– Эй, не расстраивайся.

В глазах у девчушки появилась надежда.

– Ты поиграешь со мной? – Она крепче сжала мою руку. – Ты понесешь меня?

Не дожидаясь моего ответа, Тимьян отошла немного назад и, разогнавшись, запрыгнула на меня. Я едва успела поймать ее. Понимая, что у меня нет выбора, я согласилась, и мы пошли по коридору; она показывала дорогу.

– У тебя есть сестра? – поинтересовалась Тимьян, играя моими волосами.

– Да, – ответила я. – Ей тринадцать.

– А как ее зовут? – спросила она, скорее просто для поддержания разговора, потому что мои волосы интересовали ее больше.

– Лили.

– Красивое имя. А брат у тебя есть?

– Был. Он умер, – пробормотала я.

– Это грустно!

– Да уж, – еле выдавила я.

– А мама с папой у тебя есть?

Я повернулась и увидела на ее красивом личике выражение, которое не могла прочитать, и в этот момент она дернула меня за волосы так сильно, что я вздрогнула.

– Да, есть. – Я замолчала, удивляясь, почему меня так потянуло к этой девочке. Мои глаза затуманились, и ком подкатил к горлу. Тоска по дому. – А как насчет тебя? У тебя мама есть?

– Мама сейчас не может здесь быть, – сказала Тимьян резко, как взрослая. – Папа всегда слишком занят, ему некогда играть со мной. У него всегда плохое настроение.

Мы замолчали на какое-то время. Она снова начала играть с моими волосами, накручивая их на палец.

– Ты красивая.

– Спасибо, – ответила я, не зная, как реагировать на этот комплимент. – Ты тоже очень милая.

– Я знаю. – Она вздохнула. – Если бы у меня была такая сестра, как ты! Ты лучше, чем Лила, и намного лучше, чем все те ужасные девочки, которых Каспар приводит домой, – мрачно пробормотала она, и голос ее звучал старше.

– Девочки? – спросила я, стараясь не показаться слишком заинтересованной.

– Его подружки, они всегда остаются на ночь. Но они очень злые, – продолжала болтать она.

Не нужно было иметь много ума, чтобы понять, что это за «подружки».

Мне показалось, что ей нравится играть с моими волосами, пока я не почувствовала легкий холодок на шее и чуть не выронила ее.

– Какого черта ты делаешь? – завизжала я, когда она пробежала зубами по моей шее. Она отодвинулась, улыбаясь своей зубастой улыбкой.

– Я не собираюсь тебя кусать, глупая! – хихикнула девочка. – Я просто нюхаю тебя.

– Не делай этого. Это не очень хорошо, – я старалась сохранять спокойствие, глядя на нее уже настороженно.

Мы бродили по коридорам, пока не натолкнулись на ее детскую. Мы вошли, и вскоре она уже рассаживала своих кукол, чтобы устроить чаепитие. Мне показалось, что я провела с ней несколько часов, хотя на самом деле прошло не больше часа.

– Тимьян, мне пора возвращаться, – объявила я наконец, откладывая в сторону свой воображаемый торт и чай. Ее глаза округлились и заблестели, но она сдалась, когда я настояла на своем.

– Ладно, – сказала девочка задумчиво. Она взяла меня за руку и снова повела по коридорам. Она шла впереди, а я не имела представления, где нахожусь, пока не оказалась в центральном холле. Мы пересекли его и едва начали подниматься по ступенькам, как из-за перил выглянул Каспар.

– Тимьян! Почему ты не с няней? – рявкнул он.

Я замерла. Принцесса отпустила мою руку и спряталась, выглядывая из-за моей ноги.

– Оставь ее в покое, она показывала мне дорогу, – объяснила я, пытаясь оторвать ее руки от моих штанов.

Лицо Каспара мгновенно исказила ярость, а глаза стали черного цвета.

– Тимьян, иди в свою комнату. Мне нужно поговорить с твоей подругой. – Его голос эхом разнесся по холлу, и девочка исчезла в мгновение ока. Хотя тон его голоса не изменился, в нем звучал металл, и я уже пожалела, что открыла рот. Каспар был настроен серьезно: он схватил меня за плечо и потащил через огромную дверь.

Ничего себе, вот это бальный зал! Мы очутились на балконе, с которого открывался вид на огромную комнату: здесь без проблем могло поместиться несколько теннисных кортов. Стены зала были отделаны белым мрамором с золотыми крапинками, а огромные колонны покрыты сусальным золотом. Деревянный пол так налакировали, что он больше напоминал поверхность озера. С обеих сторон зал освещало два арочных, в соборном стиле, окна, а слева на слегка приподнятой платформе стоял трон. Но что действительно привлекло мое внимание, так это опасно свисающая с потолка огромная люстра. Она представляла собой множество крошечных стеклянных корзинок, прикрепленных за центральное кольцо, а из каждой корзинки торчали тысячи незажженных свечей. Когда Каспар захлопнул за нами дверь, порыв воздуха пробежал по комнате и всколыхнул стеклянные корзинки. Они были очень тонкими, и я заволновалась, что они разобьются. Но корзинки лишь ударились друг об друга, и их хрустальный звон еще долго эхом разносился по залу.

– Как ты смеешь указывать мне, как обращаться с собственной сестрой? – Ему достаточно было просто шептать, его голос и так громыхал в пустой комнате. – Ты ничего не знаешь о моей семье! Ничего! – прошипел он, сжимая и разжимая кулаки.

– Я знаю достаточно.

Он сузил глаза, и темные круги под глазами стали еще темнее. От его взгляда мне стало не по себе. Я занервничала, чувствуя, как нарастает беспокойство. Я думала, что он скажет что-нибудь, но принц просто смотрел, и тут меня осенило: он читает мои мысли.

Каспар мог увидеть любое мое воспоминание, и я постаралась сосредоточиться на какой-нибудь одной вещи. Мысли, казалось, утекали, как вода сквозь пальцы, и я сдалась, прокручивая в голове только одно слово – придурок. Я мысленно выкрикивала его и довольно скоро почувствовала, что он отступил.

– Придурок? Я полагаю, это Фабиан научил тебя выставлять защиту. Жаль. – Он положил руку на стену рядом с моей головой, и я отодвинулась в другую сторону, но он выставил вторую руку с другой стороны. – Нет. Ты ничего не знаешь о моей семье. – Каспар прижался ко мне всем телом, и я поморщилась от отвращения, пытаясь вжаться в стену. Он наклонился к моему уху и заговорил: – Ты боишься меня, Виолетта Ли? Ты знаешь, что я могу с тобой сделать?

В его дыхании чувствовался запах крови, запах меди и железа, смешанный с тяжелым ароматом мускусного одеколона, такого же, как в комнате с картиной на стене.

– Я знаю, что ты можешь сделать. – Кончиком языка я облизала свои губы, они были соленые. – Но не боюсь тебя.

Он проурчал низким недоверчивым голосом, который я почувствовала в его груди, прижатой ко мне:

– Ты хочешь меня, Виолетта? – Может, он сказал что-то другое, его голос был очень тихий, но по его ухмылке, когда он отодвинулся, нетрудно было догадаться, что он наслаждался моей реакцией, касаясь губами моего уха и вызывая дрожь в теле.

Я постаралась ответить как можно увереннее:

– Нет.

– Тогда почему твое сердце бьется в два раза быстрее? – Я прикусила губу, понимая, что он прав. Оно билось в моей груди так, как будто никогда не наступит завтра. – И почему ты покраснела? – Мои щеки горели, словно я провела на солнце несколько часов. – И почему, – добавил он, хватая меня за запястье и поднося его к моим глазам, – у тебя вспотели руки? – Я взглянула украдкой: опять правда. Я отвела глаза.

– Люди. Вы ничего не можете скрыть, – проурчал Каспар удовлетворенно. Я наблюдала за ним краешком глаза, когда он отпустил мое запястье и провел рукой по своим волосам, убирая челку назад. – Не надо этого стыдиться, детка. Я член королевской семьи, я богат и чертовски красив. Я создан для того, чтобы привлекать людей. А ты сопротивляешься. – Он прищурился. – Почему?

А-а, с чего бы начать?

– Потому что ты убийца и вампир! А еще придурок. Список можно продолжать до бесконечности. – Может, мое тело и предало меня, но он действительно не нравился мне; я дала ему отпор.

Каспар поднял голову, и наши глаза встретились.

– Это правда? Ладно, я все равно доберусь до тебя, Виолетта Ли. – Он выделил мое имя. – Ты еще приползешь ко мне; не сомневайся.