Для алхимиков сирены являются символом союза серы (рыба) и меркурия, которые участвуют в создании великого произведения.

В сказке Андерсена «Русалочка» более прозаично рассказывается о том, как из любви к принцу сирена согласилась отказаться от своего рыбьего хвоста, чтобы пойти танцевать на женских ногах. Эта история является параболой: ценой тысячи страданий люди всегда пытаются выйти из животного состояния, чтобы стать прямоходящими.

Эдмонд Уэллс,

«Энциклопедия относительного

и абсолютного знания», том 5

(согласно Франсису Разорбаку,

вдохновлявшемуся «Теогонией» Гесиода,

700 год до н.э.)

Возвращение на виллу 142 857. Я хочу есть. Яиц и соли недостаточно, чтобы восстановить силы после стольких физических затрат. Сейчас я бы предпочел более существенные блюда. Завтра у нас лекция Посейдона, бога морей. Может быть, в меню будет рыба. Я не отказался бы даже от жареного хвоста сирены.

Я падаю в ванну. Каждый день, каждую ночь испытания становятся все сложнее. И каждое утро я одновременно истощен, возбужден и не способен уснуть, даже если изо всех сил закрываю глаза.

Шум за окном настораживает меня. Я открываю глаза и оборачиваю бедра полотенцем. Сморкмуха стучит в окно. Я приглашаю ее войти и возвращаюсь в ванну. Я колеблюсь, как показаться голым перед этим крошечным женским созданием, но в конце концов она херувимка, и не нужно испытывать стыд перед химерой. Впрочем, какого она была пола до мутации? Не разделяя мою щепетильность, сморкмуха спокойно садится на край ванны.

– Я хочу есть, а ты? Чем ты здесь питаешься?

Вместо ответа херувимка раскрывает рот и хватает муху, имевшую несчастье пролетать мимо. Два глотка, и насекомое исчезает.

– Теперь я понимаю, почему ты корчишь рожицу, когда я называю тебя сморкмуха. Это как если бы ты называла меня гамбургером.

Херувимка утвердительно кивает.

– Тем хуже. Я буду продолжать тебя так называть, потому что тебе это подходит.

Девушка-бабочка брызгает мне в глаза мыльной водой в знак протеста, но в то же время улыбается.

– Скажи, я уверен, что ты знаешь все секреты острова.

Моя спутница делает серьезное лицо, в то время как я продолжаю:

– Отвечай только «да» или «нет». Ты знаешь, что находится на вершине Олимпа?

Ни да, ни нет, только загадочное выражение лица.

– Существует ли Великий Бог над главными богами?

Она думает, потом утвердительно кивает головой.

– Ты его видела?

Она много раз повторяет головой отрицательное движение, как бы подчеркивая, что никто его никогда здесь не видел и не увидит.

– А дьявола?

При упоминании этого имени она содрогается так же, как Афина.

– На всякий случай, ты знаешь ответ на загадку: «Что лучше, чем Бог, и хуже, чем дьявол»?

Херувимка поднимает глаза к небу. Она ничего не знает. Я пробую еще один вопрос:

– Ты знаешь, кто богоубийца?

Она пристально смотрит на мой крест, а потом летит к выемке-розетке. Что она хочет этим сказать? Наконец я понимаю, что херувимка советует зарядить оружие, чтобы оно было наготове, если богоубийца нападет на меня.

– Ты думаешь, он хочет уничтожить учеников одного за другим?

Она с убеждением машет руками в знак отрицания.

– А были похожие убийства на других курсах?

Мимикой рта она говорит «нет».

Я решаю выйти из ванны, надеваю рубашку и кладу крест в зарядный цоколь. Сморкмуха одобрительно кивает головой.

Я спрашиваю еще:

– Ты знаешь смертных с планеты «Земля 1»?

Она отрицательно качает головой.

– Тогда разреши мне представить тебе некоторых из них.

На экране телевизора четырехлетний Куасси Куасси барахтается в похожем на болото пруду вместе со стаей веселых ребятишек. Они радостно брызгаются друг на друга и ныряют в грязную воду. Чуть подальше группа женщин стирает белье и переговаривается, время от времени поглядывая на своих отпрысков. Никто не беспокоится, когда появляется крокодил и направляется к детям. Те тут же принимают его за нового компаньона по игре. Они стучат ему по голове своими кулачками, забираются на спину и шлепают по бокам, дразнят его, как только могут. Ящер широко разевает пасть и издает крик, который не пугает ни малышей, ни их матерей.

– Забавно, да? Они такие, люди с моей планеты, – говорю я. – Я сам был такой... Впрочем, возможно, и ты тоже.

Она снова отрицательно качает головой, и я внезапно понимаю, что херувимка, может быть, вышла с курса, набранного на планете, о которой я ничего не знаю. Как эта планета Красная, которую я обнаружил, когда был ангелом.

Другой канал. На пляже мать Теотима прикрепила ему на руки надувные поплавки, а на шею – круг с головой утки. Ребенок счастливо барахтается. Он не боится воды, как и отец, который уплыл далеко в море в стороне от семьи. Мать поддерживает Теотима, а потом отпускает. Мальчуган сучит пухлыми ножками, наклоняется вперед, наглатывается воды и плачет. Я понимаю, что из-за чересчур доброй матери Игорь стал немного рохлей.

На третьем канале Юн Би хнычет в бассейне, в то время как мать прижимает ее к себе. Малышка побледнела от страха и орет, не обращая внимания на окружающую толпу. Здесь только несколько сантиметров воды, и люди не могут искупаться, не сталкиваясь с соседями. Купальщиков раздражают крики девочки, и они начинают выражать свое неодобрение. Мать достает Юн Би из бассейна, шлепает и бросает одну в воду, думая, что так она будет выкручиваться сама. Снова визг. Предоставленная самой себе девочка барахтается, глотает воду, поднимает голову, чтобы кашлять и плевать. Теперь осуждение купальщиков распространяется и на девочку, и на мать. Последняя прекращает обучение плаванию и оставляет завернутую в полотенце и дрожащую от холода Юн Би в углу бассейна.

Сморкмуха таращит изумленные глаза.

Я выключаю телевизор и объясняю:

– Это мои бывшие клиенты. Я занимался ими в предыдущей жизни. Но может быть, ты тоже раньше была ангелом? А потом ты должна была стать богом-учеником или нет?

Хорошенькая херувимка пристально смотрит на меня безо всякого выражения, а затем улетает через раскрытое окно ванной комнаты.

Я смотрю, как она превращается в ночную бабочку.

Я собираюсь с мыслями. Кто у нас завтра читает лекцию?

Сын Кроноса и Реи, Посейдон, «Тот, кто поит», был, как и братья, проглочен отцом после рождения, но Зевс вернул его к жизни. Поскольку он был его братом, то стал олимпийским богом и получил королевство морей. Он командовал волнами, вызывал бури, заставлял по своему желанию бить источники.

Рядом с Зевсом он бился с титанами и гигантами, обрушивая на них прибрежные скалы, которые он разрушал с помощью силы океанов.

Когда хозяин Олимпа прогнал своего отца Кроноса с трона, он предложил Посейдону дворец под водой у побережья Беотии в Эгах Но этого было недостаточно, и бог морей метнул свой трезубец на акрополь Афин, где до сих пор можно увидеть колодец с соленой водой. Афина, неблагоразумно поселившаяся поблизости, вызвала гнев Посейдона, который наслал на город огромные волны. Чтобы он согласился прекратить бедствие, Афина отказалась от матриархальной системы и приняла патриархальную систему. Женщины города потеряли право голоса, а дети перестали носить их имена. Это не нравилось Афине, и царю Олимпа пришлось вмешаться, чтобы избежать войны между братом и сестрой.

Хотя Посейдон и женился на нереиде Амфитрите, он имел много романов с богинями и нимфами. После того как он вступился за Афродиту, застав ее в объятиях Ареса, она родила ему двух сыновей, Родоса и Эрофила. С землей Геей он зачал Антея, чудовищного великана, жившего в пустыне Ливии и питавшегося там львами. Чтобы ускользнуть от бога морей, Деметра приняла образ кобылы, но Посейдон настиг ее в образе жеребца, и она родила от него коня Арейона, имевшего человеческие ноги и способного говорить.