Интересна информация о приходе из Тронхейма в порт Мурманска 16 июля 1940 года германского тральщика «Кединген» с грузом продовольствия (20 тонн) для немецких судов, команда которого на берег не сходила. Данных, кому предназначалось продовольствие — стоявшим в Мурманске торговым судам или отстаивавшимся в Западной Лице «Фениции» и «Викингу-5», не имеется. Этот тральщик ушел в море вместе с «Викингом» 29 июля 1940 года{97}.
Упоминается в сообщениях нахождение в 1940 г. в Западной Лице немецкого судна «Ян Веллем», определенное как китобойная база, которая в военное время может использоваться как база подводных лодок или плавмастерская. До прибытия занималось промыслом в Южной Атлантике.
Другие немецкие суда в 1940 г. приходили в Мурманск в основном для загрузки аппатитовым концентратом, которого в 1940–1941 гг. предполагалось вывезти порядка 500 тысяч тонн, и уходили из порта в плановом порядке. Исключение составил пароход «Валькюре». В спецзаписке УНКВД Мурманской области (июнь 1940 года) отмечалось, что 11 июня на германском торговом судне «Валькюре» поломалась станина брашпиля и был утерян якорь. На этом основании немцы запросили причал. По донесению от 13 июня, авария на пароходе по всем признакам была совершена «вполне преднамеренно, с той целью, чтоб задержать пароход от отправки в Германию». «Валькюре» пришел в Мурманск 28 марта 1940 года, вышел из порта 2 августа с грузом концентрата с назначением Гамбург{98}.
В докладной записке Мурманского УНКВД на имя Л. Берии от 15 апреля 1940 года сообщалось: «С 10 сентября 1939 года, в связи с пребыванием в Мурманском порту и Кольском заливе германских торговых и пассажирских судов, в городе Мурманске до сего времени периодически проживают сотрудники германского посольства в Москве.
Персонально за этот период в Мурманске побывали:
[…] Секретарь германского посольства в Москве фон-Вальтер. Проживал с 10 сентября по 8 октября 1939 года[101]. […]
[…] Сотрудник германского посольства в Москве Кенигседер Иоганн[102]. Проживал с 10 сентября по 29 ноября 1939 года.
[…] С 29 ноября до середины декабря 1939 года находился помощник военного германского атташе Росс[103].
[…] С 4 по 8 и с 18 по 22 декабря 1939 года проживал сотрудник германского посольства в Москве Бауман Вильгельм[104].
[…] С 6 по 16 декабря 1939 года и с 27 марта по 1-е апреля 1940 года находился сотрудник германского посольства в Москве Крепш Курт[105].
[…] С 27 ноября 1939 года и по настоящее время в Мурманске безвыездно проживает помощник германского военного атташе Ауэрбах Эрих[106] […]{99}.
По данным советской контрразведки Ауэрбах рассчитывал осесть на жительство в Мурманске на 1940–41 гг. Проживание Ауэрбаха в Мурманске столь продолжительное временя и его намерение остаться здесь в дальнейшем, вызывалось, якобы, пребыванием в одной из губ Мотовского залива германских военных кораблей “Финиция и “Викинг-5”.
Также контрразведка информировала, что в Мурманском торговом порту находится германский товаро-пассажирский пароход “Валькюре” и ожидалось прибытие парохода “Сивас”. Пребывание Ауэрбаха в Мурманске контрразведка рассматривала, прежде всего, как “проведение разведывательной деятельности на Кольском полуострове и побережье”.
Губа Западная Лица, в которой отстаивались немецкие военные корабли (“Финиция” и “Викинг-5”. — Примеч. авт.), располагалась поблизости от Полярного — основной базы Северного флота. Для того, чтобы из Мурманска попасть в губу Западная Лица, необходимо было пройти весь Кольский залив и юго-западную часть Баренцева моря. Стоянка германских военных кораблей в зоне дислоцирования боевых единиц Северного флота служила официальной причиной для частных выездов Ауэрбаха в этот район. За все время Ауэрбах выезжал на место стоянки пароходов 8 раз в сопровождении официальных представителей Северного флота».
13 июня 1940 года из УНКВД на имя Л. Берии уходит телеграмма, в которой говорится: «Пребывание Ауэрбах в Мурманске обуславливается, якобы, наличием двух немецких пароходов именуемых “военными”, которые с середины апреля сего года отстаивались в губе Западная Лица […] Впоследствии указанные два парохода были переведены на побережье Кольского полуострова в становище Иоканьгу, являющуюся новостроящейся базой Северного военного флота». Причем мотивы передислокации судов немцам официально не сообщались, что видно из рапорта сотрудника Мурманского УНКВД: «25-го апреля 1940 года […] отплыли в бухту Западная Лица, где стояли на рейде 2 германских торговых судна. […] Ауэрбах также интересовался о причине перевода германских торговых судов из бухты Западная Лица в горло Белого моря»{100}.
14 июня 1940 года Мурманск спецзапиской информирует НКВД СССР: «[…] Ауэрбах, прикрываясь пребыванием в Мурманском порту германских торговых (а не военных) пароходов, ведет активную разведывательную работу, создает большую агентурную сеть […] за последнее время нам стало известно следующее:
1. Ведя активные военные операции против военно-морских сил союзников, Германия, безусловно, нуждается в военных кораблях. Ссылки на невозможность вывести их из Мурманского порта, не являются основательными, так как сопредельное государство, Норвегия, очищено от войск союзников.
Следовательно, пребывание германских пароходов в Мурманском порту вызывается другими соображениями, вероятнее всего — разведывательного порядка.
Об этом и сообщает недавно приобретенный и близко связанный с Ауэрбахом агент […] по поводу пребывания Ауэрбах в Мурманске в своем сообщении от 10 мая с.г. пишет: “[…] необходимость иметь здесь официального морского представителя, т.е. легального шпиона без каких-то немецких интересов на Севере, трудно. Такими интересами служили приход в момент объявления войны Англией Германии большого количества немецких торговых кораблей в Кольский залив, а по убытии их созданная база в Западной Лице. Почему эти торговые корабли не зашли в самые северные порты Норвегии, также значительно удаленные от морских баз Англии, а все прибыли в Мурманск, — становится ясным в свете приобретения германским правительством определенных позиций (база представительства) за последующее время. […]” […] В связи с тем, что приобретение этих позиций на Севере шло по линии общения с военно-морскими организациями, в частности с Северным флотом (и, видимо, в срочном порядке в части обслуживания связью базы флота с представителями радиотелеграфной и буксирами, а также выполнением тех или других требований представителя (т.е. Ауэрбах), невольно знакомило представителя с организацией флота […]».
В этой же спецзаписке отмечается: «Опасность пребывания в Мурманске, в непосредственном соприкосновении с Северным флотом Ауэрбаха, усугубляется тем обстоятельством, что командование Северного флота совершенно не было подготовлено к его прибытию и с самого начала до последнего времени действует без плана и какой-либо целеустремленности […] по совершенно неясным причинам»{101}.
Нахождение немецких судов в северных портах и деятельность Ауэрбаха вызывала беспокойство не только НКВД СССР. В ответ на телеграмму секретаря Мурманского обкома ВКП(б) Старостина от 17 июня 1940 года на имя И. Сталина за подписью наркома внутренних дел Л. Берии было подготовлено письмо, в котором, в частности, говорилось: «По существу телеграммы […] тов. Старостина относительно находящихся в Мурманске германских судов и помощника военно-морского атташе Германского посольства Ауэрбаха Э.П. НКВД СССР докладывает:
