– Понял, босс, сделаем! – бодро отрапортовал Адамс.

– Надо проследить за ним. Особенно меня интересуют его возможные контакты и темы разговоров с посторонними лицами. Сколько у тебя свободных парней? – Джеймс продолжал неотрывно смотреть на Адамса.

– Парочка человек, найдётся, – не задумываясь ответил Адамс.

– Местные ребята? – поинтересовался Джеймс.

– Нет. Из Вашингтона прислали молодых стажёров. Старые следопыты недавно ушли на пенсию. Вот Вашингтон и хочет «обкатать» у нас молодёжь. Приурочили к открытию в нашем городке нового офиса ФБР и как раз под новую институтскую программу их нам и прислали. Вот удружили, так удружили, но начальству, наверное, в Вашингтоне виднее, – многозначительно протянул помощник инспектора.

– Жаль, конечно, что все так не вовремя. Ну да ладно, надеюсь, что на этот раз выкрутимся. Посмотрим, чему их там в Вашингтоне научили. Пускай понаблюдают за Стивом по всем правилам. Маршруты, его связи, интересы вне работы, сторонние контакты. Мы с тобой старые волки, так что не мне тебе объяснять, что надо делать. И проследи за качеством работы наших молодых агентов, если понадобится, подстрахуй их. Нам ещё рапорт в Вашингтон писать нужно будет об етих бравых стажёрах. Вот и посмотрим – что писать будем.

– Сделаем, шеф, не впервые. А что, может есть какие—то конкретные зацепки по Стиву?

– Вроде пока «чистый», но перепроверить его всё же не помешает. Меня больше волнует психологическое состояние. Среди учёных встречаются люди с недостаточно устойчивой нервной системой, вот мне и кажется, что она то может стать уязвимым местом Стива. Не хотелось, чтобы парень свихнулся на своей бредовой идее.

– Долго следить за ним будем? – спросил Адамс.

– Полагаю, посмотрим за ним недельку, а там видно будет, – задумчиво, глядя мимо Адамса висящий за ним на стене на календарь, ответил Джеймс.

– О’кей, шеф, могу идти? – бодрым спросил Адамс.

– Давай, Адамс, действуй! И не забывай регулярно мне докладывать по Стиву, – уже обычным, резким деловым тоном закончил Джеймс.

Помощник ушёл, а инспектор задумался о молодом учёном: «Не знаю почему, но не нравится мне ситуации, когда надо выбирать из двух зол меньшее. Наверное, потому что неважно что выберешь – все равно окажешься в дураках. А что может выбрать другой человек в подобной ситуации вообще очень трудно предугадать заранее. А мне сейчас крайне необходимо знать: что выберет Стив: будет честно работать над госпрограммой или искать пути для реализации своей задумки. Надо будет подстраховаться и позвонить технарям. Пусть поставят в его квартиру „жучков“, да и за перепиской учёного тоже надо будет проследить. Чем больше источников информации, тем лучше. Накрывать так накрывать!», – приняв окончательное решение, Джеймс успокоился. Рабочий день давно уже закончился. «Пора собираться домой», – подумал инспектор, но решил не изменять своей традиции и зайти в соседний бар пропустить свой вечерний «бокал для сна».

Он перешёл небольшую площадь, отделяющую здание его офис со зданием гостиницы, в котором располагался бар, и распахнул его дверь. Свет в закруглённом, не очень большом зале был приглушённым, с красноватой, мягкой подсветкой столиков посетителей. Единственным ярким пятном помещения была зона барной стойки. В глубине полусумрака зала сидели несколько разрозненных групп посетителей. Местные ребята развлекались. Раздавалась весёлая, громкая, слегка развязная речь с периодическими громкими выкриками различных цифр и имён. Явно обсуждались результаты последних бейсбольных матчей и, очевидно, всё это сдабривалось хорошей порцией ароматного, свежего пива. А пиво в этом баре было лучшим в городке и никогда ещё не было дня, чтобы бар оставался совершенно без посетителей. Хозяин пивного бара был настолько старым, что гости заведения уже были уверены, что городок, бар и Ким появились одновременно, поэтому даже в мыслях ни у кого не возникало спросить: откуда Ким приехал. Он был в городке всегда и никак не могло быть иначе. Возможно, когда—то он приехал из Китая или, может быть, из Японии, а может и из Кореи. Да, какая теперь разница? Городок без Кима как—то уже и не представлялся его жителям.

Пухлый, низенький хозяин бара с хитрыми и вечно смеющимися узенькими глазками постоянно стоял на своём месте, за ярко освещённой, деревянной, доведённой до идеального блеска миллионами локтей посетителей барной стойки и полировал белоснежным полотенцем бокал. Ким высматривает на просвет и заученными движениями безжалостно уничтожает одному ему видимые пятна. «И так каждый раз, когда я прихожу в его бар, он чистит свои бокалы – прямо какая—то мания чистоты», – подумал инспектор, подходя к стойке бара. Взобравшись на высокий барный стул, с потёртым кожаным верхом, он встретился взглядом с Кимом.

– Привет, Джеймс, – отставив чистый бокал, сложив перед своим лицом вместе обе ладони и поклонившись первым, поприветствовал его хозяин бара.

– Привет, Ким. Все полируешь свои бокалы? – с усмешкой спросил Джеймс.

– А как же, Джеймс. Ведь ты смотреть на бокал будешь очень долго. Какое Джеймс будет иметь настроение, если бокал Кима будет грязный?

– Наверное, испортится и буду тебя весь вечер ругать, – засмеялся Джеймс.

– Ну, вот видишь. А Киму разве так надо, чтобы Кима ругали? Нет, Джеймс, Киму так не надо. Ким хочет, чтобы у Джеймса было хорошее настроение, тогда Киму тоже будет очень хорошо, – вечно смеющиеся глаза Кима стали абсолютно серьёзными.

– Почему тебе будет хорошо, когда мне будет хорошо? – с сомнением в голосе спросил Джеймс.

– Как же тут Джеймсу не понятно? Джеймсу хорошо – Джеймс будет щедрый. Джеймсу плохо – Джеймс станет жадный, а Киму нужно, чтобы Джеймс был щедрый, – снова в весёлом смехе сощурил свои глаза Ким. – Как всегда Джеймс будет пить полбокальчика виски—содовой?

– Нет. Сегодня, пожалуй, налей мне полбокала рому.

– У Джеймса был тяжёлый день? – вежливо, с пониманием закивал Ким.

– Скорее, я думаю, что у меня скоро настанет тяжёлый день, а может и не один день, – задумчиво проговорил Джеймс. – Как у тебя дела, Ким. Что нового видел или слышал?

– У Кима ничего не меняется. Ким уже очень старый. Что может в мире старого Кима меняться? Ведь, верно, Джеймс. Джеймс тоже старый становится, скоро на пенсию пойдёт? – спросил Ким.

– Ты прав, Ким, в этом году, как раз, у меня срок контракта заканчивается. Думаю, что начальство из-за моего преклонного возраста его больше не продлит. А жаль, мог бы ещё поработать. Ты ведь Ким старше меня и знаешь, что я в нашем городке всю свою жизнь прожил. Начальником полиции какое—то время прослужил, потом в ФБР перешёл. Недавно в нашем городке мне предложили возглавит новый отдел ФБР. Опять же, доверили мне это сделать, как самому осведомлённому во внутренней жизни городка и института генетики сотруднику. Опять же прибавили оклад, а значит и моя пенсия теперь будет побольше. Ведь тоже неплохо, Ким. Вот закончу своё последнее дело и, наверное, отправят меня на отдых, – с тоской, глядя поверх Кима протянул Джеймс.

– Ким тоже думает про отдых, но Киму хочется накопить побольше денег для своих внуков. У Кима целых девять внуков. Всем внукам Ким помочь хочет, – важно приподняв подбородок, произнёс хозяин бара.

– Внуки – это хорошо, а у меня, Ким, не получилось с внуками. Жена ушла от меня. Наверное, ей было тяжело быть женой полицейского. Детей она не захотела, сказала, что мои дети будут расти бандитами у отца—полицейского, денно и нощно торчащего на службе, вместо того чтобы их воспитывать. Вот после такого неудачного жизненного опыта я больше и не стал снова жениться, а может и зря не женился? – грустно закончил описание своей жизни Джеймс.

– Да нехорошая у Джеймса история. Может Джеймс зря так сделал. Работа Джеймса людям очень нужная, а для Джеймса она очень вредная. Даже Ким не знает, как теперь помочь, Джеймсу, – грустно опустил голову Ким.

– Ничего, Ким, переживу. А как твои клиенты? Чаевые щедрые дают? – продолжил Джеймс.