайне тяжелая, – король повернулся к Каспару. – Мисс Фондер может оставаться у нас сколько пожелает. Однако пока она здесь, мисс Ли должна находиться в своей комнате.

Я начала возмущаться, но король проигнорировал меня и вышел из комнаты, оставив ухмыляющегося Каспара злорадствовать.

– Ну, как тебе вкус мести, детка?

Я хмуро следила, как он, смеясь, выходит из кухни. Провожая меня в комнату, Фабиан смотрел на меня сочувствующе.

Той ночью стоны в соседней комнате раздавались еще громче.

Утром седьмого августа пришел Фабиан. Прошла уже целая неделя, и надежды выбраться отсюда почти не осталось. С другой стороны, эта шлюха Черити ушла.

– Есть новости о твоей семье. Хочешь посмотреть? – спросил он и добавил, что я снова могу выходить из своей комнаты.

Я последовала за ним, и во мне затеплилась маленькая надежда, когда в гостиной я увидела свою школьную фотографию на экране телевизора. Над ней была надпись «Пропала без вести». Вампиры сидели на диване и смотрели выпуск новостей: сюжеты сменяли друг друга.

Музыка закончилась, и ведущая программы новостей подняла глаза от своего ноутбука.

– Виолетта Ли, дочь госсекретаря министерства обороны Майкла Ли, с сегодняшнего дня официально объявлена пропавшей без вести. – Моя фотография появилась снова. – Последний раз мисс Ли видели 31 июля около часа ночи в районе Трафальгарской площади. Предположительно, она стала свидетелем убийства тридцати человек, получившего название «Лондонская резня», и была похищена убийцами. Полиция не подтвердила эти опасения, но расширила район поиска до окраин Лондона.

На кадрах несколько полицейских с собаками обыскивали окраины Лондона. Я вцепилась в спинку дивана, почувствовав, что мои ноги подкосились.

– Было подтверждено, что туфли на высоких каблуках, найденные на месте преступления, принадлежат мисс Ли, хотя полиция не считает ее подозреваемой. – На экране появилась фотография моих туфель в прозрачном пластиковом пакете. – Возникли вопросы, почему об исчезновении мисс Ли не было заявлено ранее, и сегодня госсекретарь министерства обороны под давлением общественности выступил с заявлением.

Появился отец, держа за руку мою мать. Они сидели за столом с кучей микрофонов, а толпа журналистов делала снимки. Снова показали мою фотографию и телефон горячей линии, по которому нужно звонить, если появится какая-либо информация. Я была потрясена, увидев родителей, особенно когда слезы покатились по щекам матери. Лицо отца было спокойным, он контролировал ситуацию.