— Коко говорит, ты выглядишь аппетитно, — сказала Эмили. — Говорит, для тебя нужно издать специальный закон… А я ответила, что в общем-то закон уже есть.
Хлыщ пристально смотрел на Ёрша, а на слова Эмили не реагировал. Девушка их словно не замечала: для нее существовал только танец. Ёрш наклонил голову и внимательно взглянул на свое отражение в зеркале.
— Как вас зовут на самом деле? — спросил он хлыща. — Уверен, что не Коко.
Эмили застыла как вкопанная, но хлыщ лишь плечами пожал.
— Эрнст, — представился хлыщ. — Эрнст Коупли Джонсон.
— Приятно познакомиться, мистер Джонсон. Я Уильям Хеллер.
— Но все зовут тебя Ершом. Почему?
Ёрш закусил губу и взглянул на Эмили. Разве он ей об этом рассказывал?
— Меня отправили в школу, — ответил он. — Там было нелегко…
— Кому там легко? — вздохнул хлыщ.
— Ёрш — это такая рыба, — пояснил Ёрш. — А еще коктейль.
— Очень интересно, мистер Хеллер! Так ты рыба или коктейль?
— Он выполняет миссию! — вмешалась Эмили, хватая Ёрша за руку. — Коко, можно мы оставим старый прикид у тебя?
— Конечно. Для этого я здесь и сижу, — кивнул хлыщ. — Ну, бегите! — Глядя, как они поднимаются по лестнице, хлыщ замурлыкал какую-то мелодию. Гладкое лицо дышало мудростью и усталым великодушием, а на губах играла невеселая улыбка. Он что-то сказал, но скрип двери и шум транспорта помещали расслышать.
— Что он говорит? — спросил Ёрш.
— Твоим новым прикидом восторгается! — Эмили ущипнула его за ухо.
Они перешли через дорогу как обычные, чужие друг другу люди, и Эмили повела его обратно теми же улицами. Ёрш дважды спросил, куда они направляются.
— Хеллер, я, корова, кое-что забыла в Кроули. Вернемся буквально на секунду, ладно?
— Что ты забыла? — замедляя шаг, уточнил Ёрш. Он считал Кроули закрытой книгой, пройденным этапом. — Что-то важное?
— Да, Хеллер, поверь мне на слово!
Верить на слово Ёршу не хотелось.
— Что ты забыла?
— Резинки. Я забыла резинки. Ясно?
— Да… Тогда впрямь нужно вернуться.
Полквартала прошли молча. Ёрш думал о резинках: о том, для чего они нужны, и какое лицо было у Эмили, когда она, наконец, ответила на его вопрос. В ее глазах читалось раздражение, даже обида, словно невинное слово было слишком бесцеремонным. И оно действительно было бесцеремонным. Благодаря ему, то, чего так ждал Ёрш, окрасилось в холодный синий цвет.
— Не думай, что я постоянно держу их в шкафчике, — сказала девушка, по-прежнему шедшая на полшага впереди. — Не хочу, чтобы ты считал меня шлюхой! — Сообразив, что Ёрш отмалчивается, Эмили засмеялась и достала пачку «Салем лайтс». — Или, наоборот, хочу, чтобы ты так считал… Даже не знаю!
Девушка пошла медленнее, позволила Ёршу себя нагнать и, вытащив сигарету, стала ждать, когда он что-нибудь скажет.
— Можно мне сигарету?
Вздохнув, девушка вручила ему пачку. Сигарет оставалось только три, и Ёрш почувствовал себя неловко. Надо будет заглянуть в магазин…
— Хеллер, ты ведь раньше не курил! Боялся никотина, даже от спичек шарахался!
— В школе все курят. — Ёрш вытащил понравившуюся сигарету. — Делать-то там больше нечего!
Эмили дала ему прикурить.
— Что, не было ни настольных игр, ни телевизора?
— Телевизор был, нам постоянно фильмы показывали…
— Без звука? — нахмурившись, уточнила Эмили.
— Дело в другом. Там не было… — Ёрш замер, стараясь почетче выразить свою мысль. — Ничего интересного. Ничего такого, что в памяти остается.
— Ну, это обычное дело, и не только по телевизору!
— Нет, — возразил Ёрш, — иногда интересное случается. Например, сегодня.
— Точно, — улыбнулась Эмили. — Сегодняшние события как раз для «Дейли ньюс».
— Или для «Нью-Йорк пост», — добавил Ёрш. — Однажды они о нас уже писали, помнишь?
— Не о нас, — покачала головой Эмили, — а только о тебе. Обо мне там ни слова не было.
— На этот раз будет, — заверил Ёрш. — Эмили, ты станешь знаменитой!
— Не хочу становиться знаменитой, — возразила девушка. — Я хочу стать другой. — Эмили притянула Ёрша к себе. — Пожалуйста, сделай меня другой!
— Сделаю, — тихо ответил он. — Обещаю, Эмили, я сделаю тебя другой. Я сделаю тебя шлюхой.
Эмили кашлянула и отстранилась. Сперва Ёрш решил, что девушка смеется, но она лишь судорожно перекатывалась с носка на пятку. Издав по-звериному глухой звук, она бросила сигарету и двинулась дальше, но Ёрш даже не шевельнулся.
— Эмили, я не хочу возвращаться!
— Почему?
— Это пройденный этап. С Кроули покончено раз и навсегда.
Эмили пожала плечами и еще быстрее зашагала дальше.
Тут Ёрш понял: заставить девушку оглянуться можно двумя способами — по-хорошему и по-плохому, удержать ее или потерять навсегда. «Интересно, что сказала бы Виолет?» — подумал Ёрш, но потом зажмурился и тряхнул головой, чтобы избавиться от ее образа. Виолет — плохой способ, и Копек, и весь мир тоже. Лучше всего опуститься на колени и заплакать. Лучше всего броситься за подругой, моля о прощении.
— Эмили! — закричал он. — Подожди, Эмили! Прости меня, я виноват!
Девушка обернулась. Ее лицо было мокрым от слез.
— У тебя не виноватый вид! — заявила она. — Не похоже, что ты чувствуешь себя виноватым!
— Мне и на суде так говорили, — с улыбкой напомнил Ёрш, — перед тем, как увести из зала. Так сказал твой отец.
Девушка остановилась как вкопанная.
— Мой отец, — широко раскрыв глаза, повторила она, и Ёрш приготовился к наихудшему — насмешке, пощечине, плевку. — Знаешь, что сделал мой отец, когда я отказалась против тебя свидетельствовать? Сказать, что он со мной сделал?
Память услужливо воскресила образ отца Эмили: крупный, бледный, он сидел на диване и тупо смотрел в телевизор, где шли семичасовые новости.
— Лучше не говори.
— Он все равно не смог меня заставить. — Эмили скрестила руки на груди. — Но с тех пор наши отношения изменились.
— В каком плане изменились?
— Испортились.
— Но я не твой отец.
— Да уж, черт тебя дери. Ты сдвинутый, но совсем в другую сторону.
— Эмили, я тебя люблю.
— Знаю, — рассеянно кивнула она.
Ёрш вдохнул поглубже и не выдыхал, пока не заболели легкие. «Как же доказать, что я не вру?» — лихорадочно думал он.
— Эмили, как ты?
— Нормально. Не беспокойся обо мне, Хеллер. Боли я уже полтора года не чувствую.
— Вот и хорошо, — кивнул он. — Пойдем в Кроули!
ГЛАВА 10
Здравствуй Виолет! Как дела? Меня поселили или поместили в новую комнату что по словам директора школы является наградой за огромный шаг вперед. Вообще-то это даже не комната а угол огороженный брезентовым занавесом цвета дерьма зато теперь у меня есть койка на которой буду спать только я + лампа которую смогу включать когда вздумается + разумеется эта ручка иначе чем бы я тебе писал? Как ты?
Сегодня Прекопп сказал Здорово Уилли что ты попросил отдельную комнату + ручку + так далее это и называется прогрессом. Только мол пожалуйста не выдавай наши грязные секреты умоляю целую и обнимаю. Я засмеялся разве я болтун? Секреты остаются секретами потому что вслух о них не говорят. Раз никому нельзя то и я не буду. Обучаюсь в этой школе круглосуточно а болтать никто не учит. Вот я и сказал Не беспокойтесь доктор Прекопп я секреты не выдаю и попросил не звать меня Уилли.
Сама понимаешь времена сейчас плоские только жизнь и без меня на месте не стоит а вчера директор заявил мол Уильям ты здесь уже шесть месяцев. Я не поверил но доктор Прекопп в доказательство продемонстрировал мою медицинскую карту и дал пересчитать количество дней и доз. Когда директор ушел доктор Прекопп сказал Угощайся Уилли с меня не убудет. А я ему Доктор Прекопп настанет день и женщине с большим прекрасным сердцем вы мужем станете с большим прекрасным животом! Он засмеялся и спросил что это за песня. Грузный блюз ответил я и немного рассказал о тебе Виолет хотя о том что ты блондинка умолчал. Кстати ты до сих пор блондинка? Или это был парик?
