Но для начала необходимо осознать невозможность походить на другого человека, оставаясь при этом самим собой. Никто не смог выразить эту мысль так глубоко, как Ральф Уолд Эмерсон в своем эссе «Опора на себя»:
Кто жаждет стать человеком, должен обладать самостоятельностью духа. Тот, кому суждено пожать неувядающие лавры, не должен слепо верить в благо лишь потому, что оно кем-то почитается за благо; он призван сам убедиться, действительно ли это благо. В конечном счете священно лишь одно: неповторимость твоего собственного духовного мира.
Эти слова заключают в себе необыкновенную силу, но в нашем обществе они не пользуются особой популярностью. Самостоятельность не поощряется доминирующим большинством, которое навязывает нам стандарты конформизма.
Не защищая бездумное противостояние окружающему миру, я призываю внимательно прислушиваться к самим себе и собственным желаниям, осознавая всю абсурдность попыток строить свою жизнь «по образу и подобию». В противном случае вам уготовано рабство в одном из его крайне неприятных проявлений. Люди, заинтересованные в том, чтобы вы были похожи на них самих или просто отвечали их требованиям, будут постоянно напоминать вам о том, как вели себя в подобных обстоятельствах другие, навязывая «достойные для подражания» примеры. Не поддавайтесь на их уловки и боритесь с соблазнами найти в других модель своего собственного поведения.
В этом мире вы уникальны
Первый шаг из ловушки сравнений состоит в осознании собственной уникальности. Вспомните старый афоризм: «Где бы я ни был, я всегда остаюсь собой». Никто даже отдаленно не напоминает вас с вашими сокровенными чувствами, мыслями и желаниями. Проникнувшись этим ощущением, вы обязательно задумаетесь над тем, стоит ли искать в среде других людей образцы своего поведения.
Нашу культуру составляют люди, которые, будучи уникальными сами по себе, очень часто не приемлют непохожих на себя. Безусловно, мы нередко отдаем должное величию многих исторических личностей, признавая, что величием они обязаны своей уникальности. Возьмем, к примеру, одного известного футбольного тренера, который в своих публичных выступлениях использовал в качестве образца Эмерсона. Знающие творчество Эмерсона и подходы тренера, могут заявить вам со всей откровенностью: то, что происходит в тренировочном лагере, к Ральфу Уолду не имеет никакого отношения. Все разглагольствования тренера о самостоятельности, о недопустимости сотворить себе кумира и так далее как-то не вяжутся с запретами его игрокам общаться с прессой, знаками отличия на шлемах особо выдающихся игроков, с его претензиями выражать общее мнение и т. п. Вспомните также, что такие люди, как Иисус Христос, Сократ, Ганди, сэр Томас Мор или, скажем, Гарри Трумен и Уинстон Черчилль, осуждались и высмеивались современниками за свой крайний индивидуализм; затем, когда эти люди уже перестали представлять для кого-либо опасность, их стали обожествлять.
В школах мы используем такие понятия, как «нормальные показатели», оценивая на их основе детей. Ко всем людям мы подходим со стандартными мерками, сравнивая их с неким мифическим «средним». Фредерик Крэйн как-то сказал: «Стандартизация — это убежище для посредственности». Однако несмотря на постоянное давление и заверения о том, что вы должны строить свою жизнь по образу и подобию других, это просто невозможно. Ваши чувства, мысли, восприятие мира всегда будут оставаться уникальными. Только осознав, что мотивацией тех, кто навязчиво предлагает вам «достойные» примеры для подражания, является установление над вами контроля и не более, вы сможете начать эффективное противодействие данной форме порабощения.
Концепция экзистенциального одиночества
Помимо осознания собственной уникальности в этом мире, необходимо понять, что вы всегда остаетесь одинокими. Да-да, одинокими!
Никто не способен почувствовать то, что чувствуете вы, — окружены ли вы сотнями или тысячами себе подобных, занимаетесь ли с кем-нибудь любовью или заперты наедине с собой в четырех стенах. Неизбежное экзистенциальное одиночество означает всего лишь то, что существование человека предопределяется его уникальными чувствами и мыслями, недоступными другим людям.
Осознание экзистенциального одиночества для каждого человека может нести как свободу, так и порабощение — все зависит от вашего выбора. Однако само наличие состояния одиночества неизбежно в любом случае. И только в вашей власти обратить его в свободу и заставить работать на вас.
Рассмотрим, к примеру, случай с Ральфом, администратором, мужчиной сорока шести лет, который обратился ко мне несколько лет тому назад.
Осознание Ральфом своего экзистенциального одиночества оказалось для него полной неожиданностью. Он рассказал мне, как однажды вечером сидел у себя в гостиной и смотрел на жену, которая с головой ушла в чтение газеты. Одолевавшие его мысли начали невольно складывать ужасную картину: он почувствовал вдруг, что эта женщина, на которой он был женат уже двадцать четыре года, абсолютно его не знает, она была словно незнакомка, случайно оказавшаяся в его гостиной. Впервые в жизни Ральф осознал, что этот, казалось бы, самый близкий ему человек бесконечно далек от его подлинного внутреннего мира!
Охватившие его чувства были настолько неожиданными, что Ральф растерялся и решил обратиться за консультацией. На первых наших встречах он был уверен, что необходимо что-то обязательно предпринять: развестись или просто уйти от жены. Но, глубже познакомившись с природой человеческого существования, Ральф научился рассматривать свое неизбежное одиночество с совершенно иной точки зрения — если хотите, с точки зрения освобождения личности. Поскольку жена в принципе не способна переживать его чувства, Ральф перестал претендовать на полное понимание и абсолютную преданность. С другой стороны, осознав, что и ей свойственно подобное экзистенциальное одиночество, он смог освободиться от надуманной обязанности всегда и везде быть рядом, а также и от чувства вины, связанного с нарушением этого долга. Вооружившись таким пониманием, Ральф избавился от необоснованных и унизительных для него самого претензий на то, чтобы другие разделяли его чувства, что помогло ему стать полновластным хозяином собственной жизни. Он смог, наконец, расстаться с бесполезными ожиданиями и угрызениями совести, которыми была наполнена его супружеская жизнь.
Впервые за долгое время Ральф почувствовал себя новым человеком — и все благодаря освобождению от навязчивой идеи о полном единении с кем-либо, единении, в котором участвуют его уникальные тело и разум.
Важно отдавать себе отчет в том, что новый взгляд на экзистенциальное одиночество мог ввергнуть Ральфа в отчаяние, как это случалось со многими людьми, которые сочли себя жертвами человеческой природы и всеобщего непонимания. До нашей встречи Ральф часто возмущался, что жена его не понимает, а интуитивное восприятие ее как чужой могло только усугубить его поведение и завести ситуацию в тупик. Во время наших бесед об одиночестве он осознал тщетность попыток разделить с кем-либо свой внутренний мир: людей может связывать много общего, но суровая правда заключается в том, что знают они лишь внешние оболочки друг друга. Внутренний мир остается за семью печатями, и здесь ничего не поделаешь.
Экзистенциальное одиночество может быть как источником небывалой силы, так и огромных неприятностей.
Всякий раз, испытав искушение построить свою жизнь по образу и подобию других людей, вспомните слова Генрика Ибсена, норвежского драматурга девятнадцатого века: «Самым сильным в этом мире является самый одинокий».
Можно интерпретировать подобную мысль как антиобщественную или эгоистичную — это ваше право, но попробуйте подумать над ней, основываясь на реалиях нашей жизни. Нельзя не признать, что люди, оказавшие наибольшее влияние на судьбы человечества, действовали по велению собственного разума и сердца, а не шли по проторенной другими дороге. В данном контексте сила означает отказ от попыток заставить ближних разделять ваши чувства и способность отстаивать свои убеждения.
