— Прости, Хеллер! Ты разве не хотел меня рассмешить?

— Эмили, скоро все кончится. Наш мир исчезнет.

Девушка закусила губу и какое-то время молча за ним наблюдала, а потом скрестила руки на груди и кивнула.

— Когда именно?

Ёрш хотел назвать время с точностью до минуты, но в последний момент передумал.

— Скоро, — повторил он, а потом, смягчившись, добавил: — Очень скоро. Сегодня.

Следующие три станции они проехали молча. Ёрш старательно делал серьезное лицо, а в глубине души радовался, что Эмили ему поверила. Она всегда ему верила, никогда не выставляла идиотом, но сегодня это приобрело особую важность. Ёрш пододвинулся еще ближе, так чтобы скрип поезда накрыл их мерцающим шатром звуков. В самом шатре царила тишина. Глаза Эмили превратились в угли, лоб дергался, как во сне. Девушка стояла неестественно прямо — не льнула к нему, но и не отстранялась. «В последний раз, когда мы так стояли, она была выше меня», — вспомнил Ёрш.

— Смотри! — через некоторое время воскликнула Эмили. — Смотри, какие прикольные тэги!

Повернув голову, Ёрш увидел ярко-бирюзовые буквы, выползающие из тьмы, как паста из тюбика.

— Не могу прочитать, — покачал головой он. — Не пойму, в чем тут смысл.

— Нет тут никакого смысла. Это просто тэг, чье-то имя, точнее, подпись.

— Разве что-то бывает без смысла? — удивился Ёрш, наблюдая, как буквы сплетаются, извиваются и переворачиваются. — Смысл есть всегда! — Он проводил бирюзовую вязь взглядом.

— Хеллер, так ты поэтому хочешь заняться со мной сексом? — чуть слышно спросила Эмили. — Я должна помочь тебе спасти мир?

Тон девушки мгновенно насторожил Ёрша, да и говорила она громко, ее могли услышать. Он обернулся и, вглядываясь в бурлящий серебристый воздух, стал собирать информацию. Итак, семь женщин, шестеро мужчин и личность неопределенного пола. Калейдоскоп пустых, ничего не выражающих лиц. Внимания на них никто не обращает. Ёрш удовлетворенно улыбнулся Эмили и притянул ее к себе. Да, здесь спокойнее и безопаснее, чем на дне колодца!

Поезд дернулся и перешел на параллельный путь. Эмили положила голову на плечо Ёрша. Он устоял перед желанием зажмуриться и неожиданно увидел на полу вагона что-то бежевое. Блестящая от влаги кучка пульсировала, а другие пассажиры почему-то ее не замечали. Что же это? Ёрш наклонился, чтобы рассмотреть внимательнее, и прищурился. Под его взглядом куча съежилась.

«В самом деле, что это?» — недоумевал Ёрш. Теперь он видел: цветом кучка не бежевая и не телесная, а ярко-розовая с облепленными грязью краями, как кожа на заднице бабуина! Она содрогалась в такт вибрации вагона. Что это? Застывшая лужица масляной краски, или обрывок лактекса, или какая-то издохшая дрянь, или человеческ… Канцелярские скрепки и колпачки от ручек вонзились в блестящую кучу, словно копья в спину быка…

— Хеллер, что ты будешь делать? — шепотом спросила Эмили, зарывшись лицом в подобранный ею свитер. — Ну, когда тебя найдут?

— Постараюсь сбежать.

— Далеко не убежишь.

— У меня есть шестьсот сорок долларов.

Эмили резко отстранилась.

— Боже мой, откуда?

Ёрш ухмыльнулся и прижал палец к губам.

— Господи, Хеллер! — Девушка в отчаянии накрыла лоб ладонью. — Неужто все пропало? Это пахнет жареным!

— Сперва я тоже так думал, — отозвался Ёрш, — а теперь не знаю.

В этот самый момент поезд прибыл на Юнион-сквер. «Надо же, из четырехсот шестидесяти девяти станций метро мы оказались именно здесь, на площади, где Парк-авеню сливается с Бродвеем! — удивился Ёрш. — Воистину площадь объединения!» Вот он, символ внутри символа, знак внутри знака, предвестник, напоминание о полузабытой миссии! Они были в первом вагоне. Эмили стояла спиной к окну и ничего не видела: глаза ей словно зашили. Зато Ёрш видел за них обоих. Балкон… Облепленный копотью кафель… Платформа, похожая на толстый манящий палец. Ёрш по привычке спросил себя, почему станцию построили на крутом повороте? Отцы города, люди осторожные и опасливые, тщательно продумали каждую мелочь, а здесь оплошали. Платформа на автоматических рифленых опорах скользила навстречу поездам и благодаря датчикам зазора делала практически невероятное, исправляя досадную ошибку. Вот уж воистину площадь встреч и воссоединения!

— Хочешь прикол? — спросила Эмили. — Я никогда не считала то происшествие твоей выходкой. Всегда думала, что так получилось само собой. — Девушка посмотрела на Ёрша. — Однако с платформы меня столкнул ты.

— Я не сталкивал тебя с платформы, — улыбаясь, ответил Ёрш.

— Что?!

— Эмили, я не сталкивал тебя с платформы.

Лицо девушки приобрело оттенок, название которому Ёрш дать не мог.

— Не говори так, Хеллер! — прошептала она. — Пожалуйста, не говори!

С ловкостью и изяществом опытного любовника Ёрш наклонил голову и поцеловал плотно сомкнутые губы Эмили. На сей раз тело девушки напряглось, как струна, но вкус шершавых губ ничуть не изменился. Состав отошел от станции — платформа отпустила поезд так же легко, как заключила в объятия, — и беззвучно приближался к месту рокового события. Там, где полтора года назад Эмили обняла его за плечи, стояла женщина и ковыряла в носу сразу двумя пальцами. Ёрш взглянул на подругу, но та закрыла лицо руками.

— Эмили, мы ныряем в туннель. Максимальная вместимость вагона — сто восемьдесят пассажиров, но сейчас он пуст больше чем наполовину. Места хоть отбавляй! Мы сейчас на пересечении Лафайет-стрит и Девятой улицы, ровно в пятнадцати футах под землей. Раньше вагоны этой линии называли Кардиналами, помнишь? Их красили в красный, чтобы отвадить любителей граффити, и гоняли по всем старым линиям Межрайонной скоростной системы перевозок — второй, четвертой, пятой и седьмой. Знаешь, что с ними случилось? Их сбросили с барж на глубину сорок футов, и они превратились в рифы. В подводные рифы, представляешь? Как в фильмах Жака Кусто! Вагоны, в которых ездили мы с тобой, стали царством рыб. В кабине машиниста живет акула, рядом — кальмар. Эмили, тебе не смешно? Что, шутка не прикольная?

Ёрш прижал девушку к себе, и она не сопротивлялась. Легонько касаясь подбородком ее темной макушки, Ёрш задумчиво смотрел в окно. Вот отражение дверного косяка, вот бетонная стена туннеля, а между ними — его собственное отражение. Ёрш видел себя в мрачном, как черная дыра, пространстве стоящим в обнимку с Эмили. Мимо проплыла Астор-плейс с кафелем цвета морской волны и терракотовыми бобрами, затем Бликер-стрит с ярко-зелеными кирпичными стенами и Канал-стрит с квадратной мозаикой. Ля-до звучало трижды, но Ёрш не слышал. С каждой станцией поезд пустел и наконец воспарил над рельсами. Температура в вагоне поднялась до двадцати двух целых шести десятых градуса.

Вскоре кроме них в вагоне не осталось ни души. Неожиданно ожило устройство громкой связи, однако Ёрш надменно проигнорировал его хрип. Он и так знал, что это конец маршрута.

— Где мы? — сонно протирая глаза, спросила Эмили.

— На Сити-холл.

Девушка близоруко прищурилась, разглядывая опустевший вагон.

— Тогда нужно выходить. Это последняя станция.

— Нет, Эмили, не нужно. Мы едем дальше.

— Зачем? Нас же…

— Тш-ш! — зашипел Ёрш, взял ее за руку и отвел в угол вагона. — Сядь рядом со мной и не поднимай голову.

— Хочешь, чтобы нас поймали? Машинист…

Договорить ей помешало божественное ля-до, на сей раз звучавшее громко, словно финальный аккорд.

— Мы едем в одно интересное место. Тебе там понравится! — пообещал Ёрш.

Девушка посмотрела на Ёрша, но отвела взгляд прежде, чем проснулись его тревоги. Эмили наполняла сердце нежностью, и тревоги не укоренились в мыслях. Мысли Ёрша были прохладными и гладкими, как фарфор.

— Не хочу, чтобы нас поймали, — объявила Эмили. — Хеллер, ты меня слышишь? Эй, Уилл!

До чего здорово слышать свое настоящее имя! Поезд снова бежал по рельсам, неуклюжий, всеми брошенный, обязанный своей сущностью им с Эмили. Без них это был бы не поезд! Ёрш представил, как среди ночи пустой, точно оболочка личинки, поезд мчится по маршруту за своим призраком. Мысли понеслись бешеным галопом, и Ёрш представил обугленную, хрупкую, как яичная скорлупа, планету, вращающуюся на орбите, словно поезд с автоматическим управлением. Никаких больше дуговых ламп, запасных путей и станций. Никаких больше пассажиров! Глаза перевернулись в глазницах, и, заглянув в себя, Ёрш увидел мертвый космос будущего. Сам он в нем тоже фигурировал, но в форме облака звездного газа. Вокруг ничего похожего на жизнь. Ни туннелей, ни спешки, ни зова, ни миссии, ни нужды чем-то жертвовать — лишь бесконечное пространство и бесконечное знание.