— Сначала поменяем меня на вашего парня… Потом вы поможете Тайсону деньгами и новыми документами, — надо, правда, еще подумать, как это будет сделано.

— Зачем?

— Он навсегда исчезнет из страны. Он вообще навсегда исчезнет… А вы можете продолжать решать свои проблемы по старой схеме — с навешиванием всех трупов на Тайсона, рисованием ушей и разборками от имени мифической Системы.

— А гарантии?

— Думаете, мой друг хочет попасть кому-нибудь в лапы?

— Вряд ли… А вы, Владимир Александрович? Ваша цена?

— Договоримся.

Господин Холодовский смешно сдвинул брови и в очередной раз стал похож на плюшевого медвежонка.

— Ну что же… Вы, кстати, не проголодались? А то я знаю тут неподалеку очень милый ресторанчик.

Толком разглядеть что-то снаружи оказалось не так уж и просто.

Во-первых, на улице еще было намного светлее, чем в ресторанчике, а во-вторых, значительную часть окон занимали красно-белые клетчатые занавески.

— Слышь, но это точно он?

— Точно.

Все выглядело вполне естественно.

Случайный прохожий вряд ли обратил бы внимание на парочку, замершую у дверей. А если и обратил бы — подумал, что мужчины просто изучают меню, вывешенное специально для этого хозяином заведения, паном Збышеком.

Старшему из них с равной вероятностью на вид можно было дать и тридцать, и сорок лет от роду: плохая кожа, ни одного своего зуба, залысины до макушки — и синие воровские «перстни», выколотые на обеих руках. Косясь на окно, он водил пальцем по строчкам с написанными по-польски и по-русски названиями блюд, а спутник старательно изображал интерес.

В действительности же мужчинам было плевать, чем кормят сегодня в ресторанчике.

— Слышь, а который?

— Справа, за колонной.

— Вижу! — Теперь и тот, что помоложе, разглядел мощную спину и обтянутый черным вязаным трикотажем затылок сидящего у стойки посетителя.

— Что, действительно такой крутой?

Не дождавшись ответа, он сплюнул себе под ноги и нехорошо улыбнулся:

— Слышь, Леший… А хочешь, я его прямо здесь «завалю»?

— Нет, — поднял глаза собеседник. — Хотел бы — сказал. Верно?

— Ну и зря! — пожал плечами парень. Потом медленно убрал ладонь с пистолета, притаившегося в кармане кожаной куртки.

Ему очень хотелось подвигов. И славы… А еще давно уже хотелось кого-нибудь убить: все равно — просто так или за деньги.

— Пошли, — скомандовал старший, с трудом удержавшись от того, чтобы осадить не в меру ретивого напарника.

Как тут прикажете работать? Типичный «отморозок» — молодой бандит без мозгов, но с трудным детством и короткой судьбой.

На звук дверного колокольчика откуда-то вылетел сам хозяин:

— Панове?

Потом узнал посетителей, поздоровался и снова исчез в ароматной утробе кухни.

У самого входа мужчинам пришлось задержаться — потребовалось некоторое время, чтобы глаза привыкли к полумраку. Народу в зале было немного: кроме них и одинокого посетителя у стойки, в общей сложности около дюжины человек.

Еще присутствовала, разумеется, крашенная под блондинку жена пана Збышека. Как обычно, хозяйка скучала за кассой в баре, и огромная грудь ее под прозрачной блузкой уныло свисала вниз.

В конце концов мужчины уселись на неудобные высокие табуреты — так, чтобы оказаться по обе стороны от человека в вязаной шапочке.

— Ты меня искал? — задал вопрос первым обладатель татуировок.

— Смотря кто ты такой, — ответил собеседник. В голосе его не было ни удивления, ни опаски.

— Леший, — представился тот, что постарше.

— Макс, — оскалил зубы молодой «отморозок», хотя его никто не спрашивал.

— Тогда все правильно, — кивнул мужчина в глубоко натянутой шапочке.

И замолчал.

Не дождавшись продолжения, Макс возмущенно потребовал от собеседника:

— Обзовись!

Тот пожал плечами:

— Илья Михайлович. Можно просто Илья!

Ясно было, что имя это у него не свое, а «с чужого плеча», но правила этикета проверку документов не предусматривали. Поэтому Леший только кивнул:

— Чего надо?

— Мне надо туда. — Мужчина показал подбородком в сторону, где, по его мнению, должен был находиться запад.

— А мы при чем?

— Говорят, вы ходите через границу.

— Кто говорит? — удивился Леший.

— Разные люди…

— Врут. — Макс покачал головой, отвернулся и сделал жест, означающий, что хозяйке следует принести пару пива. Потом посмотрел на стакан перед собеседником:

— А ты что пьешь?

— Сок.

— Какой сок?

— Томатный.

Парень непонимающе хмыкнул, а потом заржал почти во всю глотку:

— Чего — больной? Или денег нет?

— Деньги есть, — успокоил собеседников мужчина, подчеркнуто обращаясь к старшему из них.

— Цены знаешь? — поинтересовался Леший, и всем троим стало ясно, что речь идет вовсе не о выпивке.

— Знаю. Предупредили.

В этот момент, сотрясаясь всем своим огромным, неповоротливым телом, подошла супруга пана Збышека с пивными кружками:

— Все в порядке?

По-русски она говорила не хуже мужчин за стойкой — даже характерный для поляков акцент почти не чувствовался.

— Дзенькуе бардзо! — блеснул познаниями Макс. И когда толстуха удалилась на почтительное расстояние, снова вмешался в беседу:

— Зачем тебе в Германию?

Человек в шапочке повернулся и молча посмотрел на парня.

— Вещей много?

А вот этот вопрос был задан уже самим Лешим, поэтому следовало ответить:

— Все со мной.

Обладатель татуировок понимающе усмехнулся:

— Бывает… Значит, дело такое: если не очень торопишься, можно поискать еще желающих. Наберется — поведем сразу группу. Это дешевле, понял?

— Мне надо быстро.

— Индивидуальный туризм дорого стоит, — напомнил собеседник.

— Я уже сказал насчет денег.

— Хорошо. Сегодня готов?

Мужчина кивнул не раздумывая:

— Готов.

— Тогда в десять по местному. Старый костел видел?

— Видел.

— Пойдешь от него по набережной в сторону моста. Там по пути кто-то из нас тебя встретит…

— «Хвоста» не притащи! — вмешался Макс, но на его реплику никто не отреагировал.

— Задаток, — распорядился Леший. Он переставил пивную кружку и показал глазами на чуть подмокший картонный круг с эмблемой заведения.

Мужчина достал из внутреннего кармана две сложенные пополам купюры и ловким движением спрятал их под «пресс».

— Приятно иметь дело. — Леший со вкусом допил золотистую пенную жидкость, незаметно для посторонних взял деньги и поставил кружку на место.

— Мы уходим первыми. Посиди пока тут.

Он встал, порылся в кармане и выложил на стойку мятые польские злотые:

— Это за пиво.

— До видзеня! — Макс тоже поднялся со стула и сделал ручкой супруге хозяина.

Через некоторое время до слуха оставшегося у бара мужчины донеслось прощальное серебристое эхо дверного колокольчика…

Городок был крохотный, всего несколько тысяч жителей. По российским меркам — вообще деревня, но за последние несколько лет благодаря исключительно удобному географическому положению он превратился в своеобразный «международный торговый центр».

Оптовые спекулянты из Польши, Румынии, стран СНГ давным-давно облюбовали городок на границе в качестве перевалочной и торгово-закупочной базы на пути с Запада на Восток.

Раньше здесь жили почти исключительно немцы. После крушения третьего рейха земля отошла к самому западному воеводству Польши, коренных обитателей городка депортировали, но даже во времена Варшавского пакта пограничный режим здесь соблюдался весьма условно.

А уж начиная с девяностого года…

Собственно, сейчас Германия начиналась чуть ли не за околицей. Днем с центральной площади запросто можно было разглядеть поросший лесами холм, черепичные крыши, вывески и классический немецкий «фахверк» — черно-белые фасады расположившихся вдоль шоссе крестьянских домов.