Ее слова потрясли его, прежде всего потому, что он тоже задумывался над тем же самым. Да, он страстно желал ее и наслаждался ее обществом больше, чем когда-либо обществом другой женщины. Но это не означало, что он изменился. Это означало лишь, что он неожиданно обрел друга и не хотел его терять.

Он улыбнулся.

– Делай со мной что хочешь, только не задавай подобных вопросов.

– Мне кажется, ты просто увиливаешь от ответа, – сказала она и прикоснулась губами к его губам так нежно, что у него перехватило дыхание.

– Приезжай навестить меня завтра. – Я…

Он не успел сказать что-нибудь вразумительное, как она проскользнула мимо него и вернулась в бальный зал. Нет, что-то и вправду изменилось.

– «Приезжай навестить меня завтра», – повторил он, пытаясь придать фразе циничный оттенок. Такие фразы обычно говорил он, приглашая женщину заехать, чтобы повидаться с ним, когда не был расположен, обольщать ее. Правда, о каком цинизме могла идти речь, когда он знал, что явится в Гриффин-Хаус завтра утром, причем, вероятнее всего, еще до полудня.

Герцог Мельбурн сидел, скрестив ноги, на полу в гостиной и слушал сказку, про кролика и очень большую морковку, которую читала его дочь. Он семнадцатый раз слушал эту сказку, но ему так редко выпадала возможность провести утро с Пип, что он был готов делать это еще хоть восемьдесят, хоть девяносто раз. Пенелопа оторвалась от книги.

– Насколько большими вырастают на самом деле морковки, папа? – спросила она, наморщив лобик.

– Обычно они бывают разного размера, – ответил он, выгибая шею, чтобы взглянуть на дочь, сидевшую за его спиной на кушетке. – Но не забудь, что кролик и сам довольно маленький.

Она кивнула.

– Да, это правда.

В дверь тихо постучали.

– Войдите! – крикнул Себастьян.

В приоткрывшуюся дверь заглянул Стэнтон.

– Извините, ваша светлость, но к вам пожаловал визитер. – Дворецкий подал ему визитную карточку.

– Кто такой? – спросил герцог, даже не взглянув на карточку.

– Некий мистер Стивен Кобб-Хардинг, ваша светлость.

Гм-м. Он давненько не слышал, чтобы упоминалось это имя, и ему показалось, что Кобб-Хардинг исчез с горизонта Нелл и предан забвению.

– Проводи его в кабинет. Я буду через минуту.

– Слушаюсь, ваша светлость. Пип поднялась с кушетки.

– Не забудь, папа, что, если это один из поклонников тети Нелл, ты не должен с ним говорить.

– Я буду иметь это в виду, – ответил он, тоже вставая. Надеюсь, у нас хватит времени, чтобы успеть дочитать сказку.

– Хорошо. Я еще не все выяснила насчет морковки.

Отослав дочь наверх к гувернантке, Себастьян направился в свой кабинет. Стивен Кобб-Хардинг вскочил со стула, на котором сидел в ожидании.

– Доброе утро, ваша светлость. Спасибо, что согласились принять меня.

– Садитесь, мистер Кобб-Хардинг, – сказал Себастьян, жестом указывая на стул. Сам он опустился в кресло за письменным столом. – Чем могу служить?

– Видите ли, то, что я намерен предложить, будет в наших общих интересах.

Герцог подумал, что, если бы не знакомство Кобб-Хардинга с его сестрой, этот тип никогда бы не получил у него аудиенцию.

– Я вас слушаю.

– Вчера вечером я не мог не заметить некоторое… охлаждение отношений членов вашей семьи с лордом Девериллом. Учитывая этот факт, а также деликатный характер информации, которую я намерен сообщить, я был бы благодарен вам, если бы вы меня правильно поняли.

Казалось, Кобб-Хардинг без конца шлепал губами, но пока абсолютно ничего не сказал. Подавив раздражение, Мельбурн снова кивнул.

– У меня на утро назначена встреча, так что, если не возражаете, перейдем к делу.

– Да, разумеется. – Кобб-Хардинг откашлялся. – Лорд Деверилл пытается шантажировать меня.

«Так. Очевидно, придется найти более оперативные источники информации», – подумал Себастьян.

– И что вы хотите в связи с этим от меня? Кобб-Хардинг помолчал, как будто пораженный тем, что Себастьян проявил так мало интереса к его заявлению.

– Я буду с вами откровенен, ваша светлость, – сказал он, наконец. – Несколько недель назад ваша сестра отправилась со мной на одно суаре. У лорда Белмонта.

Себастьян крепко ухватился руками за край письменного стола.

– Вот как?

– Да. Я хотел поехать на бал к Хэмптонам, но она настояла на вечеринке у Белмонта, которая пришлась ей больше по вкусу. Когда мы оказались там, мы, к стыду моему, вели себя весьма несдержанно друг с другом. Я, разумеется, сразу же решил совершить честный поступок и попросить руки леди Элинор, но тут вмешался лорд Деверилл. Он набросился на меня, угрожая пустить по миру, если я кому-нибудь скажу хоть одно слово о поведении вашей сестры.

– Понятно. – Слушая его, Мельбурн подумал, что любопытно было бы знать, имеет ли Кобб-Хардинг хоть малейшее понятие о том, какой опасности он подвергается. Но герцог давно научился проявлять терпение, поэтому остался сидеть в своем кресле – Продолжайте, пожалуйста.

Очевидно, приободренный видимым интересом герцога, Кобб-Хардинг доверительно наклонился вперед.

– Так вот. Поскольку вы с Девериллом теперь в натянутых отношениях, боюсь, что кто-нибудь расскажет окружающим о скандальном поведении вашей сестры. Поэтому я решил сначала проинформировать вас, а потом сразу же предложить присоединить мое имя к имени Гриффинов, чтобы репутация леди Элинор не пострадала.

– Значит, женитьба на моей сестре заставит вас воздержаться от предания гласности информации о ее якобы скандальном поведении?

– И защитит ее от Деверилла, если он захочет отомстить вам, сделав то же самое.

Мельбурн некоторое время молча смотрел на него. Очевидно, Кобб-Хардинг понятия не имел о том, насколько крепкая дружба связывает его с Девериллом, – и, слава Богу, что это так. Однако, что бы там ни было, Валентину придется кое-что объяснить ему. Как и Элинор.

– Мистер Кобб-Хардинг, насколько я понимаю, других свидетелей, кроме вас и Деверилла, не имеется?

– Там было еще несколько гостей, которым достаточно одного слова, чтобы они разгадали эту головоломку. И леди Элинор, конечно. Но я назвал бы ее скорее соучастницей, чем свидетельницей.

У Мельбурна лопнуло терпение.

– Как назвал бы я вас, я не буду произносить в этом доме. Убирайтесь отсюда вон! Даю вам одну минуту, что бы вы исчезли с моей подъездной аллеи. Кобб-Хардинг заморгал.

– Прошу прощения? Я пришел сюда с намерением заключить взаимовыгодную сделку. Я спасаю репутацию вашей сестры и вашей семьи!

– Вы пытаетесь неуклюже шантажировать меня. Однако, к сожалению, для вас, вы идиот.

– Но я…

– Мистер Кобб-Хардинг. Если я вас правильно понял, вы хотите опозорить мою сестру, если я откажусь от вашего любезного предложения? То, что предпримет Деверилл, чтобы обеспечить ваше молчание, не идет ни в какое сравнение с тем, что сделаю я, если вы когда-нибудь сболтнете хоть одно слово из всей этой чуши кому бы то ни было.

Он поднялся на ноги, и Кобб-Хардинг, вскочив, встал за спинку стула.

– Я не стал бы на вашем месте так разговаривать со мной. У меня есть доказательство. И если вы меня вынудите, я им воспользуюсь.

– Какое, скажите на милость, доказательство этой лжи вы можете иметь?

– Я могу в мельчайших подробностях описать груди вашей сестры…

Мельбурн схватил его за горло и швырнул спиной вперед по направлению к двери.

– Вы забываетесь, сэр, – сказал он, призвав на помощь всю свою выдержку, чтобы говорить тихо, спокойно и без дрожи в голосе. – Я восхищен, вашей попыткой улучшить свое положение, но не потерплю, если вы пожелаете сделать это за счет моей семьи. – Согнув руку в локте, он приблизил свое лицо к физиономии Кобб-Хардинга. – Вы меня поняли?

Кобб-Хардинг что-то пискнул, ухватившись пальцами за руку герцога.

– Отлично понял, – прохрипел он. Свободной рукой Себастьян открыл дверь кабинета.

Все еще держа Кобб-Хардинга за горло, он повел его спиной вперед к входной двери. Стэнтон, лицо, которого застыло, словно маска, распахнул входную дверь и посторонился, когда Мельбурн вышвырнул Кобб-Хардинга, который, спотыкаясь, кое-как сбежал по ступеням пологой лестницы.