Шефство над Магнитостроем было и для подшефных, и для редакции «Крокодила», так сказать, обоюдополезным и взаимовыгодным делом. Сатирическая критика центральных ведомств и учреждений, которые своей нерасторопностью подчас сдерживали темпы работ, всякого рода упущений на самих стройках многократно усиливала и подкрепляла контроль партийных и общественных организаций на местах, облегчала «расшивание» узких мест, содействовала ускорению поставок, улучшению бытовых условий рабочих и т. д. и т. п. С другой стороны, повседневное участие в живой практике хозяйствования, личное знакомство «из первых рук» с жизнью, бытом, запросами, настроениями рабочей массы, со специалистами и командирами производства всех рангов, с техническими, экономическими, административными проблемами и т. д. обогащали сатириков «Крокодила» бесценным опытом, знаниями, глубоким пониманием и ощущением всего своеобразия данного этапа социалистического строительства. А это, в свою очередь, не могло не сказаться  н а  в с е м  характере и облике «Крокодила», — журнал все более прицельно, умело, компетентно вел «огонь», все более набирал силу как подлинно массовое, народное издание.

Образно говоря, «Крокодил» наточил свои вилы на оселке, которым стала гора Магнитная.

В редакции «Крокодила» стоит большой застекленный шкаф, заполненный памятными подарками от коллег — братских сатирических журналов союзных и автономных республик, стран социализма, от подшефных предприятий, иностранных гостей, от рядовых читателей журнала…

Посверкивают грани хрусталя, белеют тарелки с уникальной росписью, тускло, словно изнутри, светится янтарь… А на стенах — ковры ручной работы, с вытканными словами привета юбиляру. Юбиляру — ибо большая часть этих подарков была преподнесена «Крокодилу» к его пятидесятилетию в 1972 году.

А первый свой юбилей наш «вилоносец» справил в жаркие июньские дни 1932 года. Журнал подошел к своему десятилетию уверенным и твердым шагом: его популярность ширилась буквально с каждым днем, лучшие писатели, поэты, журналисты считали за честь увидеть свое имя на его страницах, его важнейшие критические выступления приобретали не только всесоюзную, но и мировую известность, а тираж его достиг неслыханной для того времени цифры — 500 000 экземпляров.

Накануне юбилея в журнале был опубликован своего рода отчет в стихах о массовой работе «крокоров» (крокодильских корреспондентов) на ударных стройках пятилетки — «Сатира на стройке».

Заканчивался он так:

К своему десятилетию журнал получил теплые приветственные послания и телеграммы от Магнитогорского горкома партии, газеты «Магнитогорский рабочий», от костромской Магнитостроя. В телеграмме от постройкома, в частности, говорилось:

На юбилей журнала приехала « делегация магнитостроевцев. Она-то и вручила М. З. Мануильскому самый дорогой для редакции подарок: фигуру юбиляра, отлитую из первого чугуна Магнитогорского металлургического комбината, с такой дарственной надписью:

Был этот подарок самым дорогим прежде всего, конечно, для тех крокодильцев, которые сами покипели в магнитостроевской «буче, боевой, кипучей», а также и для тех, кто, хотя и не выезжал на стройку, но тоже писал о Магнитке, обеспечивая регулярный выпуск шефских материалов на страницах журнала. И сейчас, в эти дни, когда магнитостроевцы вспоминают славные имена своих первостроителей, мы с уважением и благодарностью можем назвать здесь и тех, кто помогал им своим пером публициста или карандашом художника: И. Абрамский, П. Белянин, Я. Бельский, Е. Весенин, Ю. Ганф, Л. Генч, В. Голоскер, В. Гранов, М. Данилов, С. Дорофеев, К. Елисеев, В. Катаев, А. Каюров, В. Лебедев-Кумач, А. Малинов, Д. Мельников, Л. Митницкий, Р. Роман, К. Ротов. А. Стоврацкий, М. Храпковский.

Как не вспомнить сегодня и о десятках, сотнях ударников-рабкоров, которые бескорыстно, честно, по-рабочему основательно и деловито помогали крокодильцам добывать и проверять факты, прощупывать пульс гигантской стройки одновременно на всех ее участках, подсказывать им самые важные, самые острые в данный момент темы для сатирической атаки!

Завершение Леночкой среднего образования было отмечено званым обедом на двенадцать персон.

Несколько перебравший научный сотрудник убеждал, что Леночке теперь открыты все пути, по плечу и высшее образование. Но он вскоре затих и уснул, а другие решили, что пришла пора устраиваться на работу — на хорошую работу. Одна из приглашенных персон взяла устройство на себя.

…И вскоре младшая Толстокожева появилась в отделе писем и рекламаций одного крупного предприятия.

Отдел был небольшой — четыре инженера и один техник. Поначалу Леночка ставила входящие и исходящие номера на письмах, а поскольку делала она это, не забывая кокетничать с коллегами, то четыре инженера и один техник охотно учили ее необходимым в работе выражениям. Запомнить эти выражения Леночка не могла, но зато научилась свободно пользоваться составленным из них конспектом. Выглядел он примерно так: «Этим вопросом занимаются… Этим вопросом уже занимаются… Мы вынуждены опять заниматься этим вопросом… Из-за бездействия смежных организаций… Все силы брошены… В течение года… Согласно утвержденному министерством плану… В ближайшее время… Работы в этом направлении ведутся… Мы уверены, что в скором времени… Вопрос рассматривается в вышестоящих инстанциях… Мы ждем результатов, но в силу ряда причин…» и т. д. и т. п.

Менялись адреса, менялись организации, писали разные люди, что-то требовали, возмущались, умоляли, грозили, и Леночка, не оставаясь равнодушной, отвечала спокойно и вразумительно, начиная письмо словами: «В силу ряда причин…» и оканчивая обнадеживающей фразой: «Работа в этом направлении ведется».