Она смотрела на проносящиеся мимо автомобили, и улыбка стиралась с ее лица: в сердце росло и ширилось совершенно иррациональное ощущение, что ничего не получится, все надежды напрасны. Ясно, что это паранойя, которую упоминал Валик, но слишком уж реальным казалось осознавание надвигающейся беды.

Глава 6

Вторая попытка

Это был третий респаун Игарта. Первый раз его убили бандерлоги, второй раз он сам себя приговорил, когда помогал Маузеру, и вот теперь смерть от огнестрельного ранения. Он встал и ощупал себя: льняная рубаха, камуфляжные брюки, подсумок с КПК и все. Спасибо разработчиками, что все воскресали одетыми. А то среди леса и вдруг – голый мужик. Первым делом добываешь одежду, вторым – оружие. «Он был убит и раздет мародерами». Красота!

Над зарослями сирени возвышалась ржавая цистерна на бетонных сваях. Перешагнув через упавшую ничком статую мультяшного зайца, Игарт вышел на заброшенную спортивную площадку с накренившимися турниками. По периметру площадки стояло два ряда сидений, синих, пластмассовых, как в старинных трамваях или на футбольных стадионах. Ряды разделял олимпийский мишка, машущий лапой. Вторая лапа из бетона, опущенная вдоль тела, рассыпалась, и прутья арматуры торчали, как кости. Кольца тоже поистерлись и теперь больше напоминали знак «Ауди».

Чуть дальше, недалеко от плакучих ив, возле бетонной стены, где изображались выцветшие пионеры с веслами, гнили сваленные кучей байдарки.

Окруженные молодыми вишнями, выстроились разно-цветные облезлые домики. Зимой в таких недолго и околеть, и Игарт предположил, что здесь находился летний спортивный лагерь.

Еще дальше обнаружилась огромная облезлая столовая, похожая на гибрид кита и ДОТа. При входе были нарисованы пионер и пионерка в поблекших красных пилотках. Краска с лица воспитателя, стоящего позади них, частично сошла, сделав того похожим на умертвие.

Игарт невольно передернул плечами. Здесь как нигде чувствовалось дыхание смерти, и хотя он понимал, что это ненастоящий мир, тут не умирали дети, но от ощущения избавиться было трудно.

– Маузер! – позвал он, приложив руки ко рту.

Эхо заметалось в покинутых зданиях, что громоздились за столовой. Никто не ответил. Значит, Маузера не пристрелили, и он еще в поясе тумана. И что делать? Дожидаться его здесь или пытаться прорваться в Большой мир самостоятельно? А смысл? У Коваля там осталась жена, Игарт – дитя Зоны, его там никто не ждет.

Стояла гробовая тишина, лишь стонал запутавшийся в проводах ветер. Сюда не долетал ни грохот моторов, ни выстрелы. Еще раз оглядевшись, Игарт сел на остатки лавочки напротив высохшего фонтана со статуей танцующей балерины, подумал, что самое время понаблюдать за окрестностями, переместившись в тело ворона, но там, откуда он только что пришел, раздался легкий треск, будто порвалась шелковая ткань.

Что это? Разумнее спрятаться. Он собрался рвануть к столовой, но замер в десяти шагах от болотца с четко очерченными берегами. От него к небу тянулись белесые испарения, вода едва заметно мерцала зеленым. Холодец. Если вляпаешься, растворишься, как в концентрированном растворе кислоты. Респаунишься здесь же.

Обогнув аномалию, он взбежал по широким гранитным ступеням и очутился в широком холле с пластиковыми лавочками у стен и черными фикусами. Вдоль ряда ржавых раковин для мытья рук Игарт поднялся по ступеням, присыпанным слоем опавшей штукатурки, и, преодолев кладбище разбросанных пластиковых стульев, осторожно выглянул в окно, откуда просматривался выход со спортивной площадки.

Один за другим топали люди в камуфляжной форме. Синхронно развернувшись, они двинулись к деревянным домикам, исчезли из виду за кустами. Заскрипели дверные петли, звякнуло металлом о металл, и обратно фрайбовцы уходили, уже вооруженные автоматами, и с вещмешками.

Понятно. Значит, тут – стационарное место респауна, и у них схрон в одном из домиков. Отлично! Надо будет там помародерить, когда они уйдут. Не собираются же они торчать тут вечно.

Но черные не оправдали его ожиданий, столпились у фонтана, где он только что хотел отдохнуть, замерли выключенными роботами. Если это единственное место респауна, значит, они будут поджидать тут Маузера. И как его предупредить?

Вдруг черные так же, как по команде, вздрогнули и направились на север, к поясу тумана. Игарт проводил их взглядом. Теперь можно и автоматом разжиться.

У выхода из столовой он долго прислушивался, не собираются ли в гости еще покойнички. Характерного треска не было – скрипела форточка, болтающаяся на одной петле, шуршали то ли мыши, то ли насекомые.

Возле домиков он замешкался, снова прислушался. Удостоверившись, что опасности нет, забрался в ближайший домик, стилизованный под избушку на курьих ножках: две панцирные кровати со сгнившими матрасами, развалившаяся тумбочка, на стенах – белесый налет плесени, а вот коврик из мешковины на полу новенький. Игарт отодвинул его и обнаружил деревянную дверцу в погреб, откинул ее, посветил в черноту экраном КПК.

Рассеянный свет выхватил очертания картонных ящиков, застеленных ветошью. Игарт присвистнул, воровато огляделся, выглянул в оконный проем, вернулся и спрыгнул вниз.

В первом ящике оказались автоматы, во втором – разобранные дробовики, в третьем – коробки с патронами. Вещмешки висели на гвозде, вбитом в стену, и прикрывали деревянную лестницу. Красота! Он ощутил себя хомяком в зернохранилище. Схватив первый попавшийся автомат, он снарядил магазин, набил вещмешок патронами и собрался уходить, но сообразил, что поступает опрометчиво, на его месте Артюхов все добро перепрятал бы, чтоб врагу не досталось.

Однако здесь в любой момент могли появиться новые черные, поэтому надо было поторопиться: перепрятать сначала патроны, без которых оружие бесполезно, а потом, как получится. Он попытался поднять ящик и крякнул. Тяжеленный, хоть и небольшой, максимум, метр на полтора. Чем же его вытащить? Как-то его сюда спускали.

За ящиком с дробовиками обнаружилась веревка. Ага! Длинная, не короче десяти метров. Вот и отлично. Он обвязал ее вокруг ящика, оттащил его в середину подвала. Приставил лестницу к люку. Все равно трудно будет. Лучше высыпать из коробки половину патронов, а потом за ними вернуться.

Так он и сделал. Вылез и, чертыхаясь, начал поднимать ящик. Думал, пупок развяжется от натуги. Справившись, рухнул на пол в обнимку с ящиком. Отдышался, вытер пот и поволок добычу в надежное место, каковым ему показалась столовая.

Патроны он ссыпал в похожий ящик, только побольше, прикрыл заплесневелыми поварскими халатами, которые гнили тут уже много лет. Полюбовавшись содеянным, он отправился загружать вторую партию, но, когда вышел на порог, нос к носу столкнулся с четырьмя черными, шагающими со спортивной площадки. Враги уставились на него, как волки на жертву. Игарт выронил ящик и, недолго думая, перехватил висевший за спиной автомат и очередью их уложил, они даже среагировать не успели. Да и нечем им было реагировать, до оружия-то они не добрались.

Раздался треск рвущегося пространства. «Прав тот, у кого автомат, – думал Игарт, отступая в избушку на курьих ножках. – Безоружные черные ничего мне не сделают, зато вполне могут передать сигнал Фрайбу, что я здесь. Он знать не знает, что Артюхов давно в Большом мире, а перед ним… Кто, собственно, перед ним? Бот?» Обидно осознавать себя ботом. Кто знает, вдруг и людей кто-то создал с помощью квантового компьютера, и все они такие же неписи?

Игарт занял позицию возле оконного проема, взял под прицел первого появившегося черного. Вскоре показался второй, затем третий. И все, закончились. Палец нажал на спусковой крючок – враги попадали молча и молча испустили дух. Вот где боты. Если верить памяти Артюхова, то в и реальности большинство населения – боты: спать, есть, размножаться, выполнять функции, не осознавая себя.

Он ждал второй волны убитых, но их не было. То ли Зона сочла это место небезопасным для них, то ли больше никто не умирал. Есть ли смысл дожидаться здесь Маузера?