До ее руки дотронулось что-то холодное, и она в испуге отшатнулась.

– Господи, Дженни! Как ты меня напугала! – Она потрепала ретривера по голове. Дженни потянула ее за штанину. – Что ты хочешь мне сообщить? Что проголодалась? Не выдумывай, ты уже поела.

Собака с лаем устремилась в кухню, оборачиваясь на бегу, чтобы удостовериться, что Ройс следует за ней. В кухне Дженни заняла позицию перед буфетом и несколько раз ткнулась носом в ручку ящика. Ройс терялась в догадках, что ей понадобилось. Она согласилась приглядеть за Дженни и котом Оливером до возвращения Митча и уже знала, что в этом ящике не было еды.

Дженни лаем заставила Ройс выдвинуть ящик. Там оказался склад предметов для домашних животных: аэрозоль от блох, щетки, резиновые игрушки, поводок.

– Ну и беспорядок! – Ройс огляделась. Кухня была обставлена по-спартански, как и остальной дом, и радовала безупречным порядком. Уборщица Митча, наверное, души в нем не чает: он – образец аккуратности. И вдруг такая свалка!

Дженни выхватила у нее из-под носа поводок и села на задние лапы, сжимая поводок в зубах и выразительно виляя хвостом.

– Хочешь гулять? Но мне нельзя выходить из дому. – Она вспомнила парики, оставленные Полом. В темноте, да еще в парике, ее никто не узнает.

Она включила сигнализацию и отправилась к себе в квартиру в сопровождении Дженни, не выпускавшей из зубов поводок. Но не успела она напялить парик, как из сумочки стал подавать сигналы портативный телефон.

– Как дела, Ройс? – Ройс показалось, что к ней обращается прежняя, еще не разведенная Вал. – Талиа дала мне твой номер.

– Хорошо. Расскажи, как ты поживаешь.

– У меня новая работа. – По тону Вал было легко понять, как она воодушевлена. – Я работаю на компьютере в «Интел Корп.».

«Интел Корп.»? Ройс нахмурилась. Как она там очутилась? Разве подозреваемой полагается соприкасаться с делом?

– Это отдел подделки кредитных карточек. Мне там очень нравится.

Волнение Ройс усилилось. Ройс настолько хорошо изучила Талию и Вал, что заранее чувствовала, когда назревало важное сообщение. Она зажала аппарат плечом, готовясь к долгому разговору.

Немного помявшись, Вал продолжила:

– Я встречаюсь с одним… необыкновенным человеком.

Радуясь, что новость Вал не имеет отношения к ее делу, Ройс потребовала подробностей.

– Рассказывать особенно нечего, – промямлила Вал. Ройс решила было, что она еще не полностью доверяет новому знакомому. После катастрофы, которой кончился ее брак, ее нельзя было винить за излишнюю осторожность. – Там видно будет.

– Я рада. – Ройс действительно была рада за подругу. И почему она так насторожилась, узнав, что Вал теперь трудится в «Интел Корп.»? – Как ты узнала о новом месте?

– От одного из детективов, допрашивавшего меня в связи с твоим делом. Пол посоветовал мне…

– Пол! – вскричала Ройс и плюхнулась на диван. Дженни сострадательно лизнула ей руку. – Только не Пол Талботт!

– Он самый. Ты с ним знакома?

– Еще бы! Он хозяин «Интел Корп.». Он лично ведет расследование в интересах моей защиты. – Чего ради он взял на работу подозреваемую?

– Хозяин? Мне он этого не говорил.

Ройс отвлек стук в дверь. Она знала, что это Уолли. Она пообещала перезвонить Вал позднее, бросилась к двери, преследуемая Дженни, и радостно обняла дядю.

– Подожди, сейчас я надену парик. Потом мы с тобой прогуляемся. Мне так хочется вырваться!

Во время прогулки по безмятежным окрестным улицам Уолли болтал о своей работе. Ройс понимала, что он стремится отвлечь ее от неприятных раздумий. Наконец он остановился под фонарем; здесь было заметно, как сгущается туман, надвигающийся с залива.

– Что тебя гложет, Ройс?

– Непонимание, что за всем этим стоит. Я начинаю подозревать всех вокруг, даже своих ближайших подруг. – Уолли молча выслушал ее рассказ о Талии и Вал. – Скажи честно: по-твоему, это паранойя? После двадцати с хвостиком лет дружбы меня точит червь подозрения.

– Не паранойя, а реальный подход.

– Ты хочешь сказать, что Талиа и Вал могут быть в этом замешаны?

Уолли снова остановился. Ройс потянула поводок, удерживая Дженни. Уолли выглядел обеспокоенным, тогда как Ройс требовалось обратное.

– Я провожу собственное расследование. Пока что я не вышел даже на мотив содеянного. Бессмыслица какая-то!

– Элеонора хотела от меня избавиться.

– Не уверен. Для того чтобы отфутболить невесту сына, есть более простые способы.

– Ты не видел выражения ее лица, когда меня задержали. Можешь мне поверить: она была на седьмом небе!

– Не сомневаюсь, – сказал Уолли, – Но это еще не значит, что именно она все подстроила.

– Видимо, у тебя есть своя теория, что все это значит?

– Хотел бы иметь теорию, но увы. – За углом туман оказался еще гуще. Он тянулся кольцами от глади залива, такой же угрюмой, как тучи, нависшие над мостом Золотые Ворота. – Был один любопытный звонок. От Вал.

– Неужели? Она об этом ничего не говорила. – Ройс увидела недовольное выражение на дядином лице. – Кажется, ты всегда недолюбливал Вал.

– Я считал ваши отношения нездоровыми. Пока ты росла, она вечно крутилась вокруг вашего дома. Она подражала тебе во всем: в прическе, в одежде. Куда это годится?

– Просто Вал была несчастной. Ты знаешь, какой бессердечной была ее семья и что выкинул этот мерзавец, ее муж. Ее родители знали о его романе, но не позаботились поставить в известность бедняжку Вал.

– Две печальные подружки, – пробурчал Уолли. – Ты – вылитая мать. К ней всегда льнули неудачники, вроде меня.

– Ты и Вал вовсе не неудачники. – Не упомянув Талию, она молчаливо признала, что ее тоже можно отнести к категории неудачников. – Если бы Вал не вышла за этого обманщика, то у нее все сложилось бы удачно.

Уолли промычал что-то невразумительное. Ройс не убедила его.

– Что сказала тебе Вал?

Уолли жестом предложил повернуть обратно: туман стал таким густым, что было трудно разглядеть Дженни на поводке.

– Что беспокоится за тебя. Что, по ее мнению, Митчелл Дюран слишком интересуется тобой.

Ройс чувствовала на себе пристальный дядин взгляд. Возможно, он тоже заподозрил, что ее влечет к Митчу, несмотря на все, что их разделяло. После самоубийства брата Уолли был так безутешен, что она испугалась, как бы он тоже не наложил на себя руки.

Взяв в редакции отпуск за свой счет, он отправился вместе с Ройс в Италию. В редакцию он вернулся только год спустя. Его репортажи утратили прежний блеск.

Ее жизнь тоже так и не возвратилась в прежнее русло. В Италии она продолжала писать заметки для своей рубрики в «Сан-Франциско Экземинер». Но пребывание в Италии ее не излечило. Она по-прежнему винила в смерти отца себя. Уолли считал, что виноват он.

Уолли может восторгаться Митчем как профессионалом, но он никогда не поймет ее, если она допустит близость с врагом их семьи.

– Думаю, Митч чувствует себя виноватым в судьбе отца.

– Вал попросила меня расследовать его деятельность.

Ройс остановилась и дернула поводок.

– Ты не можешь. Он взял с нас обещание…

– Не для печати. Огласка не входит в мои намерения. – Уолли взял ее за плечи. – Митч – загадочный персонаж. Если это имеет какое-то отношение к тебе, я хочу разобраться с этим, прежде чем ты угодишь за решетку.

Сейчас, когда ее жизнь и так превратилась в ад, ей были ни к чему дополнительные осложнения. Она хотела доверять Митчу – если не как личности, то хотя бы как профессионалу.

– Я уже обнаружил кое-что, что только подогрело мои подозрения. Я сравнил фотокопию его свидетельства о рождении с официальным образцом. Документ Митча – подделка, причем корявая.

– Зачем ему это?

– Возможно, у него были нелады с законом.

– С помощью этого свидетельства он поступил во флот, – задумчиво сказала она. – Должно быть, спасался от кого-то или от чего-то.

– Совершенно верно. В этом я и собираюсь разобраться.

– По-твоему, мне следует сменить защитника?