30 апреля и «временное правительство в Бенгази», и руководство НАТО отвергли очередное предложение Каддафи начать переговоры о перемирии без предварительных условий[184], после чего и обстрелы военными силами Каддафи Мисураты и позиций мятежников на Западе Ливии, и бомбардировки НАТО сил Каддафи и контролируемых его правительством городов продолжились.
В ночь с 30 апреля на 1 мая в результате бомбового удара НАТО по одной из резиденций Муаммара Каддафи в Триполи были убиты его 29-летний сын Сейф аль Араб, а также трое малолетних внуков Каддафи: двухлетняя Карфагена — дочь Ганнибала Каддафи, пятилетняя Мацура — дочь дочери полковника Каддафи Аиши, 15-месячный Сейф Мухаммед — сын Мухаммеда Каддафи, а также несколько друзей и соседей. Сообщается, что сам Муаммар Каддафи и его жена, находившиеся в этой же резиденции, не пострадали[185]. Представители НАТО при этом заявили, что целью их атаки был не ливийский лидер или его семья, а «военные объекты».
На подконтрольных Каддафи территориях Ливии прошли массовые манифестации с призывами отомстить за смерть сына и внуков ливийского лидера. В Триполи были разгромлены (давно закрытые) посольства США, Великобритании и Италии. Причем замминистра внутренних дел Ливии Халед Каим тут же принес извинения за это нарушение дипломатических норм, сообщив, что полицейским не удалось справиться с толпой, возмущенной авианалетом НАТО и гибелью родных ливийского лидера, и заявил, что ливийское руководство оценит нанесенный дипломатическим миссиям ущерб и проведет ремонтно-восстановительные работы[186].
А на этом «военном» фоне развертывается скандал между странами ЕС по поводу приема и размещения беженцев из Ливии, которые нарастающим потоком плывут в Италию (в основном на Лампедузу). Дело дошло до того, что в связи с данной проблемой Франция инициировала в ЕС рассмотрение вопроса о приостановлении действия шенгенских соглашений[187]. И встретила в этом понимание и поддержку не только Италии, но и Германии и ряда других стран[188]. Пока речь идет о «временном» приостановлении в Шенгене открытых границ, однако некоторые эксперты уже говорят о том, что эта «временность» может в результате оказаться неограниченно длительной.
Основные предполагаемые последствия возможного поражения Каддафи
При любом исходе войны в Ливии перераспределение властного баланса в стране не может быть бесконфликтным. Даже если Каддафи не будет, ни племя Каддафа, ни его союзники никуда не денутся и будут отстаивать свои позиции с оружием в руках. Кроме того, все племена страны, включая племена Киренаики, никак не готовы расстаться с теми завоеваниями «исламского социализма», который они получили при Каддафи. Любая власть, попытающаяся отнять эти завоевания, не обретет устойчивости. При этом никакой демократии, кроме внутриплеменной военно-вождеской, подавляющее большинство населения Ливии никогда не знало и не понимало.
Далее, для объединения любого общества, сохранившего родоплеменные идентификации, крайне важно наличие сильного харизмати чного лидера, который уверенно доказал свое право на власть. Каддафи много лет доказывал это право и кровью врагов и соратников, и крупными экономическими и социальными результатами.
У оппозиции пока такого лидера явно нет; более того, подавляющее большинство членов созданного ею Переходного национального совета, как и «временного правительства», до сих пор не названо якобы «из соображений безопасности». Это означает неизбежность затяжной гражданской войны до тех пор, пока война (если это удастся) не определит такого лидера. Причем вполне вероятной оказывается ситуация, когда возникнет несколько подобных лидеров в разных регионах и ни один из них не сможет доказать свою способность интегрировать страну целиком.
Тогда Ливия обречена на государственный распад (явно не бескровный, с учетом неравномерного размещения месторождений нефти, основная часть которых расположена на землях берберов) на несколько воюющих квазигосударств (модель «сомализации»). Причем внутри каждого из них будет воевать друг с другом множество конфликтующих племенных кланов. Ведущий эксперт по ближневосточным и африканским проблемам американского Совета по международным отношениям Роберт Дэнин определил эту ситуацию так: «Хотя мало кто будет оплакивать уход со сцены Каддафи, это создаст колоссальный вакуум власти… Абсолютно неясно, что станет тем связующим звеном, которое удержит вместе эту в целом децентрализованную страну, где мало кто отождествляет себя с какой-либо национальностью и где главное значение имеет принадлежность к племени и клану»[189].
При этом нужно учесть, что в ходе деколонизации большинство границ в этом регионе Африки проведено по линейке на картах и разделяет родственные племена и племенные союзы. Это особенно существенно на Юге (Нигер, Чад), но имеет значение и на Юго-Востоке, и на Востоке (Судан, Египет), и на Западе (Алжир). Так, например, кланы крупного племенного объединения Загава живут и в Ливии, и в Судане, и в Чаде.
Именно поэтому Каддафи активно взаимодействовал (в том числе оказывая экономическую и военную помощь) с племенными вождями в этих странах, чтобы сохранить «племенной мир» у себя в Ливии. Именно так в Ливии появилось большинство тех, кого называют «африканскими наемниками». Они пришли к Каддафи не только потому, что ливийский лидер им достаточно щедро платит, но и по приказу своих шейхов: вернуть долг за оказанную ранее их племенам со стороны Каддафи помощь. Именно таков в основном состав Исламского панафриканского легиона — одной из главных силовых опор Каддафи.
И именно поэтому гражданская война в Ливии не может не раздуть пожар межплеменной резни в огромном регионе Африки: будут объединяться и воевать соплеменники по обе стороны условных государственных границ.
Наконец, нельзя не напомнить, что в родоплеменной Ливии радикальная исламская оппозиция является одной из наиболее мощных и организованных сил, не только прошедших школу войн в «горячих точках», но и имеющих в значительной мере «надплеменной» характер. Сейчас эта оппозиция резко набирает силу и вооружается, слившись с мятежниками[190]. В случае установления в Ливии в ходе идущей войны политического хаоса именно «Аль-Каида» и родственные ей группы могут стать единственной реальной властью. И это дает исламским радикалам достаточно высокие шансы для того, чтобы начать с Ливии восстановление Халифата.
Алжир
В 80-х годах XX века, при президенте Хуари Бумедьене и его «социалистической» сырьевой экономике, в Алжире начались серьезные экономические трудности, в основном связанные, как и в СССР, с резким снижением мировых цен на основной экспортный продукт — энергоносители.
В этот период алжирское руководство начало обращаться за экономической помощью к исламским странам Залива (прежде всего, к Саудовской Аравии), причем важными коммуникаторами в переговорах о помощи стали влиятельные алжирские мусульманские деятели. Результатом стало резкое усиление в стране политически амбициозного ислама, а также исламская радикализация достаточно широких низовых масс.
Выдвинутый исламистами и прежде всего, коалицией «Исламский фронт спасения» (ИФС) лозунг создания в Алжире теократического государства на основах шариата обеспечивал им убедительную победу на первых многопартийных выборах 1991 г. Реакцией власти стала отмена результатов выборов и фактическое установление в стране режима военной диктатуры и чрезвычайного положения, после чего в Алжире началась десятилетняя гражданская война, унесшая жизни до 150 тыс. человек. Окончательная стабилизация политической ситуации в стране произошла только после повторного избрания на президентский пост в 2004 г. «гражданского» кандидата Абдельазиза Бутефлики, который объявил амнистию участникам вооруженных мятежей при условии их добровольной сдачи.
